Убийственно хорош (СИ) - Саша Стрельна Страница 3

— Помогать тебе? Вот как… — промямлила я и все-таки уселась на пуфик. — И что же он преподает?

— Ничего он не преподает! Что это ты выдумала?

— А кем же он работает? — слабеющим голосом пропищала я.

— О! Он делает много чего.

— Например…

— Он следит, чтобы все было в порядке на территории, чтобы никто не дрался, не пускает в школу посторонних, а еще его иногда рисуют.

— Сторожевой дворник, который подрабатывает тем, что позирует на уроках мастерства, — задрав брови, прокомментировал Перфильев.

— Ну и что? — возмущенно парировал Васька. — Я бы и сам хотел его написать, только мы еще не рисуем обнажонку.

— Святые угодники, — выдохнула я. — Значит, ты с ним поговорил, и он дал свое согласие? А я? А мое согласие?

— Мама! Он классный мужик. Ты сама не сможешь это отрицать, после того как познакомишься с ним. А потом ему летом негде жить. На каникулы школа ведь закрывается, будут делать ремонт и все такое.

— Да?.. — выдавила я, с негодованием посматривая на трясущегося, зажимая обеими руками рот, Перфильева. — Я должна подумать, а ты иди-ка спать, деточка. Уже очень поздно. Ты что-нибудь ел вечером?

— Я сварил себе сосиску, — гордо сообщил Василий, а потом, то ли чувствуя вину, а скорее, просто будучи сильно заинтересован в моем согласии на свое предложение, безропотно отправился на второй этаж в свою комнату.

— Прекрати гоготать, — сердито прошипела я, как только сын скрылся, а после начала выпутываться из складок верхней одежды, среди которых так и сидела.

— Нет, но каков! — Перфильев даже причмокнул от восхищения. — Я горжусь, что мне довелось стать крестным отцом этому молодому человеку!

Выразить всю степень возмущения его легкомысленностью мне помешала Наталья.

— Вы что, собираетесь провести весь вечер в прихожей? — холодно поинтересовалась она, проплывая мимо нас в сторону лестницы.

Васька, который с совершенно определенным интересом уставился на попку моей маленькой доченьки, нахально обтянутую новомодными брючками, никак не прореагировал на кулак, который я показала ему за Наташкиной спиной. А эта кобылица, вместо того чтобы быстренько подняться к себе, прогарцевала, покачивая бедрами, к дивану в гостиной и разлеглась на нем.

— Вась, мне казалось, ты хотел есть… — я выразительно приподняла одну бровь, всеми силами стараясь телепатически напомнить ему его же обещания.

— А что, уже что-то готово?

Только сейчас я поняла, что загнала сама себя в ловушку. Теперь мне придется тащиться на кухню и кашеварить, а он тем временем будет увиваться вокруг Наташки! Впрочем… Я мстительно улыбнулась своим мыслям — Натка крепкий орешек. Длинноногая блондинка ростом под сто восемьдесят с умопомрачительным бюстом и чувственным ртом, она обладала острым, совершенно по-мужски устроенным умом и изрядной язвительностью. Было абсолютно непонятно, в кого она такая удалась, но это не мешало мне гордиться моим произведением.

Успокоив себя подобным образом, я, путаясь в подоле вечернего платья, поднялась наверх, а уже через десять минут, облаченная в привычные джинсы и футболку, возилась на кухне. Впрочем, ничего особенно делать не пришлось — Наташка, только благодаря которой наш дом до сих пор не зарос грязью по самые подоконники и нам с Васькой было чего есть, не изменила своим привычкам и сегодня. В холодильнике я обнаружила судок с котлетами, а в кастрюльке рядом — тушеную картошку. Вознося благодарственные молитвы Создателю за то, что он наградил меня, непутевую, такой идеальной дочерью, я запихала все это в микроволновку и вздохнула, хмурясь. Как известно, ничто в мире не дается просто так. Чтобы уравновесить совершенство Натки, мне, видимо, и был ниспослан Васька. Господи, да что же делать с ним? Где брать няньку, и как поступить с этой его дурацкой договоренностью с тем типом… Как его, прости Господи? Иван Иванович?

Бездомный дворник, который голышом позирует ученикам школы искусств, мало ассоциировался с няней для девятилетнего мальчика даже у такой странноватой дамочки, как я. А главное, в голове по этому поводу не было ни одной путной мысли. Лишь крутился невесть откуда взявшийся стишок: «Иван Иваныч Иванов всегда гуляет без штанов…»

***

Я ждала этого, и оно наступило. «Оно» — потому что я не могла подобрать происходящему достойного определения ни в мужском, ни в женском роде. Впрочем, в среднем оно тоже не находилось… Варианты были в матерном… И немало. Но…

Короче, наступил день Наташиного отъезда в Париж в гости к моему теперь уже бывшему мужу, который обосновался за границей несколько лет назад, когда стало понятно, что его картины там продаются лучше, чем здесь.

Петюня действительно очень талантлив, и я была рада, когда его творчество наконец-то оказалось востребованным. Теперь он стал даже в какой-то степени знаменит. Несколько его полотен висели у меня в гостиной и неизменно привлекали внимание знатоков. Еще был портрет, но на нем Петюня сумел изобразить меня такой беззащитной, со всей мешаниной чувств… Я даже боялась себя на нем. Боялась вспоминать свое тогдашнее состояние, боялась вновь почувствовать, ощутить… В общем, я повесила картину в своей спальне, и мало кто ее видел, хотя, наверно, это была одна из лучших его работ.

Короче, Натка уезжала, а через два дня мы с Перфильевым должны были отправиться с правительственной комиссий в Чечню, а потом еще и в Дагестан. Причем ехала я туда по личной просьбе человека, которому отказать было невозможно, да мой шеф мне бы этого и не позволил… И хотя вернуться мы должны были максимум через неделю, положения это не спасало — мне так и не удалось найти кого-либо надежного, чтобы я могла доверить ему своего малолетнего Вождя Краснокожих даже на столь короткое время. Поэтому, когда Перфильев в шутку предложил рассмотреть кандидатуру, предложенную самим Васькой-младшим, я даже не рассмеялась.

— Похоже, это единственный вариант.

— Ты что — того?! — Василий-старший покрутил пальцем у виска.

— А что мне остается? Этот хоть согласен. И его знают в школе. Можно поговорить с директором… Узнать… В конце концов, это всего на несколько дней… — я жалобно улыбнулась.

— Он ограбит