У врага за пазухой (СИ) - Мария Сергеевна Коваленко Страница 4

Не успокаивает даже то, что накануне я выставила из своей квартиры мужа с племянницей и теперь совершенно одна.

В дороге тоже не все гладко. Больше, чем обычно, ругаю лихачей, разок глохну. А у клуба, в котором назначена встреча, чуть не подрезаю какую-то блондинку на дорогой иномарке.

Очень странное состояние. Нетипичное. И в самом клубе легче не становится.

На ресепшене встречают администраторы — фигуристая девушка, вероятно какая-нибудь «Мисс бикини», и такой же бугристый парень.

Рядом с ними так и хочется каяться, что давно забросила фитнес, а еще обещать отыскать в недрах шкафа беговые кроссовки.

— Добрый день, я к вашему начальнику, Ярославу Борисовичу, — произношу, пока и правда не начала исповедоваться.

— Мамочки к нему по записи, — с искусственной улыбкой отвечает девушка.

— Кхм… Я не мамочка.

— Прошу прощения, для остальных приема нет, — бодро скалится церберша.

— Мне назначено. Кира Самсонова. — Свечу журналистскими корочками. — Где его кабинет?

— Кабинет? — Администраторы дружно переглядываются.

— Приемная, офис, хоть что-то? — Я обвожу взглядом холл.

Типичный спортивный клуб для богатых. За стеклянной стеной зал с тренажерами, слева — раздевалки и дорогая кофемашина.

— Ах, кабине-ет! — Девушка растягивает губы так широко, что, кажется, они вот-вот лопнут.

— Так как найти вашего босса?

Не отпускает ощущение, что тупая здесь именно я.

— А очень просто! — вмешивается парень. — Прямо по коридору. Там у него и приемная, и кабинет, и… в общем, все.

Он снова смотрит на свою коллегу, словно оба общаются взглядами.

— Спасибо.

Происходящее напоминает цирк. Ни секунды не хочется здесь задерживаться, поэтому сразу же иду в указанном направлении. Прохожу десять шагов по ярко освещенному коридору, открываю одну дверь, затем другую. А после замираю от внезапного приказа:

— Мягче нужно быть! Танцуй его! Вначале обними… покрепче! Теперь вали! — командным тоном произносит Вольский.

Не понимая, куда я попала, открываю рот и осматриваюсь.

Это точно не кабинет! Не приемная! И не тренажерный зал для мажоров! Вместо рядов с гантелями и беговых дорожек здесь мягкий пол. Вместо фитнес-моделей и потных качков — дети! Мальчишки лет по десять-двенадцать. В боксерских перчатках, шлемах и с горящими глазами.

— Кажется, у нас гости, — гремит все тот же голос, и я наконец оживаю.

— Здравствуйте. Вы назначили встречу. — Останавливаю свой взгляд на массивной мужской фигуре в центре зала.

Местный босс тоже в перчатках, в такой же, как на мальчишках, майке, только своего размера, и без шлема. Мистер Тестостерон во всем своем великолепии.

— Подождите пару минут. Скоро закончу. — Это не предложение. Приказ. И отнюдь не детям.

В обычной ситуации я не стала бы слушаться. Ни за что! В журналистике, как в уголовном розыске, ждать и мучиться должна вторая сторона, иначе толка не выйдет. Но Вольский не позволяет возразить.

Распорядившись, он тут же подзывает к себе ближайшего мальчишку и продолжает тренировку. Не обращая на меня никакого внимания, показывает удары, заставляет оттачивать подножки, устраивает мини-спарринги с каждым из своих учеников.

Никогда не любила подобный спорт, не понимала родителей, которые отдают любимых чад в боксерские секции. А сейчас не могу отвести взгляд.

Вольский двигается совсем не так, как боксеры в телевизоре, — он похож на огромную пантеру. Осторожную и опасную. Каждый удар рассчитан с ювелирной точностью. Каждый блок будто непрошибаемая стена.

Ярослав завораживает как питон Каа в мультике про Маугли. На мгновение даже ощущаю себя тем самым бандерлогом — готова слушать и исполнять. Какой-то древний табунный инстинкт! Раньше этот мужчина на меня не действовал, а теперь словно обухом по голове.

Из гипноза выводит сам Вольский.

— Со мной на сегодня все! — кивает он парням. — Остались скакалка и отжимания. С этим справитесь сами.

— Ярослав Борисович, спасибо, — хором разносится по залу.

— Работайте!

Вольский поворачивается ко мне. В карих глазах что-то нечитаемое. То ли пожары, то ли костры святой инквизиции.

— А вы ждите здесь. Сейчас поедем!

Как и в первый раз, он не удосуживается что-либо разъяснить. Едва спрашиваю: «Куда?» — этот гад исчезает за ближайшей дверью, оставив меня с мальчишками.

Такая манера общения уже не просто злит, а конкретно бесит.

Не я назначала это интервью. Моя цель не Вольский, а бывший вор в законе по прозвищу «Китаец». И вообще… во вчерашней маминой истории не все гладко, профессиональное чутье так и вопит: «Там что-то темное!» Но воспоминаний о пролитых вечером слезах хватает, чтобы засунуть в одно место все свое воспитание.

Толкаю дверь, за которой скрылся Вольский.

— Мы договаривались на одиннадцать! Вы сами назначили… — Остаток фразы я проглатываю. Буквально, вместе с внезапно образовавшейся во рту слюной. — Черт, — шиплю секунду спустя и усилием воли отвожу взгляд от голого мужского торса.

Идеального, без усушенных кубиков, но плоского. С литыми косыми мышцами и кучерявой дорожкой от пупка до края полотенца… на бедрах.

— Чертом меня еще не называли, — с бархатной хрипотцой произносит Вольский. — Обычно кричат: «О господи!»

— Вы сообщили моему шефу, что готовы дать интервью, — Игнорирую последнюю фразу этого мерзавца и свои внезапно вспотевшие ладони.

— А вы такая пунктуальная?

Перед глазами пролетает полотенце. То самое, белое, которое мгновение назад было на упругой заднице Ярослава — чтоб его! — Борисовича.

— Представьте, да. — Я разглядываю полку с кубками.

— Отправьте свои данные в Красную книгу. Вас срочно нужно туда внести.

За последние десять лет брала интервью в самых разных обстоятельствах. Как-то даже с дулом у виска. Однако интервьюировать голого мужчину пока не приходилось.

— Вы сказали, что мы куда-то поедем… — пытаюсь отвлечься.

— Завтракать. Здесь недалеко есть неплохой ресторан.

— То есть вы решили сначала обаять меня детишками, а потом добить завтраком в ресторане?

Пока рассматриваю награды Вольского, он подходит ко мне и кладет руку на спину… чуть ниже талии. Уровень — «Интимно».

— Я так плох, что нужны детишки и еда?

С короткого расстояния его голос действует как гребаный эхолот. Всем телом ощущаю непривычную вибрацию и дрожь.

— Вы не в моем вкусе. — Отбрасываю глупую скромность и смотрю этому гаду в глаза.

— До вчерашнего дня я считал так же. Что такие, как вы, не в моем. — Губы Вольского искривляются в плотоядной улыбке.

— А сейчас? — спрашиваю я и тут же ругаю себя за этот вопрос.

Глава 6

Ярослав

С серой мышкой срочно нужно что-то делать. Неправильная дамочка ломает к херам все мои стереотипы. Вначале отворачивается, когда устраиваю для нее