Начало нас - Лайла Джеймс Страница 22

Мои мышцы напряжены, адреналин струится по венам.

Удар. Удар. Удар.

Мой противник неумолим в своих нападениях, но и я тоже. Звук кулаков, соприкасающихся с плотью, эхом раздается в моих ушах. Он бросается вперед, и мой взгляд фиксируется на его уязвимой шее. Прежде чем он успевает меня ударить, я быстро встаю на ноги и ухожу от его кулаков. Он оборачивается, рыча. Не раздумывая, я тыкаю двумя пальцами ему в шею, и он сгибается пополам, задыхаясь. Мое колено поднимается и врезается ему в лицо. Я слышу треск, а затем он падает, его тело обмякло.

Удар. Удар. Удар.

Его дыхание прерывистое. Он не мертв. Но какое-то время он не сможет двигаться.

Мое тело болит повсюду. Он хорошо меня отделал. Я едва могу ходить, не вздрагивая, и костяшки пальцев кровоточат. Но, кажется, ничего не сломано.

Я удаляюсь от центра, и некоторые девушки пытаются протянуть руку и прикоснуться ко мне. Но они останавливаются, когда я направляю на них свой взгляд. Их знойные глаза и улыбки ничего для меня не делают. Я не хочу, чтобы меня кто-то трогал. Я ненавижу это.

Роан протягивает мне пачку денег, и я беру ее, прежде чем похромать прочь от толпы и ямы. Я прохожу несколько кварталов, пока мое тело не сдается. Перейдя в другой темный переулок, я прислоняюсь к грубой стене и сажусь на задницу. Бой оставил меня полностью разбитым. Блядь.

Моя голова пульсирует, а тело буквально трясется от агонии. Каждое подергивание моих мышц заставляет меня вздрагивать и тяжело дышать.

Но это ничто по сравнению с мучительным чувством в моей груди и абсолютным страданиям моего сердца. Интересно, испугалась бы Наоми такой версии меня?

Будет ли она ненавидеть меня?

Имеет ли это вообще значение сейчас…?

Она ушла.

Я ее потерял.

Я потерял единственную семью, которая у меня была. Единственная семья, которая имела значение.

Откинув голову назад, я закрываю глаза. Я вхожу в сознание и теряю его. Интересно, сколько неприятностей я получу, если сбегу из приемной семьи. Я ненавижу это место. Я ненавижу ощущение того, что я в ловушке, где мне не место. Меня уже дважды переселяли с тех пор, как я попал в приемную семью.

Время идет, жаркая летняя температура постепенно превращается в прохладный ночной бриз. Не знаю, как долго я здесь сижу, но внезапно просыпаюсь, когда слышу приближающиеся ко мне шаги. В звуке шагов человека чувствуется настойчивость. Кто бы это ни был, он бежит так, будто за ним кто-то гонится, и я моргаю, пытаясь что-то увидеть в темноте.

Мой взгляд падает на женственную фигуру, но я вижу лишь очертания ее тела в тени. Она находится в нескольких футах от меня, прислонившись к стене. Ее рука падает на грудь, дыхание становится прерывистым. Я слышу это отсюда. Она с чем-то возится, а потом я вижу свет. Она использует свой телефон как фонарик.

— Дерьмо, — тихо ругается она себе под нос, разговаривая сама с собой. Я не думаю, что она даже осознает, что я здесь. — Меня чуть не поймали.

Я низко опускаю голову, и капюшон обеспечивает мне идеальное прикрытие. Она не может видеть мое лицо таким. Она поднимает телефон, словно чтобы осветить переулок. И тогда она, наконец, замечает, что рядом с ней присутствует еще один человек. Я.

В ответ она издает писк. 

— О, двойное дерьмо.

— Я не причиню тебе вреда, — бормочу я. Меньше всего мне нужно, чтобы случайная девушка подумала, что я какой-то насильник, поджидающий в темном переулке свою очередную жертву.

Да, жесткое «нет».

Я неудачник и никчёмный.

Но я умру прежде, чем причиню вред женщине.

— Хм, — тянет она. После долгой секунды молчания она делает неуверенный шаг вперед. — Я думаю, у тебя идет кровь. Ты ранен?

Я откашливаюсь и выпрямляю спину, но от этого небольшого движения мои мышцы протестуют. 

— Нет.

Я пытаюсь скрыть свои синяки, кровоточащие костяшки пальцев, но уже слишком поздно. Она их уже видела. 

— Тебе больно, — шепчет она. — Они выглядят опухшими и, возможно, сломанными.

— Уходи, — громко лаю я. Меньше всего я хочу жалости от случайной девушки.

Мисс Незнакомка издает испуганный звук где-то в горле. Она карабкается назад, а затем уходит. Я невесело смеюсь. Конечно, она ушла.

Я облизываю свои сухие, потрескавшиеся губы. 

— Это место не для тебя, — шепчу я ее удаляющейся фигуре.

Ответа нет, хотя я его и жду. Она ушла, когда я снова моргнул.

Мои глаза закрываются, и я позволяю себе немного отдохнуть. Уже поздно, и мне, наверное, пора возвращаться домой. Аманда разозлится, когда узнает, что я сбежал. Но, возможно, ее дочь снова меня прикроет. Зои, единственная биологическая дочь Аманды, думает о приемных семьях, когда она заблудилась. У нее есть талант брать раненых животных и ухаживать за ними. Судя по всему, дети, которых воспитывают ее родители, относятся к той же категории. Зои такая странная, но я думаю, с ней все в порядке.

Я думаю, что с ней все в порядке только потому, что она прикрывает меня каждый раз, когда я тайком прихожу сюда, на арену. Она говорит, что это удобство «друга с выгодой». Нас обоих это устраивает. Ей нужен парень, чтобы попрактиковаться в поцелуях, а мне нужен кто-то, кто заметет следы.

Но, черт возьми, если Аманда поймает меня сегодня вечером, она, вероятно, прикажет Диане перевезти меня в другой приемный дом. Хотя я ее не виню. Я несколько раз нарушал ее единственное правило. Но я думаю, не имеет значения, живу ли я под крышей Аманды или под чьей-то еще. Это то же самое дерьмо.

Я чувствую, что снова теряю сознание, но от легкого прикосновения к руке все мое тело замирает на месте. Мои мышцы напрягаются, и я задерживаю дыхание.

— Ого, — шепчет она знакомым голосом, — ты действительно в шоке. На тебя напали или что?

Она вернулась…

Я открываю глаза и первое, что вижу, — шелковистые светлые волосы.

Ее телефон лежит на земле рядом с нами, а фонарик включен. Это дает мне достаточно света, чтобы рассмотреть девушку, стоящую на коленях передо мной. Она молода, может быть, примерно моего возраста.

Почему она вернулась?

Она хватает мою руку в свою, и я вздрагиваю. Мои костяшки пальцев кровоточат, кожа разорвана. Мисс Незнакомка достает кучу вещей из своего пластикового пакета, и тогда я понимаю, почему она вернулась. Ранее она ушла в аптеку, а теперь вернулась с несколькими предметами первой помощи. Я не могу заставить себя пошевелиться, пока она протирает мне руки антисептическими салфетками. Поначалу жжет, но я этого почти не замечаю.

Ошеломленный и растерянный, мой мозг заикается. Мое тело сжалось сильнее, против моей собственной воли.

Она прикасается ко мне так естественно, как будто имеет на это полное право. И я не могу пошевелиться.

Сердцебиение эхом отдается в моих ушах. Удар. Удар. Удар.