Вечная ложь - Джилл Рамсовер Страница 29

— Давай заберем тебя в душ — это поможет тебе почувствовать себя лучше. Подними руки, — хрипло приказал он.

Я сделала то, что мне было сказано.

Под присмотром Луки я чувствовала себя в безопасности. Возможно, это была ошибка, но в тот момент мне нужно было чувствовать себя в безопасности. Я не думала о том, что мне делать, и о последствиях своих действий. Я позволяла Луке принимать решения, потому что это было правильно.

Он ощущался правильно.

Я устала от лишних размышлений. Я просто хотела чувствовать себя хорошо, и Лука дал мне это.

Он поднял мою блузку над головой. Шелковый шлейф на моем торсе и руках — это то, с чем я сталкивалась каждый день, но под пристальным взглядом Луки я чувствовала, как каждый сантиметр моей кожи оживает, когда мягкая ткань струится мимо. Он бросил блузку на пол, не отрывая взгляда от моего тела, затем положил свои широкие ладони на мои бедра и приказал мне повернуться, после чего расстегнул молнию на юбке и позволил ткани собраться у моих ног. Я переступила с каблуков, когда руки Луки скользнули от поясницы к бретельке бюстгальтера. Простым прикосновением застежка освободилась. Его руки поднялись, чтобы пропустить бретельки через мои плечи, остановившись на верхней части рук.

— Он пометил тебя, — пробормотал Лука, поглаживая кожу с синяками. — Я должен был убить их.

Я медленно повернулась к нему лицом, полностью обнаженная, за исключением обрывка шелка, прикрывающего мою самую интимную зону. Лицо Луки представляло собой исследование суровых линий и бурных эмоций, и почему-то, видя, как он расстраивается из-за меня, я чувствовала себя лучше. Знание того, что ему не все равно, что он рядом, чтобы защитить меня, было именно тем, что мне было нужно.

Я запустила руки под его пиджак и спустила ткань на его плечи. Его глаза вспыхнули с настороженным голодом, когда его пальцы начали расстегивать пуговицы на рубашке. По очереди мы раздевались, пока не оказались полностью обнаженными друг перед другом.

Лука был самым красивым мужчиной, которого я когда-либо видела.

Мое дыхание стало поверхностным, когда я пробежалась взглядом по его рельефному телу. Каждый аспект был абсолютным совершенством — загорелая, оливковая кожа с россыпью черных волос на груди, спускающихся по подтянутому животу к тому месту, где его толстый ствол жадно устремлялся ко мне. Все в нем было твердым и мощным — на его теле не было ни одного мягкого места.

— Давай отведем тебя в душ, прежде чем я нагну тебя над раковиной. — Его голос был гортанным рычанием, свидетельствовавшим о его непрочной хватке над контролем.

Я вошла в кабинку, наслаждаясь обжигающей водой и теплым облаком пара, который помогал согреть мое замерзшее тело. Когда мои волосы намокли, Лука налил в руку шампунь и заставил меня выйти из потока воды. Его толстые пальцы поскребли мою кожу головы, распределяя мыло по моим длинным волосам.

Чтобы удержаться на ногах, я ухватилась руками за его бока, которые подрагивали и извивались под моими пальцами. Увлеченная движением его тела, я перешла к его прессу, кончиками пальцев проводя по изгибам и впадинам каждой мышцы.

— Ополоснись, — рявкнул он, и мои глаза метнулись к его лицу.

Он был на самой грани контроля, висел на одной ниточке.

Я откинула голову назад и смыла пену с волос, чувствуя, как вода стекает между грудей и по телу, где я ощущала его пронзительный взгляд. Когда я открыла глаза, Лука сжимал в кулаке свой член, лениво поглаживая толстый красный кончик. Взяв кусок мыла, он намылил руки, а затем поднял их, чтобы помассировать мою ноющую грудь, его большие пальцы провели по моим торчащим соскам.

Мое тело выгнулось в его руках, ощущения от его прикосновений были более захватывающими, чем я могла себе представить. Отбросив свою сдержанность, Лука издал дикий рык и поднял меня на руки.

— Я всего лишь хотел помыть тебя, помочь тебе избавиться от прикосновений этого мудака, но я не могу этого сделать. Мне нужно трахнуть тебя, Алессия. — Он перенес нас под струю воды, чтобы смыть мыло, затем прижал мою спину к прохладной плитке, и я задыхалась, выгибаясь от холода. Воспользовавшись моим движением, он взял мою грудь в свой теплый рот, гневно посасывая плоть. Когда он отпустил меня со звучным хлопком, это ощущение послало вспышку удовольствия прямо в мою сердцевину.

— Подожди, Лука. Я принимаю таблетки, но как насчет защиты? — спросила я, задыхаясь.

— Я проверил себя после нашей поездки в лифте.

— Самонадеянно.

— Уверенно.

— А как насчет меня? Меня не проверяли после последней ежегодной проверки.

— Ты обнажалась перед кем-то с тех пор? — спросил он, стиснув зубы при этом предположении.

— Нет.

Его губы растянулись в хищной ухмылке, прежде чем он подался вперед и прижал меня к стене. Я глубоко задыхалась, прижимаясь затылком к кафелю, чтобы ослабить давление от его проникновения. Лука наклонился и стал посасывать мою шею, выходя из меня и снова входя в меня в медленном, но устойчивом ритме.

— Я единственный, кто имеет право помечать тебя, — произнес он, когда его толчки набрали скорость. — Если кто-нибудь еще, блядь, прикоснется к тебе, я его похороню.

Его слова разожгли огонь внутри меня, и я вцепилась в его плечи, чтобы не сгореть. Его обжигающие прикосновения, жар, пульсирующий в моем сердце — это было слишком. Я чувствовала, как пламя лижет, сжигает мои внутренности. Я собиралась воспламениться, и я не была уверена, что переживу это. Не как та девушка, которой я была. Пламя между нами было опасным для жизни, но теперь не было никакой возможности отступить.

Лука толчками проникал внутрь меня, разжигая пламя, и я чувствовала, как часть меня расплавляется и сливается с Лукой, соединяя нас. Я задыхалась и царапалась, ошеломленная размахом ощущений, когда огонь охватил меня, и я взорвалась в пламени. Мои мышцы судорожно сокращались, подергиваясь и сжимаясь, когда жгучее наслаждение разливалось по моим венам.

Я лишь смутно заметила, когда Лука хрипло выдохнул. Прижимая меня к себе, он дрожал, когда его член пульсировал внутри меня, а мое пламя медленно сгорало. В огне не осталось топлива, только обломки.

Я лежала на нем, тлея в пепле той девушки, которой была всего несколько мгновений назад.

Никогда за последние годы я бы не подумала, что секс может быть преображающим, но это было до Луки. Прижавшись к его