Итак, маски сброшены - Мира Айрон Страница 2

— Согласна с тобой, Серёжа, — кивнула женщина. — Думаю, окажись я на твоём месте, поступила бы так же. И ничего не высокопарно, всё по делу и по фактам.

— Спасибо, Вика!

— А участковым давно работаешь? — Вика мысленно порадовалась, что не уличила Блохина во лжи: выходит, он не обманывал, и вправду работал в убойном отделе.

— Два года. Кофе будешь, Вика?

Кажется, Блохин решил сменить направление беседы. Не хочет, значит, развивать тему личной жизни и карьеры?

— Только у меня растворимый, — предупредил он.

Вика бросила взгляд на видавший виды электрический чайник и... согласилась на кофе. Нужно было максимально расположить к себе Сергея. Так уж получилось, что обратиться ей больше не к кому.

Хозяин кабинета встал из-за стола и подошёл к высокому подоконнику, на котором стоял чайник. Там же располагался небольшой поднос с парой кружек и чайных ложек, сахарница, банка с кофе и коробка с пакетированным чаем.

Вика заметила, что Блохин слегка прихрамывает (чего раньше не было), но не стала акцентировать внимание на данном открытии. Также обратила внимание на то, что бывший одноклассник стал ещё более коренастым и плотным, чем был в юности.

Сергей никогда не отличался ни особой красотой, ни высоким ростом. Если бывает очень обыкновенная внешность, то у него она всегда была как раз такая. Средний рост, крепкое телосложение, светлые, чуть рыжеватые волосы и брови.

Правда, глаза достаточно большие, и в их серо-зелёной глубине постоянно будто плещется смех. Черты лица правильные, и волосы густые, не редеющие. Последний факт, как считала Вика, в их возрасте уже очень важен.

Конечно, если судить по внешности, то одноклассник Серёга с её Юрием и рядом не стоял, хоть они и ровесники. Юрий Платонович Буров, муж Виктории, — классический красавец, высокий, темноволосый и смуглый, с горячими тёмными глазами и спортивной фигурой.

Как только Виктория вспомнила о муже, градус настроения резко устремился к нулю. Но она гордо выпрямилась, тряхнула тёмно-русыми кудрями и улыбнулась, принимая кружку из рук Сергея.

— Теперь рассказывай, какое дело тебя привело ко мне, — изменился не только тон Блохина, но и его взгляд. В этот момент у Вики точно не возникло бы сомнений в том, что перед ней настоящий профи. — Только, пожалуйста, правду. Иначе я даже слушать не стану, не то что помогать.

— А почему ты решил... что мне нужна помощь? — растерялась Виктория.

— Потому, Астровская, — медленно и терпеливо объяснял Сергей, — что я не настолько наивен и не поверю, будто ты впервые за долгие годы приехала в Алексеевск просто посмотреть в мои красивые глаза и выпить со мной растворимого кофе.

— Серёжа, мне и вправду очень нужна помощь, а обратиться больше не к кому, совсем, — сдалась Вика. — Семья моего мужа занимает довольно высокое положение, Буровы всегда на виду, и их репутации ни в коем случае не должен быть нанесён урон. Понимаешь? Это вопрос строгой конфиденциальности. Ничего не должно просочиться. Потому мне и нужна помощь проверенного человека.

— А как я могу помочь-то? — казалось, Блохин очень удивлён, максимально озадачен и совсем не рад открывшимся перспективам. — Что конкретно произошло?

— Юра... это мой муж... он разговаривал во сне. И он обращался к какой-то Соне, говорил про малышей. Я хочу узнать всю правду, Серёжа.

В течение минуты, показавшейся Виктории вечностью, в кабинете было настолько тихо, что эта тишина вызывала головную боль.

Глядя в лицо бывшего одноклассника, женщина поняла: сейчас он скажет ей всё, что о ней думает. Грубо скажет, не стесняясь в выражениях. Хотя она и сама уже успела всё прочитать в его взгляде и много чего самой себе сказать.

Вика вдруг почувствовала всю абсурдность ситуации, — будто горячей волной обдало. Как можно быть настолько самонадеянной и наглой? С чего вдруг она решила, что абсолютно посторонний по сути человек станет ей помогать, пусть даже за деньги?!

Да, когда-то Блохин был простым, добродушным и безотказным парнем, но и она, Виктория, тогда была совсем не той, кем является сейчас!

И всё же Сергею удалось взять себя в руки.

— Астровская... То есть, Бурова... Ты ошиблась адресом. Я не Зигмунд Фрейд и не Иван Павлов. Ни природу снов, ни их психологические предпосылки не изучаю. Но даже я понимаю, что присниться может всё, что угодно. Абсолютно. И почему приснилось именно так, а не иначе, — объяснений может быть примерно миллион.

— Нет, Серёжа, — устало ответила Вика.

В голове стучало: зачем, зачем, зачем? Зачем приехала сюда? Зря, очень зря. Выставила себя полной дурой, и Блохин теперь думает о ней невесть что.

— Что «нет», Вика?

— Я уверена, что это не был случайный сон, построенный на нюансах. За семнадцать лет, которые мы с Юрой прожили вместе, он ни разу не говорил во сне, ни слова! А тут вдруг заговорил. Я тоже не Фрейд и не Павлов, но уверена, что муж заговорил во сне неспроста. Психика не справляется с нагрузкой, потому включилось подсознание.

Блохин тяжело вздохнул и покачал головой. Вика окончательно убедилась в глупости и безнадёжности своей затеи, потому изобразила бодрую и вежливую улыбку.

— Серёж, где тут можно кружку помыть? — спросила легко и непринуждённо.

— Я сам... потом, позже, — удивлённо пробормотал Блохин. — Не беспокойся.

— Хорошо, ладно, — Виктория встала и сняла свою сумку со спинки стула. — Спасибо за кофе и за то, что выслушал. Мне пора. Не успею вовремя вернуться — стоять мне в пробках не перестоять. Извини, что отвлекла от работы. Надеюсь, не сильно.

Не дожидаясь ответа, она поспешила к выходу, а через несколько секунд уже шла по коридору. Мысли одолевали какие-то странные; например, о том, что по счастью она надела кроссовки, а не туфли. Стук каблуков по бетонному полу эхо разносило бы во все уголки здания. И каждый человек, находящийся здесь, слышал бы, как она уходит с позором.

Погружённая в эти нелогичные и ненужные мысли женщина не сразу услышала позади другие шаги.

— Стой! — приказал Сергей. Оказалось, что это он спешит следом за ней. — Вика, подожди! Куда так рванула-то?

Виктория хотела ускориться и как можно быстрее покинуть это здание, а заодно и этот город, но потом вдруг вспомнила о том, что Блохин хромает, и остановилась.

— Давай вернёмся в кабинет, — спокойно и терпеливо заговорил Сергей, взяв Вику за локоть, — и продолжим разговор. Что ты психуешь? Да, твоя история звучит по меньшей мере странно, однако в жизни бывает и не такое. Потому постарайся не обижаться на меня и на мою реакцию. А я постараюсь быть сдержаннее.

— Ты и так сдержанный, —