Измена. Ты нас променял (СИ) - Барских Оксана Страница 13

В этот момент я смотрела на Ольгу и прекрасно увидела, как перекосилось ее лицо при этой новости. Что, неприятно знать, что мне спецзаказ, а тебе подарки, явно выбранным его секретаршей? Отчего-то я не сомневалась, что так оно и было. Давид был не из тех мужчин, кто заморачивался насчет подарков, а уж Ольгу он явно не уважал, скорее, как и всякий озабоченный мужик, повелся на ее тело.

– А кресло испорчено. Пропукано не пойми кем.

– Кхм… – мой секретарь еле сдержала свой смешок, но проявила профессионализм и продолжила, – хорошо, Алевтина Павловна, будет сделано.

Я нажала отбой и оперлась бедром о стол, сложила на груди руки, разглядывая Ольгу, как какого-то таракана. Жаль, я пустила этого таракана к себе в дом, нужно было уничтожить его дихлофосом еще в самом начале. Впрочем, к чему мне эти рассуждения. Не будь Ольги, была бы другая женщина. Вряд ли дело в самой Ольге, всё дело как раз в Давиде, это ведь ему чего-то не хватало в браке, что он сунул свой причиндал не пойми в кого.

– Пропукано? – наконец, отмерла Ольга и рассерженно запыхтела. – Может, тобой и пропукано, а у меня с кишечником всё окей!

– Окей не окей, не мои проблемы. Я уже прекрасно видела, как у тебя дело с мочевым пузырем обстоит, так что ты бы организм проверила, девочка.

Я даже не намекала, а прямым текстом напоминала ей о том, что произошло недавно. Как она описалась от выстрела пистолета в моих руках. Пусть хорохорится, но мы обе с ней знаем, чего стоят ее угрозы. При первой же возможности она снова напрудит в штаны. Интересно, каково Давиду с ней после этого спать? Не противно ли?

– Какая я тебе девочка? – разоралась она, и я даже демонстративно сунула в ухо палец. – Я старше тебя на целых одиннадцать месяцев! Почти год!

– Я, конечно, знала, что женщины часто преуменьшают свой возраст, но чтобы преувеличивали. Как скажешь, старушка, как скажешь. Слушай, а у тебя и правда морщины появились, видно, что стареешь. Ты иди, Оль, иди, мне еще работать надо. Ты же знаешь, что такое работать, верно? Не ноготочки пилить, а серьезные дела серьезных дяденек решать. Не ножки перед ними раздвигать.

Я вошла в настоящий кураж. Будто мстила за все годы унижений и оскорблений разом.

Она не успела ничего ответить, как в этот момент внутрь вошла охрана. Я молча кивнула на Ольгу, и они также молча подхватили ее под руки. Она же закричала, грозя их всех уволить, пожаловаться Давиду на грубое обращение с матерью его ребенка, но охрана не зря получала зарплату. Ни разу не повелись на ее провокации и потащили к выходу. А я, наконец, осталась в полной тишине. С головной болью и усталостью. Черт. Хотела же просто подписать нужные документы и уехать.

Садиться в кресло я не стала, уселась обратно на диван и чертыхнулась.

Нужно было узнать у Ольги, как прошел ее званый вечер, которым она так хвасталась.

Я вдруг вспомнила, что так и не узнала, правду ли она говорила про биологическую мать Давида. Открыла снимок, который сестрица мне присылала накануне, и отправила его свекрови, тете Давида. А затем принялась ждать ее ответа.

Глава 12

Свекровь позвонила мне спустя три минуты. Довольно быстрая реакция, по которой я сразу поняла, что дело нечисто.

– Это реальное фото, Алевтина? – голос ее звучал сипло, словно ей было тяжело говорить.

– Насколько я могу судить, да. Его мне прислала Ольга. Ну, двоюродная сестра моя, та самая…

– Да-да, которая родила сыну Давиду, – закончила Жанна Игнатьевна за меня предложение и тяжко вздохнула. – Наверное, нам нужно встретиться и поговорить, Алевтина. Это не телефонный разговор.

– Это биологическая мать Давида на фото, да? – догадалась я и хотела узнать, правдивы ли мои догадки.

Неужели Давид знал об этом давно, но настолько не уважал меня и не считал близким человеком, что даже не поделился этой информацией? То есть Ольга была достойна это знать, а я нет?

