Астма. Высокая турбулентность - Вероника Нокс Страница 11

Сейчас любой владелец общественного заведения мог быть не только уверен в здоровье посетителей, но также знал, кто к нему заходит: будь то известная личность, псих или бывший уголовник. Правила гласили, что администрация может попросить посетителя покинуть заведение без объяснения причин, а также в случае каких-либо опасений пригласить сотрудника ближайшего медицинского хаба для проведения диагностики. В любом из этих случаев гражданин обязан подчиниться. Не мне судить, справедливо это или нет, но с приходом таких обычаев люди стали аккуратнее к себе, своему здоровью и положению в обществе.

— О чем задумались, Дино? — спросила Оксана, листая меню.

— О том, как меняется наше общество.

— И как же оно меняется? — вздернула бровь Лена.

— В какой-то мере в лучшую сторону, не находите? Вся эта гласность, прозрачность заставляет людей думать, прежде чем что-то сделать или сказать.

— А по мне так большинство людей живет с реальной фобией быть недостаточно хорошими, не соответствовать завышенным стандартам, оказаться неправильно понятыми. Строят из себя тех, кем не являются, или убегают от реальности в виртуальное пространство. Моя младшая сестра, например, уже несколько лет не вылезает из сетевых компьютерных игр, — парировала Лена.

Очень захотелось спросить, как поживает Кира, но я вовремя себя сдержал. Хотел сохранить интригу, скрыв от окружающих факт нашего давнего знакомства. Захочет — расскажет сама. Зная девушку, был уверен, что она будет скрывать до последнего.

— Брось, Лена. Ей сколько? Двадцать пять? Она же только недавно универ закончила. Сейчас все молодые люди живут в играх, — вмешалась Оксана.

— Интересно, почему, — буркнула Лена.

Девушка по привычке теребила мочку уха с небольшой сережкой-колечком в нем. Она делала так, когда смущалась или волновалась. Чаще всего это означало, что ей неуютно и она чем-то недовольна. Сейчас аккуратные пальцы, без всяких колечек на них, порхали возле левой мочки, истязая сережку. Указательный пальчик неосознанно проникал в это колечко. Туда и обратно… Туда и обратно. Я заставил себя опомниться.

— Елена права. В сети легко можно стать, кем захочешь. Это легчайший путь самовыражения, но, возможно, не лучший.

— Да и пусть самовыражаются и извращаются в сети, а в реальную жизнь несут то, чего требует общество, — заключила Оксана.

— Оксан, это жесткие рамки…

— Не любите, когда вас загоняют в рамки? — с вызовом спросил я, хоть и знал ответ.

— Как и любой ученый, — всплеснула руками девушка.

— Без правил мы все давно бы погрязли в хаосе, — парировала Оксана.

— Без нарушения правил не бывает прогресса, — возмущенно ответила Лена.

— А вы что думаете, Дино? — спросила заведующая.

— Мое мнение посередине. Во всем нужен баланс. Знаете, как работают финансовые рынки? Если баланс нарушается в любую из сторон, всегда следуют серьезные последствия. Это прямое отражение поведения масс. В жизни все также. Кстати, о прозрачности, — желая сменить тему, я кивнул в сторону официантки, которая шла к нам с каким-то бланком и ручкой. — Система уже распознала мою личность, поэтому сейчас эта девушка будет просить автограф.

Женщины переключили свое внимание на официантку. Та подошла и приняла у нас заказ, но все не решалась отойти, переминаясь с ноги на ногу.

— Что-нибудь еще? — спросил я.

— Мистер Риччи, извините. Будьте любезны… Мы собираем пожелания всех известных людей, которые заходят в наш ресторан. Вы не возражаете?

— Да, конечно.

Я взял у официантки красиво оформленный бланк, который скорее всего поместят в рамку или специальный альбом, и написал первое, что пришло в голову.

— Можно посмотреть?

Оксана с любопытством протянула руку. Я передал ей бланк, а женщина вслух зачитала его содержимое.

— Если вы спросите меня о силе, то я скажу, что человек сильнее судьбы, пока он не сдается. Я не верю в обстоятельства. Успеха добивается тот, кто ищет нужные условия, а если не находит — создает их сам, — Оксана сделала паузу, а потом добавила. — Как красиво, Дино! Я ожидала каких-то добрых слов о заведении, но вы выдали свою жизненную философию.

Женщина передала бланк сияющей официантке.

— Это не его философия, а Бернарда Шоу, — фыркнула Лена.

Я растянулся в широченной улыбке, глядя на Веснушку. Эта девушка по-прежнему могла раскусить меня. Как же этого не хватало! Я снова почувствовал азарт удивить ее.

— Ты то откуда знаешь? — Оксана слегка опешила от беспричинно грубого тона Лены. — Ты что, литературовед?

— Нет. Просто я тоже люблю эту цитату.

— Дино, что скажете в свое оправдание? — засмеялась заведующая. — Часто вы пользуетесь цитатами из книг?

— Книги нужны, дабы напомнить человеку, что его оригинальные мысли не так уж новы. И это тоже не мои слова. Слишком многое в этом мире придумано для того, чтобы много не думать и сосредоточиться на главном.

Я проницательно посмотрел на Лену, а она выдержала мой взгляд. Девушка выглядела враждебно, а я пока не очень понимал, чем в действительности вызван ее гнев. Удивительное ощущение — скучать по человеку, сидя напротив него. Будто разом на меня накатила вязкая хандра от разлуки на 13 лет. Сейчас я был в метре от нее, но все еще не мог дотянуться.

Мы поели под "Радио Оксана" и, наконец, остались вдвоем, пока ленина коллега отошла в дамскую комнату.

— Зачем ты приехал, Дино? — серьезным тоном спросила Веснушка.

— Воплотить в жизнь свои цели, — неопределенно ответил я и улыбнулся.

— Было бы лучше делать прототип в Долине.

— Лучше для кого? — с издевкой спросил я.

— Прекрати юлить. Приехал из своей золотой жизни, чтобы сидеть тут в спальном московском районе. Все ради чего? Признайся, тебя задела та наша встреча в Нью-Йорке, и ты решил дать реванш.

— Слаб из-за любви… И от любви силен, — заговорщически прошептал я. — Это Гюго, Лена, ты помнишь?

— Отлично! Кидайся цитатами дальше… На меня все это не действует. Ты теряешь здесь время, Дино.