Я держу тебя - Стейси Уильямс Страница 21

Он крутит стакан пива в руках.

— Я уверен, ты уже знаешь мой возраст и статистику. Ты знаешь, что в конце прошлого сезона я раздробил колено, что положило конец моей профессиональной карьере. Мой агент позвонил мне и сообщил об открытой вакансии тренера, и я согласился.

Я не знаю, что написано на моём лице, но внутри меня всё так и кричит: “О, чёрт возьми, нет”.

— Шейн, перестань. Ты не рассказываешь мне ничего нового. А как насчет твоей семьи? У тебя есть девушка или фанаточки, о ком мне нужно знать? Что будет, когда закончится этот сезон? Я могу продолжать.

Шейн напрягается и пытается откинуться на спинку стула, когда нас прерывает официантка. Могу сказать, что я немного вывела его из себя, поэтому, когда официантка уходит, я жду.

Когда он ничего не говорит, я наклоняюсь вперед.

— Послушай, я знаю о тебе достаточно из того, что нашла в Интернете, чтобы знать, что ты частное лицо, но эти четверо детей — моя ответственность, и прямо сейчас они — моя жизнь, поэтому я собираюсь быть с тобой откровенной. Я не знаю, зачем ты это делаешь и что это тебе даст, но мне неинтересно обсуждать это дальше, пока ты не поймешь несколько вещей.

Этот мужчина только щёлкнул переключатель, и я не собираюсь валять дурака. И мы говорим о нашем браке, чёрт возьми. Зачем ему предлагать это, если он не хочет открыться?

— Может ты думаешь, что мы можем просто пожениться на бумаге, и я буду вести себя хорошо, но это не сработает. Мы должны жить вместе. Вести совместную жизнь. Мой телефон может взорваться в любой день, когда люди узнают о моём отце. Один звонок, в частности, объясняет, почему мы вообще здесь. В идеале, мы должны что — то предпринять до того, как подключатся юристы.

Я делаю паузу, надеясь, что он поймет, что это нечто большее, чем бумажная волокита.

— Шейн, я должна буду доказать, что у нас хорошо функционирующая семейная среда, в которой дети процветают, чтобы у нас был шанс оставить их со мной. Тебе придется стать частью этого. Я не буду впускать тебя в их жизнь, когда я ничего не знаю о тебе и о том, серьезен ли ты.

Его взгляд блуждает, как будто он осмысливает всё, что я сказала. В конце концов, его взгляд возвращаются ко мне.

— Что ты хочешь знать?

— Э — э, всё? Шейн, зачем тебе это?

Глава 8

ШЕЙН

Блестящие голубые глаза Мэгги, которые, как я знаю, достались ей от отца, впиваются в меня через стол. Я снова вижу это раскованное упорство, и если бы я не был холодным и мертвым внутри, я бы подумал, что это самая сексуальная вещь, которую я когда — либо видел. Она бесстрашна, когда дело доходит до защиты этих детей, что говорит мне о многом. Это многое говорит мне о том, какая она, и немного успокаивает меня при мысли о том, во что я, возможно, ввязываюсь.

Я не люблю говорить о себе, особенно о своём прошлом или о том, откуда я родом, и хотя я знаю, что должен просто сказать ей, что передумал — я не могу. Я понимаю, что должен объяснить, почему я готов это сделать, но я знаю только то, что я могу сделать.

Это как когда я впервые понял, что должен играть в футбол. Это пришло ко мне само собой, и я был хорош в этом. Я уверен, что помогать Мэгги будет не так легко, но я могу помочь ей обеспечить безопасность этих детей и заботу о них так, как никогда не заботились обо мне.

Я почесываю челюсть, пытаясь успокоиться.

— Не уверен, что смогу объяснить, зачем я это делаю. Для меня в этом нет ничего особенного. Просто после того, как ты рассказала мне о своей ситуации, я… почувствовал, что мне нужно помочь. И я могу.

Она откидывается назад и скрещивает руки на груди, как будто моего ответа недостаточно. Чёрт. Я делаю глубокий вдох, мне нужно попробовать ещё раз.

— Я вырос в системе. Приемная семья. У меня нет семьи, кроме двух моих приемных братьев, которых я считаю своей семьей. У меня нет девушки или фанаточек, как ты их называешь. Я не собирался жениться, так что такое для меня в новинку.

Напряженная поза Мэгги немного смягчается, но в её сосредоточенных глазах нет ни капли жалости или печали. Я ненавижу этот взгляд, как будто я сломан и нуждаюсь в починке. Не нуждаюсь. Я обычный человек, который провел свою жизнь в одиночестве.

— Я ничего не знаю о детях и о том, что нужно для ухода за ними, но я знаю, каково это, когда у тебя никого нет. Мой контракт рассчитан на этот сезон, и я не знаю, что произойдет, когда он закончится. Я не знаю, как продвинется моя карьера, но я могу помочь тебе, и я могу помочь этим детям остаться с тобой там, где им самое место.

— Значит, ты готов посвятить себя мне и детям на обозримое будущее и ничего не хочешь взамен? — её скептицизм очевиден.

— Мне ничего не нужно, и я ничего не ожидаю. Я живу простой жизнью. Прямо сейчас я наслаждаюсь каждым днём.

Я делаю глоток пива, пока Мэгги теребит салфетку, решая, что делать с моим ответом. Я не ожидал, что это будет легко или что она не будет сомневаться в моих мотивах, но мне нужно, чтобы она успокоилась, чтобы мы могли понять, сработает ли это.

— Расскажи мне о детях.

Я наблюдаю, как вздымается её грудь, когда она глубоко вдыхает. Я не сомневаюсь, что это решающий момент для неё. Собирается ли она ослабить бдительность и свои защитные инстинкты, приоткрыть дверь и позволить мне заглянуть в её мир с четырьмя детьми?

Пока она раздумывает, приносят нашу еду. Я оставляю её наедине со своими мыслями и откусываю от своего бургера. Она ковыряется в своей тарелке, затем обращает внимание на меня, впервые за этот вечер демонстрируя свою уязвимость.

— Хэнку четырнадцать. Он тихий и угрюмый. На самом деле, вы двое, вероятно, отлично поладили бы, — я приподнимаю