Мне казалось, что боль, разлившаяся в грудине, была гораздо сильнее той, которую я испытала, когда узнала о том, что он столько лет обманывал меня и имел ребенка на стороне. Это был еще и мой племянник, которого я любила всем сердцем, а все они, включая Ольгу, лишь использовали меня.

– Ты сегодня свободна? Нам и правда пора поговорить. До того, как завтра пройдет ужин. Я уже позвала на него Давида, устроим очную ставку.

Никакую ставку – ни очную, ни заочную – я не желала, но Жанна Игнатьевна была человек-кремень, ежели что решила, не сдвинуть с пути.

– Давайте пообедаем вместе. В ресторанчике на Вернадского, как в прошлый раз.

– Хорошо, буду там к часу, – согласилась свекровь, и я сбросила вызов.

Оглянулась по сторонам, а сама пошла к заму своего всё еще мужа. Поскольку сейчас у нас намечалось расширение, часть штата работало и по выходным, однако в связи с тем, что сегодня было воскресенье, большей части сотрудников не было. Пустой холл, пустые коридоры. И лишь проходя мимо переговорной, я заметила там скопление пяти-шести человек, среди которых и увидела Жванецкого в окружении стайки девушек. Мужчиной он был видным, состоятельным, на внешность недурен собой, оттого к нему часто клеились сотрудницы. Давид смотрел на его многочисленные романы сквозь пальцы, а вот мне всё это совершенно не нравилось. Я не одобряла отношения внутри компании, однако и отношениями его разовые перепихоны сложно было назвать. Сотрудником он был высококлассным, поэтому и я на многое закрывала глаза.

Только хотела было войти, как вдруг замерла с вытянутой рукой, услышав, что обсуждали в переговорной. Благо, дверь была матовая, поэтому я быстро юркнула к стене и стала прислушиваться.

– Ждан Игоревич, а это правда? – спросила одна из девиц, которые стояли на ресепшене.

– Что именно, Ирочка?

Вот же павлин, распушил перья и рад женскому вниманию.

– Что чета Дорониных разводится.

– Я думаю, нас это не касается, Ирочка. В общем, вы подготовьте переговорную, скоро сюда подойдут люди. Я на вас рассчитываю.

– И всё же скучный вы человек, Ждан Игоревич, не можете удовлетворить любопытство радеющих за судьбу компании сотрудников.

– Будет лучше, если вы прекратите обсуждать личную жизнь владельцев, помните, что в офисе даже у стен есть уши.

Прекратив разговор, Жванецкий вышел с другой двери, вызвав у меня облегчение, и ушел к себе, а вот я прикрыла глаза, коря себя за подслушивание. Веду себя, как воришка в собственной же компании. Только хотела уйти, как вдруг замерла, услышав продолжение девичьего разговора.

– Ты зачем у Жванецкого пыталась про развод вызнать? – кажется, это был голос секретарши Давида. – Неужто на освободившееся место его спутницы метишь?

– А что? Свято место пусто не бывает.

– Не смеши. Чтобы ты знала, место уже занято.

– Ой, тобой, что ли?

– Не поверите, девочки, но нет, – голос секретарши стал заговорщическим. – Давид разводится из-за двоюродной сестры Алевтины. Представляете? От одной сестры к другой переметнулся. Такое я только в мелодраме видела.

– Да ладно? – заохали другие сотрудницы.

– Это еще не всё. Оказывается, у них есть шестилетний сын, представляете? Совсем большой мальчик.

– Это что получается, Доронин более шести лет своей жене рога наставлял с ее же сестрой?

Мне было неприятно слышать эту неприглядную правду про мою несостоявшуюся личную жизнь, но от нее было некуда не деться. Раз слухи уже появились, то их уже не остановить. Вот она, та версия, которой будут придерживаться все вокруг. Не я ушла от Давида, узнав про измену, а он меня бросил ради моей сестры. Как же мерзко слышать эту ложь.

– Подожди-подожди, а ты сегодня пропуск выписывала же у охраны на некую Ольгу, фамилию не помню, она еще очень на нашу Алевтину Павловну похожа, это случайно не та самая сестра, а? – поинтересовалась та самая Ира с ресепшена.

– Она-она, – самодовольно ответила секретарь Давида, Ульяна Муравкина, а вот я навострила уши.