Это мгновение - К. С. Отем Страница 50

— Я люблю тебя, Джейми, — говорит Купер.

Я открываю рот, чтобы сказать ему, что он — весь мой мир, но не могу.

Горло резко сжимается, дыхание сбивается.

И вдруг его уже нет.

На его месте — Кайден. Он смотрит на меня со слезами в глазах и кровью, размазанной по щекам.

Мои собственные глаза наполняются слезами, а ноздри наполняет тяжёлый, густой запах крови.

Мои глаза распахиваются, и я резко втягиваю воздух. Я всё ещё в гостиничной кровати, запутавшись в простынях, моя кожа мокрая от пота, во рту сухо и шершаво.

Кошмары не проходят, но иногда ночью я могу с ними справиться. Иногда ночами я сижу, ощущая дискомфорт, который они приносят, и просто позволяю себе погрузиться в них, как в фильм, в который я чрезмерно увлечён. В другие ночи я просыпаюсь в слезах, с тошнотой и непреодолимым желанием убежать.

Сейчас одна из таких ночей.

Лицо Купера ещё свежо в моей памяти, а тяжесть вины за то, как я обошёлся с Кайденом, давит на меня, и я выпутываюсь из простыней. Раздеваясь, я надеваю кроссовки, завязываю шнурки и выхожу из отеля. Мои шаги замедляются, когда я спускаюсь по дороге, июльский воздух прохладный, но когда я набираю темп, моя кожа покрывается потом. Когда здания по обе стороны от меня заканчиваются, уступая место берегу реки, я срываюсь на бег.

Мои ноги с тяжёлым стуком ударяются о землю, сердце и дыхание работают синхронно с движениями. Я бегу и не останавливаюсь. Изгибаюсь то в одну, то в другую сторону, чтобы избежать людей. Группы детей и пары, лениво прогуливающиеся, — всё сливается в размытое пятно, когда я перехожу грань комфорта.

Я бегу и бегу, пока мои лёгкие не начинают болеть, а в голове не становится пусто. Всё, на чём я могу сосредоточиться, — это вдыхать воздух в лёгкие и ощущать твёрдую почву под ногами. Я бегу, пока моё тело не начнёт умолять меня остановиться, а всё вокруг становится размытым, и я не могу ясно видеть. Я бегу, пока не осознаю, что в моих глазах не пот, а слёзы.

Падая на траву, я быстро вытираю их, но они продолжают падать. Я так устал от слёз, так устал от боли, которую причиняю себе. Рука скользит по траве, её стебли щекочут мои ладони, прежде чем я вонзаю ногти в землю. Я вцепляюсь в неё, как если бы она могла успокоить мои бурлящие мысли.

Проведя какое-то время на земле с ноющими пальцами, покрытыми запекшейся грязью, я отпускаю их, разминаю и вытираю о футболку. Проверив время на телефоне, решаю, что ещё не поздно позвонить своему лучшему другу. Сейдж отвечает после третьего гудка, запыхавшись, но с весёлым голосом, и я чувствую, как на моих губах появляется улыбка.

— Прямо сейчас я зла на тебя, — фыркает она.

— Что я натворил на этот раз?

Я продолжаю водить рукой по траве, прежде чем кладу её на грудь.

— Твоя девушка весь день была в хорошем настроении из-за твоего исчезновения. Почему ты не послушал, когда я говорила тебе не встречаться с кем-то, с кем я работаю? Почему?

Она растягивает слово «почему», так что это звучит, как будто она на грани слёз.

— Она не такая уж плохая. Ты драматизируешь.

Хотел бы я, чтобы она видела, как я закатываю глаза. Мы замолкаем, и в этой тишине становится комфортно.

— Как он? — наконец спрашивает Сейдж. Она стонет, и я представляю, как она опускается на диван с тяжёлым животом.

— Он говорит, что с ним всё в порядке.

Она усмехается.

— Звучит как Кайден.

Я приподнимаюсь, садясь, прижимая согнутые колени к животу и кладя на них руки.

Мой голос становится тише, когда я говорю:

— Он не хочет, чтобы я был здесь.

— Может, тебе стоит уважать это, Джей, — отвечает Сейдж. — Прошло три года. У него есть жизнь без тебя. Я знаю, как сильно ты хочешь все исправить, но это не значит, что он этого хочет.

Я уткнувшись лбом в руки, тихо стону.

— Ты права. Я знаю, что это так. Но Сейдж, я был таким ужасным с ним раньше. Черт, даже сегодня я не был тем, кого можно было бы назвать сочувствующим. Но он просто заставляет меня забывать, как вести себя рядом с ним. Как будто все слова, что я собирался сказать за последние три года, исчезают, и я снова становлюсь тем придурком, которым был, когда он видел меня в последний раз.

Сейдж вздыхает, затем шепчет ругательство, а я слышу шорох на другом конце провода.

— Ты должен признать, что это не то, что ты можешь исправить, — говорит она. После паузы добавляет: — Ты знаешь, что он не Купер? И он не замена. Ты не можешь обращаться с ним так, как будто это он.

Мое сердце замирает.

— Я знаю это! Это не так... Боже... Сейдж, я бы никогда не стал относиться к нему как-то иначе. Даже несмотря на то, что он ушел, сменил номер и сделал все, чтобы создать эту пропасть между нами, он все равно моя семья.

Она издает звук, который я принимаю за согласие, и я продолжаю.

— Думаю, он наказывает себя, — говорю я, и чувство вины сжимает мой живот. — И я думаю, что отчасти виноват я.

Глава 19

Кайден

Грустная улыбка появляется на моем лице всякий раз, когда я закрываю глаза. Я не могу перестать думать о нем и о том, что он сказал, говоря, что мы — семья. Перед смертью Купа был небольшой промежуток времени, когда я почувствовал, что начинаю становиться частью новой смешанной семьи, которую так любил мой близнец. Но после его смерти я не верил, что для меня найдется место, а если и найдется, то я этого не заслуживаю.

От этой мысли становится легче. У нас с папой отношения не были лучшими до аварии, и я был уверен, что после нее у нас не было шансов.

Прощание с мамой было труднее — я так долго боготворил ее,