Предателей не прощают (СИ) - Коваленко Мария Страница 15

— Я скопила немного денег. На ноутбук собирала. Вышлю их маме, но на долги наверняка не хватит.

— Если дело дошло до продажи квартиры… Не хватит, — кивает Лика.

— Еще… можно взять академический отпуск. На год. Правда, сомневаюсь, что мы успеем разобраться со всеми долгами. — Растерянно смотрю на подруг.

— Слушай, если основная проблема в деньгах, то, может, не уезжать? — спрашивает Лика.

— Мама осталась без работы. И с бабушкой все плохо. Кому-то нужно зарабатывать, а кому-то смотреть за бабулей.

— Ты уверена, что сможешь там заработать больше, чем здесь? Это все же Питер! Тут другие возможности.

— Я об этом не думала, — сознаюсь. Слова тети Инны сработали как приказ, которому нельзя не подчиниться. После них мысленно я уже собрала чемоданы и купила билет. — Хочется быть поближе к маме. Помогать ей.

— Да, это понятно. Вот только там ты будешь серьезно терять в деньгах, да и с перспективами есть вопросы.

— Пока что я теряю здесь. — Опускаю взгляд. — То одно, то другое.

— Слушай, найдешь ты что-то новое! Разошлешь еще пару десятков писем с резюме, и получишь место. Ну а если быстро не выйдет…

— Можно, конечно, и к нам, — вмешивается в разговор задумчивая Соня.

— К ва-м? — я снова начинаю икать.

— Это она шутит! — успокаивает Лика. — Соня у нас такая шутница! Специалист по анекдотам и глупостям. — Она бросает суровый взгляд на подругу и цокает.

— Мне понадобится очень хорошая работа. Чтобы содержать себя, маму и бабушку, придется мыть полы круглосуточно, — кусаю губу.

— Или не мыть. А найти что-то посерьезнее, — важно произносит Лика. И сразу после ее слов в дверь кто-то случится.

— Барышни! — доносится голос Риты. — Там к нашему географу парень пришел. Умоляет выйти. Клянется, что у него важное дело, и он готов ждать до ночи.

— Детка, даже не представляешь, как я рад тебя видеть! — Егор встречает меня прямо у двери. В руках у него огромный букет белых роз и плюшевый заяц с печальными глазами.

— Привет. — Опираюсь плечом о дверной косяк. Пока я не готова бросаться в объятия или изображать счастье.

— Я с охрененными новостями!

От слова «новостями» я вздрагиваю. Этого «счастья» нынче стало как-то много.

— Ты написал новую песню?

— Нет! — Егор берет меня за руку. Заглядывает в глаза. — Гадай еще!

— Очередные клиенты оставили тебе суши. И ты привез их нам?

— Хорошая попытка! И… мимо.

— Жаль, девчонки были бы счастливы.

— Намек понял. Через полчаса привезут самые лучшие! И для тебя, и для подружек.

Он выжидающе смотрит. Совсем как раньше. Будто и не было ничего в проклятом особняке.

— Твой дядюшка совсем съехал, и ты теперь король вечеринок. — Решаю продолжить эту глупую игру.

— Детка, я хреновый король вечеринок. И к тому же последний придурок, умудрившийся потерять такую девчонку. Но ты опять мимо.

— Тогда остается лишь астероид.

— Почти! — Егор закрывает глаза и произносит на одном дыхании: — Компания «Сони» предложила мне контракт!

— Что?!

— Одна из лучших студий звукозаписи в Лос-Анджелесе. Договор сразу на три года с туром, промо и участием в пяти конкурсах.

— То прослушивание… Вы прошли? — от радости забываю обо всех обидах.

— Да! Я отправил им англоязычный альбом ещё месяц назад. Особо ни на что не надеялся, а тут… Прослушали, и сразу контракт!

— На три года… — улыбаюсь.

— Ты рада? — Егор становится серьезным.

— Конечно. Я очень за тебя рада. Ты заслужил.

Как бы ни сложились наши отношения, прежние две недели были такими счастливыми только благодаря этому несносному парню.

— Спасибо, родная. — Он обнимает меня.

— А группа?

Перед глазами встают лица ребят. Они так надеялись на тур вместе. Басист даже купил себе новую гитару.

— Ребята тоже будут рады. Они поймут, я уверен.

