Извращённая любовь (ЛП) - Хуан Ана Страница 15

— В целом. — Я сузила глаза. — Больше так не делай.

— Не расхаживай перед другими мужчинами полуголой, и мне не придется.

— Я не расхаживала… — Его слова встали на место. — Другими мужчинами?

Алекс сбросил мою руку, его глаза стали еще более ледяными.

— Скажи мне, почему ты здесь, Ава. Тебя кто-то беспокоит? — Его взгляд заострился. — Лиам?

Очевидная попытка сменить тему, но моя голова слишком сильно кружилась, чтобы я могла ему на это возразить.

— Нет. Ничего такого. У Джулс свидание, а мне скучно, вот я и решил узнать, не хочешь ли ты потусоваться.

Я поняла, что мне следовало придумать менее жалкое, более убедительное оправдание тому, почему я явилась к нему домой без предупреждения в четверг вечером, тем более что мы не были друзьями как таковыми, но было уже слишком поздно.

Вот почему я никогда не стану шпионом или адвокатом. Джулс была бы так разочарована во мне.

— Ты ужасный лжец. — Алекс выглядел не впечатленным. — Скажи мне настоящую причину, по которой ты здесь.

Черт. Мне нужно было придумать еще одно оправдание? Я же не могла сообщить ему об операции "Эмоция".

— Я подумала, что теперь, когда Джоша здесь нет, тебе не помешает компания, — сказала я. — Я не видела, чтобы ты проводила время с кем-то еще с тех пор, как он уехал, поэтому подумала, что тебе может быть одиноко? — Предложение превратилось в вопрос, когда я поняла, насколько глупой была эта логика, потому что жизнь Алекса не вращалась вокруг его дома. Может, он и не устраивал вечеринки каждую неделю, как Джош, но он наверняка обедал с друзьями и посещал спортивные игры, как и все остальные. — Что, очевидно, не так, поскольку ты идешь на свидание, — быстро добавила я. — Так что я пойду к себе, а ты можешь забыть об этом. Наслаждайся своим свиданием!

— Остановись.

Я замерла, мое сердце гулко ударилось о грудную клетку, когда я задалась вопросом, как эта встреча могла сойти с рельсов. Самое забавное, что на самом деле это не было сходом с рельсов, просто мне так казалось.

Алекс приоткрыл дверь и отступил в сторону.

— Входи.

— Что? Но твое свидание.

— Позволь мне беспокоиться о ней. Я не знаю, что происходит с тобой, но раз ты нарушила молчание, чтобы прийти и "пообщаться", значит, что-то не так.

Семя вины расцвело в моем желудке, превратившись в полноценное дерево, со стволом и всем остальным. Это должен был быть безобидный эксперимент. Я не хотела, чтобы он отменял свои запланированные планы ради меня.

Но когда я последовала за Алексом в гостиную, мысль о том, что он больше не собирается на ужин или что там у него было запланировано с какой-то красивой, загадочной женщиной, порадовала меня больше, чем следовало.

Я подавила смех от выражения лица Алекса, когда он увидел фильмы, которые я принесла.

— Не фанат Мэнди Мур? — поддразнила я, вставив DVD в плеер и свернувшись калачиком на диване, пока шли титры перед фильмом. У меня все еще были DVD, как и книги в мягкой обложке. Было что-то волшебное в том, чтобы держать любимые предметы в руках, а не видеть их на экране.

— Я не имею ничего против Мэнди Мур, но я не поклонник сентиментальных мелодрам. — Алекс сбросил пиджак и накинул его на спинку дивана. Его рубашка была натянута на широкие плечи, а две верхние пуговицы расстегнуты, обнажая сексуальные ключицы.

Я не думала, что ключицы могут быть сексуальными, но это было так.

Я тяжело сглотнула.

— Это не сентиментальная мелодрама. Это романтика.

— Разве она не умирает в конце?

— Ты все испортил, — проворчал я.

Он бросил на меня неверящий взгляд.

— Ты уже смотрела его.

— А ты?

— Я знаю, что происходит. Люди не могли молчать об этом, когда он только вышел.

— Шшш. — Я подтолкнула его ногу своей ногой. — Кино начинается.

Он вздохнул.

Я любила "Спеши любить", но на протяжении всего фильма я украдкой поглядывала на Алекса, надеясь уловить хоть какую-то реакцию.

