Под тенью твоих чувств - Нетта Хайд Страница 8

– Нет, все оформлено как надо, юридически подтверждено. И, насколько помню, пункта о питании там не было, хотя я могу ошибаться.

– Тогда я пойду, – отвечаю я и, пожав плечами, обхожу его.

Успеваю сделать всего один шаг и останавливаюсь, когда слышу за спиной:

– Дополнительное вознаграждение.

– Что? – оборачиваюсь я.

– Внимательно читала соглашение? – усмешка скользит по его губам. – Хорошее поведение оплачивается. Ты с умом выполняешь все, что я говорю, и я перевожу тебе на счет дополнительный кэш. Черт, совсем забыл, – он морщится и касается пальцами переносицы, будто внезапно ощутил головную боль, – у тебя ведь ничего нет под слоями кожи и черепа, да?

Если бы у меня там ничего не было, я бы сейчас здесь не стояла, идиот.

– Хотите проверить, что у меня под слоями кожи? – интересуюсь я ровным тоном, подавляя злую стерву Скай внутри, которая жаждет плюнуть ему в лицо, выломать татуированный палец и заставить его кричать от вспышки боли. – Разочарую: ничего особенного. Все так же, как и у других людей.

– Разочарую: не имею никакого желания лезть под твою кожу и рыться в гнилых органах, – говорит он, не зная, что так близок к истине.

Только не гнилых, а нефункционирующих… И я сейчас не о своем мозге, о наличии которого он, видимо, сомневается.

– Как же это замечательно, – улыбаюсь я, складывая ладони вместе в восхищенном жесте. – Невероятно счастлива, что ваши желания совпадают с моими.

Бросив на него крайний взгляд, я отворачиваюсь, но он хватает меня за запястье, резко возвращая обратно, и на этот раз гораздо ближе к нему. Практически впечатываюсь в его грудную клетку, вдыхаю парфюм и внутри дрожу от воспоминаний. Снова эти ошпаривающие кожу прикосновения.

Отшатываюсь. Глаза опускаются на его ладонь, которой он крепко держит меня, и поднимаются к его лицу. Снова этот взгляд.

– Тебе же нужны деньги, правильно? – спрашивает он, продолжая держать меня, а я – терять ощущение пульса в своей руке.

– Нужны, – не задумываясь, отвечаю я.

– Твои ценности не меняются.

– Верно подметили, мистер Каттанео. Ничего не меняется. Я все та же.

…но если тогда я считала, что я на дне, то сейчас я отправлена в самую бездну.

– Опустим сентиментальность уже известных мне признаний. Ты что, не получила мое сообщение?

Он отпускает мое запястье, и, как бы подчеркивая свое разочарование, извлекает телефон из заднего кармана. Пара быстрых взглядов на экран, и вот он снова глубоко вздыхает.

– Черт, забыл нажать «отправить».

Мой телефон издает звуковой сигнал, и я, пытаясь скрыть раздражение, достаю свой гаджет из сумки.

Неизвестный номер: «Привези мне энергетик без сахара. Местоположение магазина отмечено на карте».

– И те, что продаются в маркете напротив, вас не устраивают? – интересуюсь я, смотря в телефон на местность, где расположен магазин.

– Ты сообразительная, – с сарказмом произносит он. – Нет, конечно же нет, Скарлетт. Я хочу именно оттуда, и у тебя есть полтора часа, чтобы доставить его мне еще холодным. Иначе тебя будет ждать наказание. Справишься?

Краем глаза бросаю взгляд на часы. Час на общественном транспорте – только на дорогу туда. Фактически задание обречено на провал.

– Это физически невозможно выполнить.

– Почему? – наигранно удивляется он. – На мотоцикле туда ехать ничтожные полчаса, ну, может, чуть больше. Управление байком, скорость и адреналин – твои врожденные таланты, разве я не прав?

– У меня нет байка.

Идиот.

Вторая фобия после открытого пламени – скорость.

Когда-то я жила этим чувством – разгоняться, вжиматься в сиденье, позволять ветру любить меня. Тогда это было страстью, смыслом, воздухом. А теперь… это стало моим жутким кошмаром и угарным газом.

Я покалечила себя. Я себя убила.

Собственными руками. Без мотива.

Огонь… я до сих пор помню, как пламя липло к телу, как оно превращало часть брюк в липкое месиво, сливало синтетику с кожей, впитывалось в поры этим едким, невольно запоминающимся запахом – смесь дешевой ткани и обожженной плоти.

И все же самая настоящая боль началась не тогда, а после…

После того, как я открыла глаза…

*восемь лет назад*

Кингман, Аризона

Медицинский центр округа Аризона

Слезы больше не режут лицо – я будто больше не чувствую ничего.

Я хотела просто закрыть глаза… но не успела.

Вместо меня все решила хлынувшая темнота.

Теперь я пойду туда, где нет боли…

…и не будет меня.

Но где-то на самом краю… глубоко, не своим голосом, я слышу – «еще чуть-чуть… потерпи».

Вспышка. Оглушающий треск. Резкие звуки. Кто-то громко кричит. Этот крик бьет по ушам так, что кажется, мои барабанные перепонки вот-вот лопнут. Боль теребит мозг. Хочу заткнуть уши… Не могу…

Темнота…

Открываю глаза. И снова закрываю.

Кто-то опять кричит… слишком громко.

Разве я не умерла?

Тео. Мне нужно к Тео. Я должна…

Темнота…

Писк… надоедливый писк, то приближается, то отдаляется. Что-то давит на лицо. Глаза с содроганием распахиваются.

Яркий свет выстреливает в радужку, резким уколом задевая нервы сетчатки. Невыносимо смотреть на него. Хочу прикрыть глаза рукой, пытаюсь шевельнуть пальцами, но…

Почему я не чувствую ничего? Где я, черт возьми?!

– М-м-м… – не могу говорить – во рту что-то инородное.

– Мисс, не говорите ничего, – раздается женский голос, и я отчаянно пытаюсь сконцентрироваться на нем, но пелена наваливается, заставляя глаза беспомощно блуждать среди пыли.

– М-м-м, – мой красноречивый ответ из одного звука.

Я что, разучилась разговаривать?

– Мисс, прошу… перестаньте упрямиться. Вы потратили слишком много сил… Остановитесь.

И она уходит… а я снова закрываю глаза…

Проваливаюсь в темноту, холодную, будто океан ночью. Океан ночью…

Тео. Мой Тео. Надо к нему. Не могу…

– Мисс, если вы меня слышите, попробуйте открыть глаза и моргнуть, – мужской голос тревожит мое сознание.

Не хочу открывать их.

Каждый раз, как пытаюсь, мне кажется, будто кто-то ввинчивает мне лампу прямо под веки.

– Попробуйте моргнуть, – слышится более настойчиво.

С трудом поднимаю отяжелевшие веки и с таким же невероятным усилием опускаю. Что-то мокрое пропитывает ресницы и соскальзывает на щеку. Откуда здесь вода?

– Я Эйс Ригерт. Ваш лечащий врач.

Глаза постепенно улавливают образ мужчины, который проступает сквозь мутную рябь. Молодое лицо, темные волосы, сдержанная доброжелательность. Будто мне должно стать от этого легче.

– Вы находитесь в реанимации медицинского центра. Вы в безопасности. Вы не можете говорить, потому что… – пауза, – вам сложно