Грехи и тайны - Кира Коул

Кира Коул

Грехи и тайны

Глава 1

Билли

— Мы звоним, чтобы сообщить вам, что мистер Артуро Карбоне попал в аварию и находится в отделении неотложной помощи.

Весь мой мир резко останавливается, когда я останавливаю машину на обочине и в шоке смотрю на свой телефон. Слова медсестры снова и снова прокручиваются у меня в голове, но я не могу уловить в них смысла.

— Мисс? Алло? Вы еще здесь?

— Чт-что? Да, да. Простите, еще раз, кто это?

— Это сестра Хопкинс звоню из центральной больницы. Это не Билли Карбоне, дочь Артуро Карбоне?

Этого не может быть.

— Да, я Билли. Простите. Вы можете рассказать мне, что случилось? Как он?

— Извините, мэм. На данный момент мы не можем предоставить дополнительную информацию. Мы звоним вам, потому что вы являетесь его контактным лицом в чрезвычайных ситуациях. Если вы захотите приехать, я уверена, что доктор сможет предоставить вам более подробную информацию позже вечером.

— Спасибо. Я скоро буду. Не могли бы вы, пожалуйста, хотя бы сказать мне, с ним все будет в порядке?

— Извините, мисс, но у доктора будет для вас дополнительная информация.

Я борюсь с желанием закричать и вместо этого делаю глубокий вдох. — Хорошо. Спасибо. Кого мне позвать, когда я туда доберусь?

— Лечением вашего отца занимается доктор Майклс. Он закончил операцию вашего отца и отправился на другую, но к тому времени, как придут результаты анализов, он должен быть свободен.

Операция? Черт возьми, это нехорошо.

Я знаю, что такая жизнь опасна, особенно для Консильери семьи, но папа должен был быть дома.

Я ненавижу эту жизнь. Почему он не мог меня выслушать?

— Спасибо. — Я смотрю на маленький значок громкой связи, все еще ярко светящийся. — Есть ли что-нибудь, к чему я должна быть готова, когда приду?

— Я действительно не могу больше ничего обсуждать с вами. Позже вечером у доктора Майклса будет для вас дополнительная информация.

— Послушай, я знаю, что ты делаешь свою работу, и я ценю это, но это мой отец. Ты можешь рассказать мне еще что-нибудь о том, как у него дела? Пожалуйста? Что-нибудь? — Я ненавижу умолять, но папа — это мой мир. Он единственный родитель, которого я когда-либо знала. Я не могу потерять его сейчас.

— Извините. — Медсестра больше ничего не говорит, отключая звонок. Я недоверчиво смотрю на телефон.

Папа, может быть, умирает прямо сейчас, а эта сука только что повесила трубку.

Я бросаю телефон на пассажирское сиденье вместе с бумажником и пытаюсь вспомнить, как дышать.

Это не первый раз, когда мой отец близок к смерти. Почти ежегодная смерть связана с тем, что ты являешься советником самого опасного человека в Атланте.

Пора покончить с мафией навсегда. На этот раз я заставлю его выслушать меня.

Годами я говорила ему, что он становится слишком старым, чтобы продолжать следовать за молодыми парнями и первым ввязываться в драку. Он так не считает. Он всегда считал для себя честью быть так близко к Алессио Маркетти.

Хотя я знаю лучше. Быть рядом с Алессио — смертный приговор. Всегда было и всегда будет.

Успокоив бешено колотящееся сердце, я отъезжаю от тротуара и направляюсь в больницу. На протяжении всей поездки все, о чем я могу думать, — это о том, как я собираюсь спасти своего отца, когда ему станет лучше.

Эта жизнь убивает его. Она убивает меня. Мы должны делать то, что должны, чтобы выжить, но цена становится слишком высокой, чтобы ее выдержать.

Дорога до больницы короткая, но прогулка до отделения интенсивной терапии кажется бесконечной. Я бросаю взгляд на таблички на дверях, ища палату моего отца. Наконец я вижу закрытую дверь в конце коридора.

Медсестры проходят мимо меня, пока я просматриваю документы, лежащие в папке рядом с дверью.

Артуро Карбоне.

Мой пульс бешено колотится, когда я открываю дверь и захожу в комнату.

Когда я смотрю на своего отца, лежащего в постели, выглядящего хрупким и похожим на оболочку самого себя, мне хочется кричать.

Он весь в бинтах, от его тела к аппаратам тянутся провода и трубки.

Когда я вижу его в таком состоянии, меня тошнит.

Нам следовало давным-давно уйти из мафии. Нам следовало собрать чемоданы и сбежать, как только я стала достаточно взрослой, чтобы помогать нам. Я должна была заставить папу взглянуть на вещи моими глазами.

— Папа, пожалуйста, вернись ко мне, хорошо? — Шепчу я. — Мне нужно, чтобы ты поскорее поправился, чтобы я могла вытащить тебя из этого. — Мой голос срывается, когда я сдерживаю слезы.

К нему подключено слишком много машин. Все вокруг него либо пищит, либо наполняет его жидкостями, либо что-то отслеживает.

Это ошеломляет. Это худшее, что я когда-либо видела.

— Мне было интересно, сколько времени пройдет, прежде чем ты доберешься сюда, — произносит низкий голос позади меня.

Я быстро вытираю слезы, прежде чем повернуться к Алессио. Он стоит в дверях, скрестив руки на груди, нахмурив брови. Мой взгляд падает на то, как сшитый на заказ костюм облегает его тело, подчеркивая каждую упругую линию.

Я всегда находила привлекательными его темные волосы, голубые глаза и ухоженную бороду.

Даже когда я хочу убить его за те неприятности, через которые он заставил пройти моего отца.

— Что с ним случилось? — Спрашиваю я, направляясь к двери. Я снова смотрю через плечо на папу, прежде чем выйти из комнаты. — Медсестры мне ничего не говорят.

Уголок его рта приподнимается, но в глазах все еще застыло навязчивое выражение. — Почему ты предполагаешь, что я смогу тебе что-нибудь рассказать?

Моя кровь кипит. — Это все твоя вина, — говорю я, указывая на папину комнату, — так что прекрати играть в эти гребаные игры. Просто расскажи мне, что случилось с папой.

Он выгибает бровь. — Осторожнее, Билли. Может, ты и дочь Артуро, но ты все еще подчиненная. Учитывая обстоятельства, я потерплю подобный тон только на этот раз, но у тебя не войдет в привычку разговаривать со мной в таком тоне.

Ах, я хочу убить его прямо сейчас.

Но если бы я это сделала, за мной охотилась бы мафия. Вытащить папу из этой жизни и так будет достаточно сложно. Мне не нужно добавлять убийство главы мафии к списку причин, по которым люди захотят моей смерти.

Это почти убивает меня, но я должна играть по его правилам. Пока.

— Прости. Я просто беспокоюсь за папу.