Мой профессор (ЛП) - Грей Р. С. Страница 22

Я прочищаю горло, нажимая на подсвеченную семерку, как и планировал сделать в любом случае.

Поворачиваюсь, чтобы рассмотреть ее, и обнаруживаю, что на этот раз ее глаза не смотрят в пол.

Она смотрит на меня с выражением решимости на лице.

— Мистер Барклай. Я Эмелия Мерсье, новенькая в «Бэнкс и Барклай». Буду частью команды, работающей в поместье Белл-Хейвен.

Она делает полшага ко мне и протягивает руку для рукопожатия, как будто ожидая, что я поддамся на эту уловку.

Мои глаза сужаются. Я позволяю ее руке повиснуть в воздухе, пока лифт поднимается.

— Значит, очередной приступ амнезии?

Ее губы приоткрываются в шоке.

— Что?

— Я помню, кто вы, мисс Мерсье. Нет необходимости снова официально представляться.

Она опускает руку и отводит взгляд, покраснев от шелкового банта, изящно завязанного у основания ее шеи.

Лифт звенит на седьмом этаже.

— Кстати, с прошедшим днем рождения.

Глава 13

Эмелия

Он оставляет меня в лифте, слишком ошеломленную, чтобы говорить.

Мой день рождения.

Ночь, когда мы были вместе в туалете бара.

Какой тонкий намек.

Стою неподвижно достаточно долго, поэтому лифт решает, что пора забрать кого-нибудь еще. Я раздраженно фыркаю и выбегаю, прежде чем двери закрываются.

Профессор Барклай исчезает в длинном коридоре, похоже, совершенно не обеспокоенный произошедшим, тем временем я совершенно потрясена. Направляюсь к своему столу, стараясь не паниковать.

Это… плохо.

Но не настолько, чтобы собрать вещи и покинуть здание, по крайней мере, я надеюсь на это. Давайте оценим ситуацию. Очевидно, что я могу официально отбросить два варианта из трех: я работаю в «Бэнкс и Барклай», а профессор Барклай меня не помнит и оставляет прошлое в прошлом.

С прошедшим днем рождения.

О Боже. Какая бы напряженность между нами ни была, она все еще жива и здорова.

Слава богу, мой непосредственный руководитель не профессор Барклай, а Льюис. Ну, на самом деле это старший менеджер отдела сохранения архитектуры по имени Даг, который подчиняется Льюису, что еще лучше. Мне нужны все степени разделения.

— Доброе утро, Эмелия!

Я поднимаю глаза и вижу, что моя соседка по кабинке Мира смотрит на меня с оптимистичным энтузиазмом. У нее каштановые локоны, объемные и пружинистые. Кончики окрашены в розовый цвет, того же оттенка, что и ее модные очки. Мы работаем вместе всего один день, а мне уже кажется, что я знаю о ней все. Два года назад она подала заявление на работу в «Бэнкс и Барклай», но ее не взяли. Сейчас она находится на стадии «одинока и работает над собой». Терпеть не может помидоры. Ярая фанатка BTS и думает, что я бы тоже ею стала, если бы только дала их музыке шанс.

— Ты только что приехала с мистером Барклаем?

Я прикидываюсь тупейшей из тупиц, когда бросаю свои вещи на стол.

— О… это он был в лифте?

Она смеется так, словно считает мою шутку уморительной.

— Я предполагала, что Хьюго уже здесь, — замечает Мира. — Он принесет нам кофе, но не говори ему, что я испортила сюрприз.

Хьюго — наш третий сосед по кабинке и еще один новичок в отделе сохранения архитектурных ценностей. Вчера из нас троих получилось довольно интересное трио. Хьюго говорит так же много, как Мира, а это значит, что я едва успеваю вставить хоть слово. Но это нормально, на самом деле мне так больше нравится.

Я сажусь за свой стол. Пора поработать.

Работа.

Причина, по которой я здесь.

Нужно сохранить работу мечты.

Сосредоточься.

Как новые члены команды, мы с Мирой и Хьюго были переведены на рутинную работу, но я не возражаю. По крайней мере, работа связана с моей реальной специальностью, в отличие от моей прошлой, где я бегала в Starbucks и разносила почту.