Никакой. Ничего, даже во время свадьбы Джейми и Лэндона.

— Как ты не плачешь? — потребовала я, смахивая слезы тыльной стороной ладони после того, как пошли финальные титры. — Этот фильм такой грустный.

— Это выдумка. — Алекс помощирлся. — Перестань плакать.

— Я не могу остановиться, когда мне этого хочется. Это биологическая реакция.

— Биологическими реакциями можно управлять.

Я не могла сопротивляться — я придвинулась ближе к нему на диване и толкнула его плечи вперед, чтобы провести ладонью по его спине.

Его мышцы напряглись под моим прикосновением.

— Что, — сказал он сдавленным, контролируемым голосом. — Что ты делаешь?

— Я ищу твою панель управления. — Я похлопала его по спине, пытаясь (и безуспешно) не замечать рельефные очертания его мышц. Я никогда не видела Алекса без рубашки, но представляла, что это великолепно. — Ты, должно быть, робот.

В ответ я получил каменный взгляд. Видите? Робот.

— Тебе нужно менять батарейки, или ты перезаряжаемый? — поддразнил я. — Мне называть тебя R2-D…

Я вскрикнула, когда он схватил меня за руку и повернул, пока я не села на его ногу. Моя кровь зашумела в ушах, когда он крепче сжал мое запястье, недостаточно, чтобы причинить боль, но достаточно, чтобы предупредить меня, что он может легко сломать меня, если захочет.

Наши глаза встретились, и рев усилился. Под нефритовыми лужами льда я увидела искру чего-то такого, от чего у меня в животе запульсировало тепло.

— Я не игрушка, Ава, — сказал Алекс смертельно мягким голосом. — Не играй со мной, если не хочешь пораниться.

Я проглотила свой страх.

— Ты бы не причинил мне вреда.

Таинственная искра привратилась в гнев.

— Вот почему Джош так беспокоился о тебе. Ты доверчива до мелочей. — Он наклонился вперед на долю дюйма, и все, что я могла сделать, это не отпрянуть назад. От присутствия Алекса веяло силой, и у меня возникло тревожное чувство, что под всем этим льдом скрывается вулкан, ожидающий извержения, и да поможет Бог тому, кто окажется рядом, когда это произойдет.

— Не пытайся меня очеловечить. Я не измученный герой из твоих романтических фантазий. Ты понятия не имеешь, на что я способен, и то, что я обещал Джошу присматривать за тобой, не означает, что я могу защитить тебя от тебя самой и твоего кровоточащего сердца.

На моем лице и груди расцвел розовый цвет. Я разрывалась между страхом и яростью — страхом перед этим жестким, непреклонным взглядом его глаз; яростью из-за того, что он говорил со мной, как с наивным ребенком, который не может завязать шнурки, не поранившись.

— Это кажется, слишком острая реакция на простую шутку, — сказала я, сжимая челюсть. — Мне жаль, что я дотронулась до тебя без разрешения, но ты мог бы сказать мне остановиться, а не произносить целую речь о том, что ты считаешь меня беспомощной идиоткой.

Его ноздри раздулись.

— Я не думаю, что ты беспомощная идиотка.

Мой гнев превзошел мой страх.

— Да, это так. И ты, и Джош. Ты всегда говоришь, что хочешь "защитить" меня, как будто я не взрослая женщина, которая вполне способна справиться сама. Если я вижу в людях хорошее, это не значит, что я идиотка. Я думаю, что оптимизм — это хорошая черта, и мне жаль людей, которые идут по жизни, веря в худшее, что есть в других.

— Это потому, что они видели худшее.

— Люди видят то, что хотят видеть, — возразила я. — Есть ли в мире ужасные люди? Да. Случаются ли ужасные вещи? Да. Но есть и замечательные люди, и замечательные вещи тоже случаются, и если ты слишком много внимания уделяешь негативу, то упускаешь все позитивное.

Невыносимое молчание, которое стало еще более неловким из-за того, что я все еще сидела на ноге Алекса.

Я была уверена, что он накричит на меня, но, к моему потрясению, лицо Алекса расслабилось в намеке на улыбку. Его пальцы коснулись моей спины, и я чуть не выпрыгнула из кожи.

— Эти розовые очки тебе очень идут, Солнышко.