Сводные. Том 1 - Лена Харт Страница 21

— Я не могу заставить её, и она, вероятно, рассердится, что я говорю с Вами, но… — продолжает Мира Перунова.

— Но? — спрашиваю я, приподнимая бровь.

— Я беспокоюсь за неё, — наконец заявляет она. — Алиса не говорит о многих вещах и смерть её родителей не даст ей возможности решить эту проблему. Я хочу быть рядом с ней. Боюсь, что всё, что накапливается внутри неё, в конечном итоге выльется наружу.

— На этом всё? — спрашиваю я, чувствуя, как внутри меня закипает гнев. Кто эта женщина? Какое право она имеет вмешиваться в мою жизнь?

— Уверена, Вы заметили, что она тихая, — говорит мне Перунова.

— И? — спрашиваю, сжимая кулак вокруг телефона. — Если я имею дело только с тихим ребенком, то, возможно, у меня действительно есть весь необходимый опыт, чтобы справиться с этим.

— И Вы думаете, что сможете воспитать её лучше? — спрашиваю, уже зная ответ.

— Думаю, что Вы её не знаете, — отвечает она с уверенностью. — А я знаю.

Сжимаю с силой телефона, чувствуя, как внутри меня бушует буря эмоций. Незнакомка, которую я никогда не встречал и о которой не слышал до сегодняшнего дня, претендует на ребёнка моего брата, и она думает, что этот разговор хорошо закончится? Готов послать её…

Я задумчиво смотрю на телефон, взвешивая каждое слово.

— Вы хотите, чтобы я передал опеку над Алисой? Это не просто ответственность за её эмоциональное состояние, это ещё и контроль над её финансами. Я прав, госпожа Перунова?

Она замолкает, и я внутренне усмехаюсь. Кому, кроме того, кто уже имеет обязательства перед этой несчастной сиротой, нужна такая обуза? Но затем её голос звучит твёрдо:

— У меня был доступ к её финансам с тех пор, как я начала работать на её родителей десять лет назад. Мне можно доверять. А Вам?

Я прищуриваюсь.

— Просто подумайте, что все эти миллионы сделают для вашего бизнеса, — добавляет она, словно искушая меня.

Сжимаю зубы так сильно, что боль пронзает челюсть, как молния. Она так думает? Я бы скорее спустил эти деньги в унитаз.

— Её место… рядом с её семьёй.

— Но что, если её место — с той, кто её любит?

Этот разговор окончен. Уже начинаю отдёргивать телефон от уха, но тут слышу её голос снова:

— Раньше она просыпалась каждую ночь около часа ночи. Как часы и без будильника. Вы знали об этом, господин Соколов?

Молчу, не уверен, лжёт ли она, и ненавижу то, что она знает что-то, чего не знаю я. Заглядываю в конюшню и вижу Алису. Она выпрыгивает из одного из стойл, закрывает рукой нос и рот и тяжело вздрагивает от запаха. Егор похлопывает её по спине, тихо смеясь, но она толкает его, и он смеётся ещё сильнее.

— Можно подумать, что “её семья” знала это о ней, — насмешливо говорит Перунова. — До свидания, господин Соколов.

И линия обрывается.

Какое-то время я просто смотрю на экран, потом перевожу взгляд на Алису. Она с Егором подшучивают, на его лице широкая ухмылка, а она пытается забрать у него грабли. Наконец, она хватает их и идёт обратно в стойло.

Медленно улыбаюсь про себя. Мира Перунова, возможно, думает, что она сильная, но я знаю, что это не так. Она заботилась об Алисе десять лет, но что хорошего это принесло этому ребенку? У этой женщины был шанс, но она его упустила.

Вытаскиваю платок из заднего кармана и направляюсь в конюшню. Встряхиваю, совмещая два угла, чтобы получился идеальный треугольник. Захожу в стойло и вижу Алису, которая, согнувшись, перебирает сено. Её хвостик торчит из-под одной из кепок Егора. Она такая маленькая и невинная, но уже несёт на своих плечах груз, который ей не по силам.

— Привет, — тихо говорю, касаясь её спины.

Она вздрагивает и оборачивается, ударяясь мне в грудь. Держу в руках платок и показываю его ей.

— Он чист, — успокаиваю. — Поможет избавиться от запаха.

Хотел было завязать платок вокруг её лица, но она качает головой.

— Я в порядке, — упрямо отвечает она.

Рассмеялся про себя. Ну конечно, она такая всегда…

— Почему ты такая упрямая? — поддразниваю, обходя её и завязывая платок на затылке, прежде чем она успевает сопротивляться.

Алиса продолжает работать, выглядывая из-под кепки лишь глазами. Она напоминает мне маленького грабителя банка, и я едва удерживаюсь от смеха. Но сейчас она явно не в настроении для шуток.

— Не обязательно быть такой жёсткой, — продолжаю я, слегка сбивая козырёк её кепки. — Здесь чертовски воняет. Впрочем, ты к этому привыкнешь.

Но вместо того, чтобы сказать «спасибо», она просто разворачивается и продолжает работать.

Чувствую лёгкое разочарование. Она такая молчаливая.

Уже собираюсь уходить, когда она поднимает на меня взгляд. Перестаёт сгребать сено и смотрит прямо на меня. Её тёмные глаза под тенью кепки заставляют моё сердце биться быстрее.

Но быстро, как ни в чём не бывало, она опускает голову и снова начинает работать. Стою и наблюдаю за ней.

«Всё, что накапливается внутри неё, в конечном итоге выльется наружу», — сказала Мира.

Лёгкая улыбка появляется на моём лице. Возможно, это именно то, что нужно ребёнку.

Она снова опускает голову и продолжает работать.

— Уже закончили? — спрашиваю, стараясь скрыть усталость.

Стою в кузове грузовика, толкаю метлу и последние остатки сена, земли и мусора, которые мне пришлось перевозить на этой неделе. Вижу, как Егор и Алиса направляются ко мне.

Егор смотрит на меня с лёгкой усмешкой.

— Не волнуйся, — говорит он. — Мы всё хорошо сделали

— Отлично, — отвечаю, вытирая пот со лба.

— Но у тебя есть ещё работа? — Алиса выжидающе смотрит на меня, её платок повязан на шее.

Ещё?

Она тяжело дышит, и я достаю телефон, проверяя время. Они закончили намного раньше, чем когда этим занимались только Егор и Тимур.

Кладу телефон обратно в карман.

— Сними одежду с верёвки, — говорю ей. — И мне нужна свежая мыльная вода. Горячая.

И смотрю на неё.

— А потом завтрак.

Она кивает и разворачивается, спеша обратно в дом.

Егор провожает её взглядом.

— Помню, когда я был новичком в работе по дому, — задумчиво говорит он. — Это было довольно весело. Несколько минут.

Качаю головой. Не думаю, что Алисе это кажется забавным.

— Если мы её обучим, это будет так, как будто меня вообще нет, — говорит он мне.

Бросаю на него взгляд, но не останавливаюсь, выкидывая из кузова грузовика ещё одну кучу мусора.

— Не зли меня сегодня, —