Прямо сейчас наша основная задача — создать базу данных и справочник по усадьбе «Белл-Хейвен», который будет использоваться во всех подразделениях фирмы. В отличие от других крупных строительных проектов, мы не нашли ни архивных эскизов, ни планов первоначального строительства, ни чертежей, ничего. Во время строительства в начале 1900-х годов должно было существовать огромное количество планов, которыми делились архитектор-куратор, главный подрядчик, главный инженер и сама Альва, но были ли они утеряны или намеренно скрывались, мы никогда не узнаем, да это и неважно. В любом случае без них мы вынуждены работать в обратном направлении, изучая и отбирая образцы всех материалов, использованных в проекте, чтобы команда «Бэнкс и Барклай» могла завершить начатое более ста лет назад.

Завтра мы отправляемся в поместье, чтобы осмотреть территорию, сделать фотографии и собрать образцы. Я едва сдерживаю волнение. Поначалу я не была уверена, что новые сотрудники будут участвовать в поездке, но Льюис заверил нас, что это очень важно, хотя бы для того, чтобы мы могли вести тщательные записи.

Чтобы сделать все еще более официальным, в обеденный перерыв приходит представитель юридического отдела, чтобы заставить нас всех подписать соглашение о неразглашении информации о поместье и реставрации до завершения строительства и публикации фотографий в разрешенных изданиях, что только придает всему происходящему еще большее очарование.

Мы находимся в середине встречи с юристом, когда я вижу профессора Барклая, идущего по коридору и разговаривающего с Льюисом. Сегодня утром, осматривая этаж и ориентируясь на местности, я совершенно случайно обнаруживаю, что кабинет профессора Барклая находится на том же этаже, что и моя кабинка. Фактически он находится в конце коридора. Если бы он оставил дверь открытой, ему было бы хорошо видно меня, но все утро она закрыта, факт, который мне неприятно осознавать. Не хочу быть настолько осведомленной о его присутствии, но факт остается фактом: когда он проходит за моим креслом вместе с Льюисом, я задерживаю дыхание, ожидая чего-то, но он просто продолжает идти дальше. Чего я ожидаю от него средь бела дня? Посреди офиса?

До конца дня я его не вижу.

Не знаю, что чувствую по этому поводу. Отказываюсь оценивать свои чувства, но ухожу последней. Могу сказать себе, что это потому, что хочу произвести наилучшее впечатление в первую неделю работы, но Дагу и Льюису пришлось уйти из офиса в четыре… так на кого же именно я пытаюсь произвести впечатление?

Вечером я тщательно готовлюсь к завтрашнему посещению объекта. Раскладываю пару бежевых приталенных брюк и белую рубашку на пуговицах. В офис я надену балетки, но также возьму пару прочных рабочих ботинок. Если то, что я слышала, правда, поместье Белл-Хейвен остается недостроенным, строительные материалы все еще валяются на территории. Я бы не хотела поранить ногу о случайный гвоздь.

Приготовив одежду и упаковав свой ланч, я отправляюсь на долгую прогулку по тропе Коммонуэлт-авеню. Мне не нравится место, где я живу. Это лишь временно, напоминаю я себе, но все равно… оно угнетает, поэтому стараюсь проводить там как можно меньше времени. Прохожу несколько миль, пока не проголодаюсь настолько, что не смогу идти дальше. Беру сэндвич в магазинчике недалеко от тропы и ем его на скамейке, пока ковыряюсь в телефоне. Я не публикую посты в социальных сетях, но мне все равно нравится время от времени просматривать «Инстаграм». Я использую фальшивый аккаунт, чтобы не беспокоиться о том, что кто-нибудь узнает меня. Сегодня вечером, бесцельно прокручивая ленту, я натыкаюсь на пост Александра и с удивлением обнаруживаю, что он стоит перед знакомой достопримечательностью: Бостонской детской больницей.

Он здесь?

Бывали ли мы когда-нибудь в одном городе в одно и то же время?

В подписи к снимку он пытается распространить информацию о торжественном мероприятии, которое состоится в эти выходные в честь детской больницы. Билеты распроданы, но он добавляет ссылку, по которой можно сделать пожертвования.

Тут же колесики в моей голове начинают вращаться.

Могу ли я…

Должна ли я…

Звоню Соне, чтобы узнать, что она думает о моем плане. Хотя я не рассказала ей всех подробностей своей личной жизни (а именно: правду о том, что произошло с профессором Барклаем), она знает достаточно о моей семье, чтобы понять, почему подобная возможность кажется мне заманчивой.