Ария - Дженнифер Хартманн Страница 39

Они были неторопливыми. А сейчас все было… по-другому.

Он развернул меня, бросив лицом на кровать. Затем задрал мне платье, и меня охватило чувство паники.

Это было слишком знакомым.

– Тебе нравится, когда тебя берут грубо?

Его голос звучал тревожно. Он был сам на себя не похож. Я попыталась приподняться, но Девон одной рукой прижал меня к кровати, а второй начал расстегивать ремень на брюках.

Собравшись с силами, я принялась извиваться, пока не оказалась на спине.

– Девон, отстань от меня. Я не хочу, чтобы все было вот так.

Сердце бешено колотилось. По лбу стекали капли пота. В голове промелькнули воспоминания об Иэне, и дыхание стало более затрудненным, более отчаянным.

Мне казалось, что я не могу дышать.

Я приняла сидячее положение, когда Девон попятился от меня. Моя грудь вздымалась. Трясущимися руками я схватилась за горло, пытаясь восстановить дыхание.

Прошли годы с тех пор, как у меня была паническая атака.

– Черт, ты в порядке? – спросил Девон, в глазах которого читалась тревога. Он застегнул молнию на брюках и сел рядом со мной на кровать, крепко обхватывая меня рукой. – Боже, мне так жаль.

Я закрыла глаза: нужно было взять себя в руки. Девон понятия не имел, что его агрессивные сексуальные домогательства пробудят во мне глубоко укоренившиеся воспоминания. Он не мог об этом знать.

Я же ничего ему не рассказала.

– Я… я в порядке. Прости, – прохрипела я, когда дыхание начало выравниваться.

– Ты просишь прощения? Да это я полный придурок! Господи Иисусе! – Девон встал и прошелся по комнате, проводя руками по волосам. – Наверное, я слишком много выпил и был… раздражен. Я ревновал. Наверное, ты подумаешь, что я психопат.

Я резко распахнула глаза.

– Нет, я… – Я замолчала, пытаясь сосредоточиться и собраться с мыслями. Затем я заставила себя взглянуть на него и выпалить: – Меня насиловали раньше.

Пришло время сказать правду.

Девон в замешательстве уставился на меня. А может, это был шок. Наверное, и то и другое.

– Ты сейчас серьезно?

Я кивнула, подтягивая колени к груди.

– Я была не совсем честна с тобой. Девон, я не хотела, чтобы ты считал меня сломленной.

– И почему бы я так считал? Ты не доверяешь мне? – Он снова расхаживал по комнате, покачивая головой. – Что же, я думаю, у тебя мало причин доверять мне.

– Я доверяю тебе, – сказал я. И это было правдой. Несмотря на его действия, я знала, что он никогда не навредит мне. Он не Иэн. – Прости, что не рассказала тебе правду о своем прошлом. Я должна была это сделать. Мне нет оправданий.

– Кто-нибудь еще знает об этом?

Я замерла в нерешительности. Это был еще один поворотный момент в моих отношениях – пройду ли я его или же провалюсь?

– Только Лиза. Больше никто, кроме моей семьи.

Это провал.

Не было никакого смысла открывать этот ящик Пандоры. Девон и так уже ревновал и чувствовал паранойю из-за моей дружбы с его напарником по группе. Если бы он знал, что я доверилась Ноа, а не ему… что же, это бы стало концом наших отношений.

Я могла попрощаться со своим будущим с Девоном Сойером.

Девон сел рядом со мной и нежно положил руку мне на колено. Его улыбка была теплой и доброй. Это снова был прежний Девон.

– Расскажи мне все.

Глава 17

Ноа

– Это успех, – сказал Тэд, крутя в руке барабанные палочки.

Я потянулся за полотенцем, чтобы вытереть пот с лица. Мы только что закончили изнурительную репетицию к «Грэмми».

– Это было чертовски круто. – Майлз довольно хлопнул в ладоши. – Друзья мои, мне кажется, мы отлично справились.

– Я с вами согласен, – кивнул Тэд.

Девон открыл банку пива и поднял ее над головой.

– Выпьем за «Стоп-кадр», отправляющийся на премию «Грэмми», – сказал он, залпом выпивая пиво и сжимая банку в руке. – Давайте отпразднуем в «У Эрни»? Выпивка за мой счет, придурки.

– Я в деле, – пожал я плечами.

Гримаса Девона после моих слов не осталась незамеченной.

– Мило, – сказал Майлз. – По-моему, по четвергам там работает рыженькая барменша.

– Не будь говнюком, – ругнулся я, упаковывая гитару. – Лиза – потрясающая девушка.

– Я ничего не делал, – поднял руки Майлз. – Я просто говорю, что парню позволительно оценивать других девушек.

Вздохнув, я проверил время на телефоне. Я сказал Челси, что вернусь домой к восьми. Приближалось назначенное время, поэтому я отправил ей сообщение, спрашивая, не против ли она посидеть с Сэмом еще немного. Выпивка с парнями – это не самый почетный предлог, но мне нужно было отвлечься.

Не то чтобы я жаждал провести больше времени с Девоном. Между нами пробежала кошка с момента нашего ужина неделю назад, и теперь мы придерживались «делового» общения. Никакой болтовни, никаких подшучиваний и уж точно никаких упоминаний о некой блондинке.

Всю прошлую неделю Челси вела себя замкнуто. Она была угрюмой и меланхоличной. Я пытался покопаться в ее голове, но так ничего и не смог выяснить.

– Ноа, знаешь, я ценю твою заботу, но все в порядке, – сказала она мне тогда, когда приехала посидеть с Сэмом.

– Я также знаю, что ты отлично умеешь скрывать информацию, поэтому так просто ты не отделаешься, – ответил я ей.

Она изобразила улыбку, которая не коснулась ее глаз, но я решил не докапываться до правды. Я знал, что Челси могла скрывать секреты от своего парня, но со мной… она всегда была честна.

– Я ухожу, – огласил Майлз, закидывая бас-гитару на плечо. – Встретимся на месте, придурки.

Я кивнул, и в этот момент в кармане завибрировал телефон. Разблокировав экран, я тут же увидел селфи Челси с Сэмом. Мой сын держал в руках лист бумаги с надписью: «Папа, веселись!», а Челси показывала большие пальцы. При виде их фотографии на моих губах непроизвольно расплылась улыбка.

Проклятье. Она идеально вписалась в нашу жизнь.

Поездка до местного дайв-бара под названием «У Эрни» была короткой. К счастью, здесь наш статус знаменитостей в большинстве случаев оставался незамеченным другими посетителями. Конечно, время от времени попадались падающие в обморок фанаты, а также раздавался шепот из разряда «они выглядят знакомыми», но по большей части здесь мы могли спокойно наслаждаться нашими напитками.

– Милая, нам четыре порции Blue Label. – Перегнувшись через стойку, Майлз сделал заказ обесцвеченной блондинке. Я нахмурился из-за полного неуважения