В твоих глазах - Амабиле Джусти Страница 2

Остальные девушки почти все выглядят так, словно вышли из идеального мира. Они ходят стайками, смеются, у них зелёные и сапфировые сумки, зелёные и сапфировые глаза, волосы волнами и выражение лиц тех, кто не хочет оказаться в другом месте.

А я бы хотела быть в другом месте?

Честно говоря, я нигде не чувствовала себя как дома, так что одно место ничем не хуже другого. И здесь, в конце концов, не так уж плохо. Главный кампус похож на готический замок. Я ожидаю увидеть гаргулий, парящих между шпилями крыш.

А пока надеюсь, что смогу найти лекционный зал. Мне дали карту, но я не знаю, как её интерпретировать, и совершаю нелепые повороты как бильярдный шар.

Все здания вокруг выглядят одинаково: серые, в стиле королевской усыпальницы, с пристройками, похожими на колокольни. Внезапно я оказываюсь перед дворцом того же серого цвета, лестница которого увита ветвями плюща и усыпана сухими листьями.

Должно быть это факультет гуманитарных наук, но я не уверена.

«Что тебе стоит спросить?

Хочешь войти, когда все уже сидят и занятия начались?»

Я предвкушаю сцену, и меня пробирает дрожь. Профессор окажется старой свиньёй и засранцем, заметит меня, идиотски пошутит по поводу моего вопиющего опоздания и пригласит сесть в первый ряд. Это не совсем надуманная возможность: тот, чья фамилия Лорд, с самого рождения будет чувствовать себя крёстным отцом. Его эго будет таким же безграничным, как и его живот. Я представляю профессора колючим, всезнайкой и вечно потным. Здесь есть место, мисс, проходите. Нет! Я не хочу сидеть в первом ряду, не хочу, чтобы профессор по моему любимому предмету был потным, свиньёй и засранцем, не хочу опаздывать на первое в жизни свидание, которое не будет пахнуть надувательством. Я ждала этого момента долгие годы. Училась, пока ждала, получила стипендию, пришила другую кожу к своей прежней. Внутри — всё тот же обиженный ребёнок, всё та же рычащая женщина, которая знает, как сильно ударить, если нужно, и если она убивает тех, кто хотел убить её, то не теряет сна из-за угрызений совести. Снаружи — цыпочка, она живёт дальше, у неё есть нормальная работа, приличная квартира, пачка сигарет, которой хватает на три дня, а не на один, и несколько желаний, что вылезают из ящика, оставленного открытым на сантиметр. Среди желаний, которые ещё можно осуществить, — эта проклятая лекция. Этот университет. Эта нормальность. Так что, даже если профессор окажется не самым лучшим, я хочу хотя бы попытаться всё не испортить. Прийти вовремя — хороший способ не начать не с той ноги.

Тогда я лучше спрошу. Они меня не укусят. А кто попытается, — оторву яйца. Чего мне бояться?

Жаль, что здесь уже никого нет, студенты в аудиториях, лестница пуста, если не считать ковра из листьев цвета красного дерева.

Вдруг я слышу знакомый шипящий звук: это стук велосипедных колёс по каменной дорожке. Это гипнотический, мягкий шорох, на вкус он напоминает ириску, «Бейлис с тёмным шоколадом» и поцелуи Маркуса с языком. Я оборачиваюсь и удивляюсь. Передо мной стоит парень без пуловера, галстука и ноутбука с яблоком.

Наверное, он такой же опоздавший студент, как и я. В том двойном смысле, что он опоздал сегодня утром и поступил в университет через много лет после окончания школы. Или он идиот, сбившийся с курса. Парень торопится, роняет велосипед на землю, переступает через него и расчёсывает пальцами волосы. Они влажные и всклокоченные, густые, длиной до плеч. Парень похож на человека, который пил и трахался до рассвета, потом проспал два часа и проснулся в последнюю минуту с лицом зомби и сердцем в горле. Не то чтобы у него было лицо зомби, напротив, он очень привлекателен, но он определённо не переодевался, и его лицо не похоже на идеально-выбритое-чтобы-хорошо-выглядеть-в-первый-день-учебы-в-колледже. У него борода в пару сантиметров. На нём чёрная футболка с надписью ROCK OR BUST и потёртые джинсы с тёмными пятнами. На запястье браслет из кожи и серебра. На мочке одного уха серьга с крошечным черепом. От него за версту пахнет марихуаной. Ему не меньше тридцати. Как они его допустили?

Ну, если сюда приняли меня, то могут принять кого угодно. Разве может быть что-то хуже 25-летней девушки без гроша в кармане, которая в 12 лет подожгла дом с отчимом внутри, а в 19 попала в тюрьму за соучастие в убийстве?

Я смотрю на него так, как не люблю, когда на меня смотрят другие. Не могу оторвать от него взгляд. Он достаёт из кармана жёлтую резинку, завязывает свои каштановые волосы в странный хвост — хаотичный клубок чуть выше затылка. Потом замечает пятна на своих брюках и восклицает задушенное «твою мать».

Затем он замечает и меня, а я продолжаю смотреть на него, не понимая почему. Мгновение он наблюдает за мной, в свою очередь, с каким-то бессмысленным изумлением. Что, чёрт возьми, ему нужно? Что со мной не так? Я инстинктивно подношу руку к волосам и вспоминаю новую себя, с короткой стрижкой и желанием слиться с толпой.

— Какого хера ты смотришь? — спрашиваю я, выставляя вперёд свою агрессивную сторону.

В ответ он улыбается, и моё сердце чуть не делает кувырок. Это приятная улыбка, без сомнения. Улыбка, которая заставляет меня думать о камнях, отполированных морем. Но красивые улыбки меня не обманут. Красивые улыбки приносят яд и бурю.

Я отвечаю ему взглядом, который означает только одно: «сдохни».

Он удивлённо смотрит, хмурится, солнце бьёт ему в глаза. Чёрт, они зелёные. Я никогда раньше не видела таких зелёных глаз. Может, они стали такими из-за того, что он обкурился. Я тоже курила в прошлом, не буду отрицать, но этот меня обошёл. Должно быть, он проглотил целую плантацию травы за одну ночь.

— У тебя лекция по современной поэзии? — спрашивает он.

Мой взгляд по-прежнему говорит: «Это моё дело. И перестань улыбаться, я знаю, что за этими белыми зубами ты прячешь глубокую тьму».

— Я понял, ты немая, — продолжает он шутливым тоном. — В любом случае уже поздно, советую поторопиться. Проф — та ещё заноза в заднице.

— Сам сначала поторопись, — говорю, хотя обещала себе молчать. — Кажется, ты не блещешь пунктуальностью.

— Ты не ошибаешься… Я лучше