Невинная любовь - Бусе Кудун Страница 13

к себе, я медленно повернула ключ в замке и осторожно поставила туфли на полку. Однако когда я подошла к окну, то обнаружила, что они все еще болтают. Подъехало такси. Динчер открыл дверцу, Сена села, и он захлопнул дверь. Мне хотелось, чтобы на этом все закончилось. Динчер не должен был обходить такси и садиться рядом с Сеной. Но он это сделал. Я наблюдала за ними из окна.

Думаю, реальная жизнь состоит не из милых бесед и волнующих первых поцелуев на пороге, как в романах. Я, будучи человеком, что выбирает на рынках самые свежие овощи и роется в магазинах в поисках самой лучшей одежды из натурального хлопка, впервые в жизни захотела чего-то поддельного. Я бы хотела, чтобы любовь была такой же нереально-идеальной, как в романах.

Глава 4

Любовь находит любые оправдания

«Подруга». В тот вечер Динчер так представил меня Сене. Я, конечно, не имела права осуждать его за это, ведь мы все равно никем не были друг для друга, но после тех нескольких комплиментов, сказанных им, где-то в дальнем уголке моего сознания поселилась мысль, что мы могли быть больше чем просто друзья. И я не могла винить его в этом, потому что, судя по всему, он так общался со всеми. Должно быть, наш разговор имел какое-то особенное значение только для меня. Возможно, это было связано с романтикой, которая повсюду чудилась моей писательской голове.

Прежде всего, я понимала, что наши отношения не должны становиться серьезными, потому что так будет безопаснее для нас обоих. Я не хотела еще одной душевной боли, мне хватало той, что я уже пережила, тем более что на этот раз может пострадать не только мое сердце, но и сердце другого человека.

Прошло десять часов

Для такого нетерпеливого человека, как я, это приличный кусок времени. Если бы вчера я не встретила Сену, то с утра бы нагуглила и стала совершать нелепые ритуалы, чтобы Динчер позвонил мне как можно скорее. Наверное, я даже купила бы ремешок для телефона и повесила его на шею, убедившись, что он водонепроницаемый, потому что, скорее всего, я брала бы его с собой даже в душ. Если бы он не позвонил мне до конца дня, я бы упала в кровать с телефоном в руке, с его именем на экране и застыла бы в нерешительности, нажимать кнопку вызова или нет. Но все эти десять часов я пребывала в каком-то оцепенении и ничего не могла с собой поделать. Потому что вчера я увидела, что он был так же мил и добр с другой девушкой. Я знала, что не имею права ревновать, но дулась и смотрела на свой телефон, как на врага. Я заставляла себя уснуть, но тут же просыпалась, чтобы взглянуть на него. Как могла я, еще недавно бегающая на свидания вслепую, так быстро влюбиться в него?

Когда кусочек хлеба с громким звуком выскочил из тостера, очень аккуратно, стараясь не обжечь пальцы, я взяла его и положила на тарелку. Сидя за столиком на кухне, я пыталась отвлечь себя запахом свежего тоста. Но даже шоколад, который я намазала на него, не смог заставить меня хоть немного порадоваться жизни.

Вздохнув, я положила тост на тарелку и откинулась на спинку деревянного стула. Не обращая внимания на доски, впивающиеся в мой позвоночник, я продолжала терять душевный покой. Собственно, все последнее время я только это и делала. Возможно, мне нравилось мучить себя, и мне потребовалось двадцать семь лет, чтобы наконец понять это. Конечно, я должна была встретиться с Динчером.

С другого конца квартиры донесся вибрирующий звук телефона, известившего о новом сообщении. Я была очень зависима от телефона, поэтому старалась держать его подальше, однако сигналы входящих сообщений возвращали меня к жизни. Это была мелочь по сравнению с другими моими причудами, но все же одна из тех вещей, о которых лучше бы никому не знать.

Обычно звук сообщений прерывался несколькими звонками, но в этот раз кто-то настойчиво, без остановки отправлял сообщения. По многу раз просматривая на экране имена авторов входящих в течение последних десяти часов, я надеялась, что хотя бы одно из них будет от Динчера, но вскоре отказалась от этой мечты. И сейчас я точно знала, что настойчивый человек, отправляющий мне сообщения одно за другим, не он.

Не в силах больше терпеть, я направилась в свою комнату. В квартире площадью сорок пять квадратных метров мне потребовалось немного времени, чтобы добраться до телефона. На экране высвечивались имена, но ни одно из них меня не заинтересовало. Спустя несколько часов я разблокировала экран и посмотрела на автора уведомлений, которые и заманили меня в комнату. Это был Эге. Чтение всех сообщений снова ввергло бы меня в новую депрессию, поэтому я прочитала только то, что он прислал в последние два часа.

Эге: «Ты понимаешь, что мы беспокоимся?»

Эге: «Мы не получали от тебя вестей уже несколько часов».

Эге: «Я приходил к тебе вчера вечером и сегодня утром, но ты не открыла».

Эге: «Но кто тогда сменил белье на балконе?»

Эге: «Неужели убийца, который пришел к тебе и убил тебя, решил постирать твое грязное белье?»

Эге: «Если да, то я уверен, что он видел / ты видишь это сообщение».

Эге: «Послушай меня, приятель. Если она еще жива, я могу дать тебе второй шанс».

Эге: «Просто отдай ей телефон».

Эге: «И заставь ее позвонить мне».

Эге: «Она мне позвонит?»

Я нажала на имя Эге на экране, он взял трубку через две секунды.

– Похоже, тебе попался убийца с добрым сердцем, – сказал он, как только ответил.

– Он еще не убил меня, значит, он не убийца. – Впервые с прошлой ночи я улыбнулась.

– Тогда давай назовем его извращенцем.

– Возможно, извращенцем из прачечной.

Эге рассмеялся. Разговаривая с ним, я вернулась на кухню. Хотя, наверное, называть это место кухней было не совсем правильно. Я сидела за столом в центре своей гостиной, одной стороной стол упирался в холодильник, а прямо перед ним был телевизор. Мне действительно уже давно пора переехать отсюда.

Моя кошка Сюзан медленно подошла ко мне и потерлась о мою ногу, оставив белую шерсть на черных колготках.

– Ты расскажешь мне, что случилось? – спросил Эге, и я перевела взгляд с Сюзан на стол.

– Это