Никки Френч - Тайная улыбка Страница 33

Потому ли, что он ничего не знал о ней, не имел ни малейшего представления о мире, в котором она всегда оставалась на обочине, или просто потому, что она была готова к такому приключению, в любом случае она была очень увлечена им. Казалось, она гордилась собой еще и потому, что он был старше. Нельзя сказать, что он был красив, но он был открытый и довольно обаятельный человек. Встречаясь с ним, она стала более жизнерадостной и привлекательной, чем раньше. Она явно расцвела, прогуливаясь с ним по узким дорожкам с наступлением темноты, почти так же, как она расцветала с Бренданом, я думаю.

А затем… Прошло столько лет, в течение которых я старалась не думать об этом, и мне пришлось все перевернуть и мыслях, чтобы пристально рассмотреть запретное воспоминание. Между Кэрри и Майклом все происходило довольно быстро, и уже через несколько дней казалось очевидным, что она влюблена более страстно, чем он. Или это просто я так говорила тогда или позднее. Сначала он не замечал меня. Я была на пять или шесть лет моложе. На мне висело домашнее задание на лето, и мне мало что разрешалось. Я была девственница. Не помню точно, флиртовала ли я с ним, но помню взгляд, который он однажды бросил на меня — неожиданный оценивающий взгляд, прямо над головой Кэрри. И даже сейчас я помню, как меня переполнили одновременно восторг триумфа и ненависть к себе. Я не могла не думать о нем, просто потому, что он так посмотрел на меня, с таким личным интересом и при столь интригующих обстоятельствах. Я сияла от тайного постыдного удовольствия.

Он поцеловал меня, только что выйдя из спальни Кэрри, очень быстро, а я позволила и говорила себе, что это не имеет значения, не считается, я ничего не сделала плохого. У нас был секс однажды днем, после школы, в моей постели, пока Кэрри уходила покупать для него сигареты. Я не могла сказать себе, что это не считается. Потребовались всего две ужасные болезненные минуты, но еще даже до того, как мы приступили к этому, я совершенно ясно понимала, что делаю самую большую ошибку в жизни. С тех пор я не могла выносить даже вида его пошлого, самодовольного лица. После этого я старалась держаться подальше и никогда больше не встречалась и не разговаривала с ним. Если он появлялся, я уходила. Если звонил по телефону, никогда не отвечала. Ждала, чтобы улеглись стыд и позор, терзавшие меня. Они с Кэрри продолжали быть вместе еще в течение какого-то времени, но постепенно он перестал ей звонить, а потом и перезванивать в ответ на ее звонки. Приблизительно через неделю он вернулся в Гулль, Кэрри приступила к занятиям в университете. Но меня не покидало предчувствие, что в любом случае он бросит ее; я пыталась найти возможность оправдать свои поступки, чтобы они не казались такими ужасными, но мне это так и не удалось. Я не знала, да и не хотела знать, насколько это волнует Кэрри. Не могла поверить в то, что произошло. Иногда до сих пор так и не могу поверить в это. И никогда никому не рассказывала об этом. За исключением своего дневника. И записала-то, пожалуй, для того, чтобы освободиться от всего, что мучило меня, превратив это в предмет, который можно выбросить или спрятать. Потому что выбросить дневник я бы никогда не смогла. Все равно что выбросить частичку самое себя.

А сейчас мне хотелось понять вот что: сделала ли я все это потому, что он встречался с моей старшей сестрой? Я подошла к ступенькам для перехода через ограждение и села на них, ощутив влажность дерева через брюки, сырость земли через тонкую обувь. Подняла руки к голове и два больших пальца прижала к ушам, чтобы погрузиться в свой внутренний мир. Потому что если я все-таки сделала это, то чем это обернулось в дальнейшем и что произошло сейчас? Не странно ли, что безобразная реплика на то давнее событие прозвучала только сейчас и уже в полном объеме, когда все стали свидетелями? В моей голове звучали шипящие команды матери, нытье Троя. Я снова увидела, как они все смотрели на меня. Побелевшее лицо Кэрри. Я видела улыбку Брендана.

И, возвращаясь к делам насущным, спросила себя, что же я собираюсь сделать сейчас. Я открыла глаза и встала. Луны не было, тьма кромешная. И здесь была я, на какой-то далекой узкой дорожке среди полей и лесов, не имея ни малейшего представления о том, что делать дальше. Какая-то часть меня хотела просто убежать подальше, чтобы вообще не иметь никакого отношения ко всему происходящему. Но убежать можно лишь в какое-то определенное место, можно принять решение поехать на машине по этой дороге в тот город, где ешь ту самую пищу, спишь в той постели и встаешь по утрам…

В заключение я вернулась к машине и села в нее, включила зажигание и поехала обратно по той же дороге. Я так замерзла, что даже когда включила неэффективную печку на полную мощность, никак не могла отогреться. Купила молоко, какао в порошке и бисквиты, способствующие пищеварению, в угловом магазине в нескольких минутах ходьбы от квартиры Лауры. Открыла дверь, вошла в квартиру и услышала, что в ванной открыты краны и льется вода, поэтому я приготовила себе большую кружку горячего шоколада с огромным количеством сахара, села на диван, подобрав под себя ноги, и стала очень медленно пить приготовленный шоколад, стараясь растянуть это удовольствие.

ГЛАВА 19

Я набралась храбрости и позвонила в собственную квартиру. Ответил Брендан. У меня упало сердце. Меня так и подмывало просто пол ожить трубку, но Брендан мог определить, кто звонил, и тогда перезвонил бы или подумал о чем-то еще, и все стало бы только хуже. Поэтому я сказала:

— Алло…

— С тобой все в порядке, Миранда? — спросил он.

— Что ты имеешь в виду?

— Тебе, наверное, было все это очень неприятно.

— А кто виноват? — спросила я и сразу стала ругать себя. Я была похожа на боксера, который сознательно ослабил бдительность. Удар в лицо не заставил себя долго ждать.

— Миранда, Миранда, Миранда, — сказал он ужасающе проникновенным тоном. — Я не единственный, кто предал Кэрри.

— Ты узнал об этом, читая мой дневник, — возмутилась я. — Потом ты солгал, будто я рассказала тебе об этом.

— В сущности, имеет ли значение, как я узнал об этом? Но возможно, все к лучшему, Миранда. Тайны совсем не годятся для семей. Раскрытие тайн оказывает очищающее воздействие.

В какое-то мгновение я спрашивала себя, не сошла ли я с ума. У меня вызывали тошноту даже не слова Брендана. Его голос физически заражал чем-то меня даже по телефону, словно что-то живое и скользкое медленно вползало в мои уши.

— Я звоню, чтобы сообщить, что заеду завтра за кое-какими вещами. — Я выдержала паузу. — Все в порядке?