Без памяти во лжи - Настя Петухова Страница 26

Ресторан.

Это так неожиданно, так не похоже на него... на того Ареса, что я знаю. Да, в последнее время отношения между нами потеплели, но это будто уже где-то за гранью!

Что-то изменилось. В нём... причём кардинально. И мне необходимо узнать, что за причина кроется в этом. А для этого нужно съездить с ним на ужин.

Весь день сижу как на иголках, к вечеру немного отпускает. За пару часов до назначенного времени решаю подготовиться и поднимаюсь в спальню.

Первым делом открываю гардероб, чтобы выбрать наряд на вечер. Это самое сложное. Здесь десятки, а, может, даже сотни платьев. Но ни одно не вызывает у меня желания надеть его.

Перерыв весь шкаф, но так и не найдя достойного, по моему мнению, платья, я решаю надеть классические широкие брюки и блузку. Чтобы скрыть откровенный вырез, потому что иных вырезов здесь не водится, использую булавку.

Распускаю волосы и смотрю на себя в зеркало.

В целом, выгляжу прилично: на губах играет лёгкая улыбка, глаза непривычно блестят от предвкушения...

Чувствую себя немного странно. Будто я действительно хочу провести со своим мужем этот вечер в ресторане.

***

Арес заезжает за мной ровно в семь.

Спускаюсь вниз, выхожу из дома. Он ждёт у машины — в тёмном костюме, уже без галстука, с расстёгнутой верхней пуговицей рубашки.

Его взгляд скользит по мне: задерживается на выбранном наряде, на лице, и я чувствую, как тепло поднимается к щекам.

Он открывает дверь машины и помогает мне сесть, чем удивляет меня ещё больше. Его пальцы касаются моей руки — слегка, даже... невесомо, однако я ощущаю это прикосновение слишком остро, вспыхивая как спичка.

Мы едем в тишине, но она не тяжёлая, не гнетущая, как это было в прошлую нашу поездку.

Я смотрю в окно, на огни города, что так и видится мне незнакомым, и краем глаза замечаю, как Арес бросает на меня заинтересованные взгляды.

Ловлю себя на мысли, что мне это начинает нравиться.

Его внимание, его ухаживания, его присутствие — всё это будит во мне что-то новое, что-то, чего я не помню, но чувствую каждой клеточкой тела.

Он изменился. Тот Арес, что смотрел с презрением, исчез. Этот Арес другой — сдержанный, но тёплый, почти нежный.

И я тоже меняюсь.

Я постепенно перестаю его бояться, перестаю прятаться за молчанием и начинаю открываться.

Между нами что-то появляется — тонкое, хрупкое, как первый лёд на реке.

Чувства.

Они зарождаются где-то глубоко, и пока тяжело дать им какое-то определение. Это не любовь — слишком рано говорить о любви, слишком много вопросов разделяет нас. Но это что-то, что тянет меня к нему, заставляя сердце биться быстрее, когда он смотрит на меня так, как сейчас.

Мы приезжаем в ресторан — шикарный, дорогой, с высокими потолками, хрустальными люстрами и официантами в белых перчатках.

Мужчина провожает нас к уединённому столику у окна, на котором мягким светом горят свечи, на фоне тихо и ненавязчиво льётся приятная музыка.

Несмотря на пафос заведения, находиться здесь достаточно приятно, пусть и очень непривычно. Не знаю, что так влияет на меня... но возможно, так действует присутствие Ареса и изменившаяся атмосфера между нами.

Муж отодвигает для меня стул, и я сажусь, чувствуя, как его рука случайно касается моего плеча.

Но случайно ли?! Мне начинает казаться, что он это делает специально. Он хочет быть ближе ко мне, хотя бы прикосновениями.

Арес устраивается напротив, делает заказ и смотрит... смотрит... Сдержанно, но как-то жадно. Его глаза скользят по моему лицу, по шее, по рукам, и под этим взглядом я ощущаю себя как никогда прежде — живой и желанной.

— Ты красивая, — говорит он вдруг. Его голос низкий, чуть хрипловатый.

Краснею от неожиданного комплимента, опускаю взгляд и отвечаю:

— Спасибо, Арес...

Я поддаюсь атмосфере этого момента, этому вечеру, этому мужчине, что сидит напротив и смотрит на меня так, будто я — единственная женщина в этом зале.

Между нами что-то появляется и... я, кажется, не хочу это останавливать.

Официант приносит вино, разливает по бокалам. Я беру свой, делаю глоток и прикрываю глаза, наслаждаясь терпким вкусом напитка.

Арес говорит что-то о работе, о городе, но я слушаю его голос, а не слова. Он звучит спокойно, уверенно, и я ловлю себя на том, что улыбаюсь. Искренне. По-настоящему.

Он замечает это, замолкает и смотрит на меня ещё внимательнее.

— Что? — насмешливо приподнимает бровь. В его тоне нет издёвки, нет ничего плохого. Его губы трогает ответная улыбка.

Я не знаю, что сказать. Вместо слов я тянусь через стол, накрываю его руку своей. Его кожа тёплая... нет, обжигающе горячая. Я глажу её пальцами — медленно, осторожно, словно боюсь спугнуть.

— Спасибо, — говорю тихо, вкладывая в это простое слово свои чувства. — За... — столько всего хочется сказать, но произношу лишь самое безобидное для себя и своего сердца... — за этот вечер.

Его взгляд темнеет, становится глубже. Зрачки затапливают радужку, отчего глаза становятся практически чёрными.

Муж не убирает руку, смотрит на меня так, будто хочет что-то сделать — наклониться, притянуть меня и поцеловать?!

И я вдруг понимаю, что в этот раз не оттолкнула бы его. Не убежала, как тогда, когда он впервые поцеловал меня, после возвращения из больницы.

Новое чувство пугает меня, однако я не сопротивляюсь ему. Между нами что-то есть... какое-то притяжение, но и пропасть, вызванная потерей памяти, тоже никуда не делась, как и его любовница.

Я не знаю, кто я.

Не знаю, кем была для него раньше. Не знаю, почему он изменился, почему теперь смотрит на меня так, будто я новая, а не та, кого он ненавидит всем сердцем.

И...

И вдруг я слышу шаги — лёгкие, уверенные, с цоканьем каблуков по паркету. Поднимаю взгляд, и моё сердце сжимается.

Она. Вероника.

Высокая, красивая, в чёрном платье, что облегает её фигуру, как вторая кожа. Её волосы струятся по плечам, губы накрашены ярко, глаза блестят. Она идёт прямо к нам, и я чувствую, как воздух в зале густеет.

— Арес, — говорит женщина, останавливаясь у нашего столика. Её голос приторно-сладкий, но в нём ощущаются нотки напряжения и раздражения.

Резко убираю руку с его ладони и хватаю первое, что попадается — бокал. Арес поднимает взгляд, и я вижу, как его лицо меняется. Глаза сужаются, губы стискиваются, щека нервно дёргается.

Он зол. Не просто раздражён —