Красная Шапочка: новые грани истории (СИ) - Юлианна Клермон Страница 13

class="p1">– А что ему остаётся? Характер такой. Не привык жаловаться. Да и когда не болит, отчего ж не повеселиться? Не всегда ж оно так бывает, слава богу, – она замолчала и, увидев испуг на моём лице, тут же улыбнулась. – Ой, Машенька, наговорила я тебе всякой ерунды. Может, я и не права. Ты меня не слушай и Владика не бойся. Хороший он. И безобидный. Просто где-то ему в жизни не повезло.

Хороший? Ну, может. Безобидный? Эмм... не знаю... Волки тоже безобидные, когда на картинках их видишь.

Закончив с клубникой, ближе к вечеру мы загнали гусей и накормили поросёнка. Заодно тётя Тамара показала мне двух гусынь, которых собиралась отдать, как только Волков доделает гусятник.

– Какие милые! – восхищённо ахнула я, рассматривая пернатых. – Будут они у меня Розочка и Беляночка.

– Ну и фантазия у тебя, Машенька, – рассмеялась соседка. – Имена-то какие придумала. Только как отличать их будешь? Они же одинаковые.

– Ничего подобного! – фыркнула я. – Вот Розочка. Она разбойница и главная заводила, потому что идёт всегда впереди. А Беляночка тихая и скромная, позади сестры держится.

– Вот даже как! – тётя Тамара заинтересованно посмотрела на гусей. – А я и не замечала. Ну ладно, пойдём, скоро Владик приедет, а у нас ужин не готов. Негоже мужчину голодным оставлять.

11. Огуречный наркоман и его дилер

Волков вернулся, когда уже практически стемнело.

Первым звук работающего двигателя засёк Ждан. Пёс с радостным лаем подскочил к калитке, а его хвост закрутился в воздухе, как пропеллер.

– Ну вот и хорошо, вот и вернулся, – тётя Тамара с улыбкой проследила в окно за внедорожником, проехавшим мимо дома и скрывшемся за высоким профильным забором. – Теперь можно и на стол накрывать.

Минут через пятнадцать мужчина появился в дом. Как обычно, бесшумно. Только его не было, и вот он уже стоит в дверях кухни, ухмыляется и держит в руке пакет с логотипом знаменитой на весь город кондитерской.

Я облизнулась и погасила алчный взгляд.

Мы с Кристинкой как-то пару раз туда заходили, купили по одному пирожному на двоих. Вкуснятина сказочная! Но цены убивают наповал...

Ах ты ж... соблазнитель детей и благообразных старушек! Знает же, чем покорить нежные женские сердца.

Тётя Тамара тут же засуетилась, выставляя на стол тарелки.

– Как добрался, Владик?

Мужчина поставил пакет на стол.

– Отлично. По ремонту завтра всё выгружу, а продукты уже разложил. Надеюсь, Маш, ты не против, что я в твоём доме покомандовал? – он сел на соседний стул и улыбнулся.

От ярких светло-зелёных глаз в стороны скользнули тонкие лучики морщинок, и я немного зависла.

– Да нет, не против, – буркнула, отвиснув и сделав вид, что просто задумалась.

А потом так и вовсе утянула с тарелки солёный огурец и отвернулась, уставившись в окно.

Ну вот что со мной не так? Пока Волков где-то на расстоянии – всё нормально. Пока о нём рассказывает тётя Тамара – воспринимаю его спокойно. Но стоит ему подойти ближе, как я теряюсь.

К счастью, мужчина больше ко мне с разговорами не лез. Беседовал с соседкой, рассказывал ей последние городские новости, а она делилась сельскими.

Я расслабилась. Ну, почти. Пока тётя Тамара не решила похвастаться Владу, что я заканчиваю колледж и буду воспитателем детских садов.

– Какая хорошая и нужная у тебя профессия, – улыбнулся мужчина. – Чтобы работать в детском саду, нужно иметь просто ангельское терпение и сильно любить детей.

Кажется, от такого простого комплимента я покраснела, потому что щекам вдруг стало горячо.

К счастью, никто этого не заметил, так как тётя Тамара вдруг хохотнула, переключая всё внимание на себя, и рассказала нам историю.

– Лет пятьдесят назад служил мой Петенька в одном северном гарнизоне, и была у нас там соседка Леночка. А у Леночки был пятилетний сыночек Артёмка. В гарнизоне садика не было, а мы с Леночкой работали посменно, вот с Артёмкой по очереди и сидели. И вот как-то, когда была моя очередь сидеть с ним, этот пострелёныш закинул в шкаф игрушечную пушку и плащ с капюшоном, заперся изнутри и стал кричать, что он – иностранный шпион. Я чуть с ума не сошла, пыталась уговорить "шпиона" выйти, но он был непреклонен и заявил, что ему нужны "секретные сведения". Пришлось командира части вызывать...Только его Артёмка послушался и сдался в плен. Ох, как мы тогда смеялись! А с отцом его серьёзную беседу провели, чтобы поменьше про шпионов дома говорил – времена были неспокойные, всякое могло случиться.

– Да, сложные были времена, – заключил Волков, когда мы отсмеялись и вытерли слёзы. – Дети, конечно, иногда бедовые, но они – самая большая на свете радость!

Тётя Тамара улыбнулась и снова смахнула слёзы, а я посмотрела на мужчину с немалым уважением. Не все мужчины это понимают. Семён, например, с самого начала наших отношений пренебрежительно отзывался о моём выборе профессии.

– Не будь дурой, Машка, – твердил он мне, – переводись, пока не поздно, хотя бы в бухгалтеры. Там хоть и при чужих, но всё же при деньгах. А у воспитателя что? Зарплата – кот наплакал да коробка конфет к восьмому марта! Вот бухгалтер – это я понимаю, всегда красивая, с причёской, на каблуках и накрашенная. А воспита́лка? На голове гулька, на ногах тапки, ногти под корень пострижены.

Сначала я пыталась спорить, потом отмалчивалась. Как ни старалась, не могла до него донести, что мне действительно нравится работать с детьми. Играть с ними, учить их и учиться у них самой. Да и весело с ними – каждый день новое приключение. Ни рутины, ни скуки.

Но Семён этого не понимал. Продолжал бубнить и, как он выражался, учить меня жизни.

Тоже мне умник!

Чтоб ему там пусто стало!

Чтоб его любимый комп сломался, а ближайший магазин с нужной запчастью – на северном полюсе и под охраной белого медведя!

Фу, ну вот... Вспомнила этого коз... парнокопытное, и настроение испортилось.

Чур меня, чур!

Я тряхнула головой и, мысленно послав своего бывшего в пешее эротическое, переключилась на вкуснейшую варёную картошечку с зелёным луком и жареным салом.

Ням! Вот это я понимаю, ужин! Желудку – сытость, а сердцу – радость.

После ужина тётя Тамара налила нам горячий душистый чай и выставила на стол привезённые Волковым пирожные, оказавшиеся очень