Однажды ты станешь моей - Морган Бриджес Страница 14

Короткая черная юбка заканчивается на середине бедра, оголяя мои длинные подтянутые ноги, которые у меня появились благодаря многочасовым сменам в «Сахарном кубике» без возможности присесть. Сверху на мне черная рубашка, которая не доходит до пупка, с вырезом, который не просто намекает на мою грудь. Он ее открывает. Мои груди обтянуты плотно прилегающей рубашкой, и шов розового бюстгальтера выглядывает то тут, то там, в зависимости от того, как я стою. Вместо теннисных туфель на мне теперь черные туфли на каблуках с кроваво-красной подошвой, которые мне подарил мой жених. Теперь они выглядят как насмешка, как будто он знал, что однажды мне такие пригодятся. Он разорвал нашу помолвку, стоило репутации моего отца пострадать.

Если бы Адам любил меня по-настоящему, я бы стала его женой, и не было бы никакой необходимости в этих туфлях.

Я смотрю на свое отражение, пока до меня окончательно не доходит, что я и правда собралась это сделать, а затем я распускаю свою косу. Весь смысл этого наряда – выглядеть сексуально привлекательной для посетителей, чтобы они были довольны, и тогда они оставят мне большие чаевые. Я не самая роскошная женщина на земле, но я знаю, что я красива. Достаточно красива, чтобы пренебречь любой косметикой, кроме туши и капли блеска для губ.

В любом случае никто не будет смотреть на мое лицо.

Меня передергивает от одной этой мысли. Мои волосы рассыпаются по спине, и я иду обратно к барной стойке, цокая каблуками по плитке на полу. До меня доносится громкий свист и улюлюканье, и я пытаюсь успокоиться, чтобы не поддаться желанию бежать. Такую цену я согласилась заплатить, когда переступила порог этого заведения, и теперь уже поздно отступать назад.

Бармен смотрит на меня с одобрительным блеском в глазах.

– Как тебя зовут, сладкая?

– Калиста.

– Я Мак, помощник управляющего. Вчера ты говорила с управляющим, так что сейчас больше ничего не нужно. Если у тебя голова на плечах и ты переживешь эту ночь, то работа твоя.

– Переживу ночь? – повторяю я голосом, больше похожим на писк.

– Мы же оба понимаем, что таким, как ты, здесь не место. Ты слишком милая, сладкая.

Он прав, но я уже зашла слишком далеко. К тому же гордость мне не позволит приползти обратно к Беннетту и просить его о помощи.

– От избытка сладкого может и затошнить, – говорю я.

Мак усмехается и ставит кружку с пивом к нескольким таким же на подносе.

– Это правда.

Я поднимаю рюкзак.

– Можно где-то его оставить?

– Да, конечно. Пусть побудет у меня за баром, пока не закончишь смену. – Взяв мои вещи, Мак показывает на пиво. – Ладно, я оформлю эти заказы, а ты разнеси их клиентам. Когда запомнишь номера столиков, станет намного проще. Чуть позже я позову одну из других девушек, и ты поработаешь в паре с ней. Договорились?

– Звучит неплохо.

– Отлично. Отнеси это за тринадцатый столик. – Он подталкивает поднос ко мне. – Он в дальнем углу зала.

Я киваю больше не в состоянии выдавить из себя что-то внятное. Сосредотачиваюсь на подносе и пытаюсь удержать равновесие, чтобы не опрокинуть содержимое кружек на себя. Это сложнее, чем я представляла, но все потому, что я на каблуках. Краем глаза замечаю хорошенькую блондинку, которая суетится неподалеку на каблуках вдвое выше моих, и я мысленно аплодирую ее координации.

Продвигаясь к нужному столику медленно, но верно, я с каждым шагом становлюсь все увереннее. Я останавливаюсь рядом с посетителем, который сидя почти с меня ростом. Он окидывает взглядом мое тело, заставляя меня мысленно поморщиться. Я успокаиваю себя тем, что со временем привыкну к такому.

Но самообман не помогает.

– Привет, красавица, – говорит он с намеком на южный акцент. – Что ты припасла для меня?

Я вымучиваю улыбку, которая странно смотрится на моем лице, и ставлю стаканы на столик. Все в компании за столом смотрят на мою грудь каждый раз, когда я наклоняюсь, и я стискиваю челюсти.

– Вам что-то еще нужно? – спрашиваю я, закончив.

– Только если тебя заинтересует возможность получить огромные чаевые.

От меня не скрылся сексуальный подтекст. Я пытаюсь не покраснеть, но тщетно. Друзья мужчины смеются, отчего я лишь больше смущаюсь. Один из них хлопает мужчину по плечу, широко улыбаясь.

– Ладно тебе, Грейди, разве не видишь, что девушка до смерти напугана?

Грейди пожимает своими огромными плечами, отчего кожаная куртка на нем поскрипывает.

– Испуг еще не означает отказ.

Я качаю головой, надеясь, что я не перестаралась и он не обидится, а я не попаду в неприятности за то, что грубо обошлась с клиентом. Мои длинные локоны качаются из стороны в сторону за спиной в такт движениям, и его взгляд падает на них.

– Приятного вечера, – говорю я быстро. – Дайте знать, если что-то еще понадобится.

В тот момент, когда я уже готова развернуться, Грейди протягивает руку и хватает меня за волосы. Я замираю, словно дикое животное, пойманное в капкан. Сердце бешено колотится у меня в груди, и дыхание перехватывает от паники, нарастающей с каждой секундой.

Не зная или не беспокоясь о моем дискомфорте, он теребит прядь, зажав ее между большим и указательным пальцами.

– Мягче, чем я думал.

– Пожалуйста, отпу…

Просьба застревает у меня в горле, когда темная фигура вырастает рядом с Грейди, перетягивая на себя все мое внимание. Беннетт похож на призрака, одетого во все черное и окруженного тенью. Не успеваю я подумать, как он хватает Грейди за большой палец и заламывает его назад. Мужчина кричит от страха и боли, но это не останавливает Беннетта.

Напротив, он еще сильнее тянет палец назад.

Высвободив волосы, я отступаю в тот самый момент, когда мужчины за столом начинают вставать.

– Оставайтесь на местах, – говорит Беннетт, и в его голосе слышится угроза. – Вас это не касается. Только этого человека, поскольку он по глупости прикоснулся к тому, что ему не принадлежит.

– Да какого хрена ты говоришь? – кричит Грейди.

Беннетт дергает подбородком в мою сторону. В тусклом освещении бара его глаза ярко горят, и в них сверкает буря эмоций.

– Она моя.

Глава 10. Калиста

Все переключают внимание на меня.

Но единственный взгляд, который я ощущаю, принадлежит Беннетту. Он короткий, но в момент, когда Беннетт смотрит, я чувствую, как внутри что-то меняется, что-то оживает при его появлении. В его глазах сверкает жестокость, а все тело напряжено от гнева. Я никогда не видела ничего настолько великолепного, такого неистового и первобытного.

– Извинись, – говорит Беннетт