Никакой настоящей причины для этого нет - Хаинц Страница 46

— Всем добрый вечер! — После пары слов представителя местной администрации, Катари уже в сценическом образе Кикари решила немного разогреть публику, — «Яркая улыбка» будет сегодня петь для всех вас! Но у нас есть есть небольшой сюрприз! Сегодня с нами споет вместе с Ко-чан, Риной-химе, Ханой-сан, — все перечисленный девушки сделали несколько шагов вперед, оставляя слабо освещенную фигуру позади сцены. — И мной самой, моя младшая сестренка!

— Неправда! — Скрытая в тенях в глубине сцены девушка прошла вперед, — Это ты — моя младшая сестра.

Зрители разглядели абсолютно такую же девушку, с тем только отличием, что заколка, державшая волосы Катари слева у Кеко была справа. Строго говоря, девушки немного отличались ростом, это компенсировалось более высокими каблуками Катари. Немного отличались длиной волос, что поправила пара искусственных локонов у Кеко. Все же небольшие отличия в чертах лица компенсировались косметикой. С пяти шагов Хидеки бы их еще отличил, а с десяти — уже нет. Если, конечно, не брать в расчет мимику.

— Сегодня, — довольная произведенным эффектом Катари продолжила, — в составе «Яркой улыбки» состоится редкое выступление «Близняшек Кикари», так что вас ждет двойная доза милоты, — При этих словах Катари с Кеко сделали синхронные шаги в стороны и свели руки в жест показываюший сердечко, — И начнем мы с «Моя любовь нежная как голубое небо».

Хидеки стоял в невидимом с площади месте, справа от сцены, за ширмой, пусть и девушек ему было видно сбоку, ввиду довольно близкого положения, он отлично видел выступление. И оно было впечатляющим. После «Голубого неба», последовала «Найди любовь в моей улыбке», а потом последовала «Одинокая певчая птица» в исполнении Кеко и Катари.

«Но счастливее всех она,

Та, что поет всегда одна» — пропела Кеко последний куплет и Хидеки стало как-то нехорошо на сердце. Может, в самом деле, Кеко было лучше без него? А все ее попытки заставить его встречаться, вся ее осада и натиск шли просто из чувства ревности, или из «синдрома неприятия потерь», а теперь, когда они вместе… он, возможно, не нужен. Но его сомнения были развеяны самым скорым образом.

— Спасибо, — проговорила одна из «близняшек Кикари», занятый своими мыслями Хидеки не сразу понял, Катари это или Кеко. — Когда-то я и в самом деле так думала. Но сейчас мы подготовили новую песню. Эта песня будет на публике впервый, и ее название «Позволь мне подарить свою любовь тебе». — Улыбнулась «близняшка Кикари», и для Хидеки было уже ясно как день, что это была Кеко. Стоявшие на площади не обратили внимание, что петь Кикари начала, глядя почему-то на правую часть сцены.

«Я знаю, что любовь тяжела для тебя,

Но в себе удержать я ее не могу…» — Начала Кеко, и Хидеки почувствовал, что все его сомнения и опасения развеялись. И она еще обвиняла его в бесстыдстве. Хотя… Все равно никто ничего не поймет. Но он-то знает.

Песня закончилась, а Хидеки все еще был под впечатлением, несколько выступлений «Яркой улыбки» он слышал и до этого, а «Певчую птичку» даже очень хорошо. Но редко, когда музыка оставляла его под таким глубоким впечатлением. Возможно, дело бы в том, что ее слова резонировали с его ощущениями.

Ошеломленный таким дополнительным напором Кеко Хидеки с трудом дождался конца выступления и теперь уже четверть часа ждал, когда же Кеко опять переоденется. Впрочем, ожидания его были вознаграждены довольно быстро. Из вагончика выпорхнула платиновая блондинка в коротеньком светлом платьице, невысоких серебристых сапожках и туго обтягивающих ее ножки белых чулках. Еще на ней была довольно длинная серебристая куртка. Девушка была ярко накрашена в гяру-подобном стиле до такой степени, что было тяжело нормально разглядеть черты лица. Она пошла прямо к нему и схватила его за руку:

— Идем, Хидеки-кун, — и улыбнулась. Последнего хватило Хидеки, чтоб ее окончательно узнать.

— Кеко-чан, а почему?.. — уже задавая, Хидеки понял, что вопрос был глупым.

— Думаю, что мое лицо слишком многие могли запомнить, да и хотелось немного сменить стиль. Как я тебе, Хидеки-кун?!

Она крутанулась вокруг себя, и так коротенькая юбочка спереди взметнулась на долю секунды, показывая ее ножки в белых чулках целиком.

— В-впечатляет, Кеко-сан, — проговорил, с трудом пропихивая слова, жутко покрасневший Хидеки.

Кеко сначала недоуменно посмотрела на Хидеки, потом на свою юбку, пробормотала что-то вроде, «ксо, не привыкла к таким коротким юбкам», хлопнула себя щекам, так что нельзя было понять, покраснела она от шлепков или естественным образом.

Выступление айдолов было важным моментом фестиваля, но ларьки с едой и развлечениями были открыты до полуночи, а до фейерверка, который был запланирован около восьми часов, у них еще было время немного погулять. И поесть фестивальной еды. И Кеко была намерена компенсировать себе все то время, что она, сдерживаясь в преддверии концерта. Якисоба ее не привлекала, а вот многочисленные виды такояки — даже очень.

— Уфф, объелась, — Скорее довольно, чем расстроено проговорила Кеко. — А теперь двинем к сладостям, Хидеки-кун? О! Это даже поинтереснее, — Она махнула рукой, указывая надпись на ларьке «сладости для самых метких».

Стоили дротики на пять бросков в три раза меньше сладостей и надо было быть довольно метким, чтобы заработать сладость по очкам за пять попыток, но можно было купить еще броски и кидать пока не заработаешь на сладость.

— И последний! Есть!

— Круто, Кеко-чан!

— Поздравляю, уважаемый покупатель, вам удалось с первой попытки. Желаете банан в шоколаде, или яблоко в карамели?

Кеко посмотрела на банан в шоколаде, потом, неосознанно, на Хидеки-куна. Потом осознала, куда именно она смотрит, опускать взгляд и смущаться еще больше не стала, просто махнула головой и решительно выбрала:

— Хочу банан в шоколаде. Хидеки — кун, мне выбить еще один? Или ты хочешь, чтоб я поделилась, — немного поддразнила она его.

— Хочу, чтоб поделилась, — ухмыльнулся Хидеки, думая, что в это игру можно играть вдвоем.

Они еще немного побродили и вернулись на место выступления, поднялись на специально зарезервированное для них место устроителями фестиваля, как надеялись оба, оставаясь незамеченными широкой публикой.

— Бум-бух, — раздались первые звуки фейерверков, Кеко дернулась и обязательно упала бы, если бы Хидеки ее не подхватил, потянул к себе и так получилось, что практически обнял. Смущенный, Хидеки попробовал отскочить, но руки Кеко перехватили обнимающие ее руки Хидеки и не дали ему возможности