Твое имя - Эстер И Страница 35

Куда бы я ни шла, я все время беспокоилась, что Мун теперь находится в том месте, в котором я только что побывала. Поэтому я направилась обратно в столовую. Там я застала мистера Сугука, который ел с усиленным аппетитом. Молодая девушка, которую я никогда раньше не видела, сидела на месте мисс Лины рядом с ним. Наряд незнакомки показался мне совершенно невнятным: модная футболка, напоминающая об удовольствиях ночной жизни, брюки-карго цвета хаки и черные резиновые защитные ботинки. Однако то, как она выглядела, теряло для меня всякое значение. Из-за беспорядка в ее облике мне сложно было представить на ней что-то конкретное.

Старик пытался убедить девушку:

– Оставайся здесь, со мной. При дальнейшей тренировке твоего и без того превосходного ума, ты быстро поднимешься на вершину своего класса. В тебе я вижу зачатки удивительного мыслителя, пылающий факел для тех, кто сбился с пути.

– Мне уже не на что надеяться, учитель, – сказала девушка. – Я такая же посредственность, как и все остальные. Всякий раз, когда я сталкиваюсь с необходимостью принятия решения, я неизбежно выбираю между двумя вариантами, которые не так-то и важны для меня. Поэтому я падаю в постель от усталости и продолжаю не видеть снов.

– Твоя душа должна возвыситься над массами.

– Моя душа должна вернуться к работе сегодня вечером. Моей душе нужны деньги. И квартира побольше.

Я сидела напротив этой пары, завороженная девушкой. У меня было такое ощущение, что ее маленькое сильное тело принадлежало моряку – руки, которые тянули за канаты, поза, которая никогда не теряла равновесия. Ее черные волосы были собраны в толстую косу, которая змеилась по шее на плечо и спускалась к животу. Ее кожа прозрачная, как крылья насекомого, но в ее чистоте не было ничего невинного. Вместо этого она обладала тихим героизмом. С вызовом идя по жизни без защиты только для того, чтобы выйти невредимой. Среди этого мерцающего сияния парили ее темные глаза.

– Где ты работаешь? – спросила я, не в силах сдержать свое любопытство.

– Я работаю в ресторане морепродуктов, – ответила она. – Обычно я нахожусь в подсобке, одной рукой разделываю мертвого ската, а другой зажимаю нос. Мне запретили выходить в зал. Слишком много клиентов жаловалось, что я выглядела так, словно меня вот-вот стошнит, когда я подавала им еду.

– Ты вредила бизнесу, – понимающе произнесла я.

– Я просто чувствительна к запахам. Я делаю один-единственный вдох и понимаю, что у ската не было никаких шансов. Хотя мне следовало бы привыкнуть. Очень скоро я буду пахнуть так же.

– Что ты имеешь в виду? – воспротивилась я ее словам. – Ты еще так молода. Еще ничего не решено.

– Я уже много лет время от времени попадаю в центр содержания несовершеннолетних под стражей. – Она весело улыбнулась. – Логичным результатом моего контакта с миром, видимо, является то, что меня отправляют обратно в центр. В любом случае посмотрим. Я не была дома уже несколько месяцев.

Меня удивило то, что Сиделка наблюдает за этой юной гостьей с неприкрытой жалостью. Я попыталась представить, какие преступления могла совершить эта девушка. Возможно, поджог. Я чувствовала, что у нее есть необходимое для этого самоощущение, определенное отсутствие нарциссизма, которое бы позволило ей отказаться от полного авторства в своем преступлении. Она была бы не прочь позволить пожару выйти из-под ее контроля.

– Я тебя раньше не видела, – заметила она. – Чья ты родственница?

– Ничья. Я здесь, чтобы увидеть Муна.

– Муна, – повторила она, словно пытаясь вспомнить. – Ты его старый друг?

– Не совсем. Вчера мы впервые встретились. Но я давно хотела с ним познакомиться.

Ее глаза сузились.

– Ты фанатка – решительно заявила она.

– Это не совсем так…

– Есть ли что-нибудь, в чем ты точно можешь быть уверена? – поинтересовалась она. – Осторожно. Ты можешь задеть чувства Муна такой уверткой. Мне нравится говорить Муну прямо в лицо, что я полная противоположность его поклоннице. Но он не должен принимать это близко к сердцу. Я не способна возводить кого-либо на пьедестал. Я вижу в людях только худшее.

Всякий раз, когда эта девушка моргала, ее глаза смотрели на какое-то новое место на теле мистера Сугука. Я ни разу не заметила, чтобы они двигались.

Старик залпом выпил стакан воды и ощутимо налился силой. Когда он приложил салфетку к своему обвисшему рту, то мгновенно превратился в элегантно состарившуюся кинозвезду.

– Видела бы ты моего отца в те времена, – сказала девушка. – Мне не стыдно сказать, что его воспринимали как очень сексуального человека, куда бы он ни пришел.

– Значит, он не твой учитель, – заключила я.

– Он был им. И очень хорошим. Я думаю, он всегда хотел быть моим учителем больше, чем моим отцом. Что ж, его мечта сбылась. Должно быть, он что-то понял, потому что наши отношения никогда не были лучше, чем сейчас.

Она положила руку своему отцу на затылок.

– Учитель, – обратилась она к нему. – Пойдем.

Мистер Гоун вскинул голову.

– Куда? – крикнул он с другого конца стола. – Куда вы идете?

– Мы будем путешествовать по миру, – сообщил мистер Сугук, энергично поднимаясь со своего места.

– Я тоже хочу путешествовать по миру, – сказал мистер Гоун.

– Мне жаль, друг мой, – ответил мистер Сугук. – Но ты слишком болен.

– Я не болен. – Мистер Гоун откинул голову назад и закрыл глаза. – Я просто очень устал.

Мы нашли Муна одного в мастерской мистера Сугука. Одетый в темно-синюю школьную форму для мальчиков, он стоял перед классной доской и разворачивал карту. Меня удивило то, насколько хорошо он вписался в затхлое очарование классной комнаты, заставленной кривыми рядами деревянных парт. Девушка пронеслась мимо Муна, не поздоровавшись, и уселась на последнем ряду. Она со вздохом скрестила руки на груди и отказывалась встречаться с ним взглядом. Я изо всех сил пыталась угадать, что он мог такого сделать, чтобы так вывести ее из себя. Мистер Сугук, однако, был рад видеть мальчика.

– Президент студенческого совета, – сказал старик, – я поручаю тебе привести в порядок все наши дела: финансы, список посещаемости, список наград, которые мои учащиеся когда-нибудь получат.

Мун ответил глубоким поклоном. Когда мистер Сугук направился к своему столу в углу комнаты, я осталась одна стоять у двери. Я подумала, может, мне следует сделать шаг вперед и представиться как новая студентка по обмену. Но Мун, почувствовав мое беспокойство, повернулся ко мне с теплой улыбкой. Заранее готовая к тому, чтобы