До мозга костей (ЛП) - Вульф Триша Страница 18

С гребаным ФБР.

Мейсон — единственный, кто мог их вовлечь. Никто, кроме Брэда, который пугается собственной тени, не знал о жертве с отсутствующей подъязычной костью, похороненной на исследовательских полях.

Нет никакого другого способа, которым ФБР могло узнать об открытии Мейсона. Он должен был сам связаться с ними.

Брэд изо всех сил старается сформулировать связный ответ агенту Хейсу, объясняя, как недосмотр с пожертвованным телом или записями мог быть неправильно задокументирован стажерами, и при этом бросает нервные взгляды в мою сторону. Я решаю, что Брэд определенно не тот, кто сообщил об этом. Он боится меня гораздо больше, чем ФБР.

Я оцениваю поведение Кири, задаваясь вопросом, знала ли она о действиях Мейсона.

Нет. Это было бы безрассудной глупостью. Даже для ее импульсивной натуры это слишком легкомысленно.

Убийство Мейсона после того, как он сознательно связался с федералами, наверняка приведет властей к нашему порогу. Это то, чего никто из нас не хотел бы.

— Спасибо Вам за Ваш более чем полезный вклад, доктор Томпсон, — говорит агент Хейс. — Возможно, мне придется связаться с Вами снова, если мне понадобится дополнительная информация о отчетах с фермы тел.

Мой взгляд устремляется на Хью, слово ордер обжигает мне горло, как раскаленное железо, но я сдерживаюсь.

Агент Хейс наводит на меня свой прицел. Он невысокий. Метр семьдесят девять, где-то. Ему примерно за пятьдесят, и у него свисает живот, который появился из-за постоянного сидения за столом, а не из-за работы в поле. Его редеющие волосы коротко подстрижены, что намекает на некоторое военное прошлое. Он хочет, чтобы другие видели в нем главного, имеющего ответы, властного, но он слишком старается казаться устрашающим, в то время как морщинки, обрамляющие его рот, показывают, сколько дерьма он ежедневно получает от своего начальства.

Агент сверяется со своим блокнотом, прежде чем обратиться ко мне.

— Доктор Соренсен, — его глаза встречаются с моими, — у вас очень впечатляющая карьера.

— Спасибо.

Уголок его рта подрагивает.

— Вы помните, когда в последний раз мистера Дюмонта видели в вашем отделе?

Я поднимаю брови и откидываюсь на спинку стула, прерывисто выдыхая и притворяясь, что размышляю.

— Нет.

Агент ждет, что я скажу больше. Когда я не продолжаю, он кивает и подается вперед.

— Согласно журналам, предоставленным доктором Кэнноном, мистер Дюмонт работал над... — он снова сверяется со своими записями. — Пожертвованием в Вашем отделе.

— Да, верно, — говорю я.

— Но Вы не припоминаете, чтобы разговаривали с ним или видели его...

— Доктор Соренсен не очень-то любит общаться или обращать внимания на работу других в отделе.

Раздается коллективный смешок, что немного разряжает обстановку. Кири внезапно заговорила, чтобы прийти мне на помощь. Я смотрю на неё через стол, и она слабо улыбается мне.

— Доктор Рос, — говорит агент и переходит через всю комнату, чтобы смотреть прямо на нее. — Вы доктор Кири Рос, верно?

Она облизывает губы и хмуро смотрит на агента.

— Да, это мои инициалы. Чем я могу Вам помочь, агент Хейс?

Способность Кири скрывать свои истинные эмоции за маской и вписываться в любую обстановку, признаться честно, впечатляет. Стоило заметить это качество раньше. Так много крошечных деталей всплывает на поверхность, пока я изучаю её, а затем осознаю, как ей удавалось замаскировывать себя даже от меня.

Это было нетрудно, моё эго сделало большую часть работы за неё.

Хейс смотрит на неё со странной смесью опасения и озабоченности, как отец, сильно разочарованный в своем ребенке, но всё ещё желающий помочь ему. Это может быть побочным эффектом его женоненавистничества, мужчины в его положении с таким авторитетом часто перегибают палку с этим. Или у него могла бы быть собственная дочь, что объяснило бы вспышку фамильярности, которую я замечаю в прищуренном взгляде агента, когда он задает ей свой следующий вопрос.

— Как давно Вы работаете в университете, доктор Рос?

Она сцепила руки на столе.

— Три удивительных года.

Агент не делает никаких записей.

— Вы сделали здесь много замечательных вещей за это время, как я понимаю. Расширение исследовательской программы Полей Басса, к примеру. Это вроде как Ваше детище, не так ли?

Она колеблется всего мгновение, затем на её лице появляется отработанная улыбка.

— На днях я получила награду, но не смогла бы сделать ничего из этого без неустанной и преданной помощи моих коллег.

Хейс кивает.

— Сегодня не будет никаких похвал, доктор Рос. Только факты.

Его насмешливое замечание проникает под её защитную броню, и она улыбается шире.

— Конечно.

— И за три года работы здесь Вы заметили какие-либо несоответствия, о которых говорил доктор Томпсон?

Наклонив голову, Кири отвечает: — О, конечно, — её голос остается ровным, приятным, но с тонким намеком на беспокойство о пропавшем члене нашей команды. — Я имею в виду, чтобы никого не подставлять, в нашей программе учатся лучшие аспиранты в стране, но всё же они ещё учатся. Допоздна засиживаются за тестами. Человеку свойственно совершать ошибки.

Его улыбка вымученная, но он делает пометку.

— Вы знали о каких-либо разногласиях между Мейсоном Дюмонтом и кем-либо еще в программе?

Она моргает, качает головой.

— Не думаю, нет.

— А как насчет бара, который часто посещают студенты... — он перевернул страницу в своем блокноте. — Black Rock Distillery. Вы когда-нибудь слышали, чтобы Мейсон говорил о том, что собирается поехать туда?

— Мне жаль, но нет, — просто отвечает она.

С этого момента между ними начинается игра в пинг-понг. Не добившись от Кири ничего полезного, агент идет дальше, перемещаясь по комнате и собирая дополнительную информацию о пропавшем мистере Дюмонте. Мейсона любили. Он был не самым лучшим в своём классе, но достаточно выдающимся, чтобы его хвалили преподаватели. О нём неизвестно ничего плохого, кроме того, что никто из его профессоров, друзей или семьи ничего о нем не слышал уже почти пять дней.

Я наблюдаю, как студенты с покрасневшими глазами проходят мимо конференц-зала, с любопытством заглядывая внутрь, их беспокойство за друга или сокурсника заметно по расстроенным лицам. Сотрудники в этой комнате озабочены сроками и тем, как это дело может задержать или сорвать их работу. Они делают вид, что им не всё равно, но на самом деле все мы чрезвычайно эгоистичны по натуре. Вы не сможете взобраться на вершину карьерной лестницы, заботясь об одиноком аспиранте.

Вот почему охота в студенческих городках