Егор ничего не объясняет, но и без этого понятно. В новой стране найдутся свои музыканты. Продюсеров интересуют лишь певцы.

— Да, конечно, — отчаянно напрягая мышцы лица, я снова растягиваю губы в улыбку.

— Вот увидишь, я стану звездой, и ты будешь мной гордиться. — Егор протягивает букет и зайца.

— Уже. Горжусь. — Переносицу опять ломит. Какой-то слезливый вечер.

— Ты тоже станешь звездой. — Егор приближает свое лицо к моему. С секунду смотрит, изучающе, внимательно, словно хочет поцеловать. И отступает.

— Обязательно. Официанткой года, — вырывается из груди со смешком.

— Через три дня у дядьки начнется кастинг в группу. Я уже замолвил за тебя словечко перед его помощницей. Она сможет убедить этого упрямого индюка, если он второй раз заартачится.

Глава 22. Кастинг

Две недели спустя

— Сукин сын! Гад! Чудовище! Да что он о себе возомнил?!

С этими криками из зала, где уже третий час идет кастинг молодых певиц, вылетает очередная красотка. Семнадцатая.

В отличие от предыдущих, у этой кроме модельной фигуры и силикона имеется еще и голос. Во всяком случае «сукин сын» и «чудовище» прозвучали звонко, тягуче и с душой.

— А в тебе уже, что этому козлу не понравилось? — интересуется у красотки предыдущая неудачница.

— Я для него, видите ли, слишком яркая. А мой вокал, мой голос… — девушка карикатурно машет ладонями перед глазами, — … он сказал, что обезьяна споет не хуже. — Всхлипывает. — С обезьяной меня сравнил. Подонок!

До этого я уже догадывалась, что подготовилась неправильно. Макияж, над которым Соня и Лика трудились целых два часа, новые модные юбка и топ, купленные в секонд-хенде — все это лишняя трата времени и денег. Шла вторая неделя кастинга, а ни одна из идеально одетых и накрашенных красоток не смогла зацепить Рауде.

Девушек не спасали ни голос, ни внешность, ни готовность отдаться прямо на паркете посреди зала. Мне, с ростом метр шестьдесят пять, без крутых изгибов и с обычным русым хвостом вообще ничего не светило.

— Ладно, раз он так не любит яркость… — произношу под нос и бодрым шагом направляюсь в сторону туалета.

Спустя несколько минут выхожу оттуда совершенно другой девушкой. Вместо новых вещей на мне старые джинсы и черная майка, а не лице — рот, нос, губы и все остальное, обычное мое, без грамма косметики.

Ошарашенные странным «преображением» красавицы расступаются передо мной, как перед чумной. Зареванная «семнадцатая» крутит пальцем у виска. А я впервые за несколько часов ожидания чувствую себя нормально.

«Если нет, то нет», — успокаиваю себя мысленно и, дождавшись, когда из зала вылетит «девятнадцатая», иду к заветной двери.

За прошедшую неделю я прошла четыре собеседования и отправила с полсотни резюме. Если бы не долги, все было бы отлично. Я смогла бы быстро устроиться и продолжить учебу. Однако сумма, которую озвучила мама, вернула меня с небес на землю.

В Питере не было работы, способной спасти нашу квартиру. Ее не нашлось бы и в Москве. В отчаянии я даже позвонила Валентине. Рассказала ей все, что со мной произошло и о ситуации дома.

Это был очень трудный разговор. Целый час болезненных вопросов и ответов, не оставивших мне никаких надежд.

После этой беседы предложение Егора перестало казаться глупой шуткой. Возможно, это был мой единственный шанс, и стоило попробовать.

— Если не прокатит, мы сами купим тебе билет в Тюмень, — торжественно пообещала Лика, провожая меня в концертный зал, где проходил кастинг.

— Ну, или милости просим на нашу стометровку, — с веселым смехом подбодрила Соня.

Этих напутствий хватило, чтобы преодолеть страх и войти в здание. На них я продержалась три часа под дверью.

И лишь сейчас чувствую волнение.

В ожидании встречи с Рауде сердце бьется как ошалевший ударник. Ноги становятся ватными, и только врожденное упрямство не позволяет сбежать.

— Здравствуйте, — глухо произношу я, входя в просторный зал.