Моё пламя - Ксана М. Страница 14

Она пристально смотрела мне в глаза, и я не без удовольствия отметил, как сильно его девочка выросла. Стала смелее. Умнее. Опытнее. Если раньше её упрямые выходки забавляли, напоминая обыкновенное детское бунтарство, то теперь они являлись самым настоящим вызовом. И я наслаждался каждой его секундой.

Я не знал, что будет дальше, не знал, как сильно мы переменились, и какими теперь будут наши отношения, но в одном был безошибочно и точно убежден: связь ― вот то единственное между нами, что навсегда останется неизменным.

Между ними всегда будет эта необъяснимая… эта космическая связь.

Я поймала себя на этой мысли, когда смотрела в его глубокие, как океан глаза.

Сейчас я испытывала не ярость. Нет. Моими эмоциями в эту самую минуту завладело совсем другое чувство, поглотив меня целиком и полностью. Сердце учащенно забилось, и оставаться в такой непозволительной близости к нему становилось всё невыносимее. И раз от раза ещё и больнее.

Попыталась резко отступить, но внезапно ощутила, как его пальцы сжали запястье. Легко. Почти неощутимо. Однако я всё же замерла, боясь пошевелиться или сделать слишком явный вдох.

— Ты можешь кричать, ― выдержав паузу, тихо ответил он, ― можешь злиться, швыряться в меня камнями или бить кулаками в грудь… я клянусь… что молча стерплю это. Я не шевельнусь, потому что буду знать, что заслужил. Но прошу… не отворачивайся от меня. ― тело будто бы пронзила холодная сталь и, если бы я не сжала пальцы в кулаки, то не сумела бы сдержать мучительный крик. ― Позволь мне смотреть в твои глаза, Эбби. Позволь снова утонуть в них. Позволь снова…

— …сделать мне больно? ― прошептала, чувствуя, как каждое слово входит в сердце холодным лезвием, заставляя испытывать ни с чем несравнимые муки. Из последних сил сдерживая внутри рыдания, не отрывая от него взгляда, я потянулась к прохладным пальцам, сжимающим запястье, пытаясь ослабить их хватку. ― Ты сделал свой выбор, ― голос сорвался до шепота. ― Теперь просто отпусти…

Понимая, что вот―вот не сдержусь, хотела резко вырвать свою руку, но добилась лишь того, что оказалась безвыходно прижата к твердой груди. Дарен тут же обнял меня, и как бы долго и упорно я не сопротивлялась, у меня ничего не выходило.

— Я совершил ошибку.

— Ты испугался…

Ощутила, как он неосознанно кивнул.

— Боялся, что не сумею тебя защитить… что однажды просто не успею…

День в больнице вновь мелькнул в воспоминаниях. По лицу заструились слезы.

— …это не оправдание, слышишь?… ― вырываться было бесполезно, поэтому я сжала маленький кулачок и ударила его в грудь. ― … не оправдание…

— Я знаю…

— Ты был нужен мне… ― сквозь всхлипы шептала, выпуская наружу всю свою боль. ― Ты был так нужен мне… я жила тобой… жила теми чувствами, которые ты во мне пробуждал, а потом… потом ты просто растоптал их… ― горько усмехнулась сквозь слезы, продолжая ударять его кулачком и пытаясь просто не завыть.

Господи, ну почему в груди так сильно жгло?…

— Эбби…

— Отпусти… ― умоляла, чувствуя, как голова начинает кружиться, а ноги ― слабеть, ― …пожалуйста, ты душишь меня… ― думала, что Дарен разожмет объятия, но он лишь сильнее прижал меня к себе.

— Никогда, ― услышала его мягкий голос, понимая, что проваливаюсь, ― больше я никогда тебя не отпущу.

Поморщилась, ощутив, как что―то холодное стекает по лицу и одежде, и медленно открыла глаза. Всё расплывалось, и я даже было решила, что вновь нахожусь в своей квартире во Флориде, а всё произошедшее за эти сутки ― просто кошмарный сон.

Но очень скоро поняла, что ошиблась.

Его лицо было первым, что я увидела. Синие глаза выражали беспокойство и смотрели на меня с таким болезненным и давящим чувством вины, которое моё сердце просто не сумело стерпеть… один удар, второй и оно мучительно сжалось.

— Видимо ни морально, ни физически ты на самом деле не выносишь моего присутствия, ― попытался пошутить он, а затем как―то печально усмехнулся и, опустив взгляд, выпрямился. Сердце снова пропустило удар. ― Ты была без сознания всего несколько минут, но я не решился оставлять тебя снаружи, поэтому принес сюда.

Только теперь, начав осматриваться, я заметила, что мы были в пещере. Конечно, не в такой огромной, какие я обычно видела в фильмах, но достаточно глубокой ― что защищало от внезапно поднявшегося ветра.

— Ты принес меня? ― прошептала, смотря ему в спину. ― На руках?

— Мне жаль, если я доставил тебе… неудобства, но там ― кивнул он на выход, ― вот―вот начнется буря. Спросить твоего мнения я не мог, а идти самостоятельно ты была не в силах. Поэтому да, я принес тебя. На руках.

После его спокойного, пускай и ироничного ответа, мне совсем не хотелось говорить что―то поперек. Кричать на него? Глупо. Обвинять в чем―то? Глупее вдвойне. Он был прав: а Прерии действительно начиналась буря, ― от мысли о которой, кстати говоря, мне вновь становилась страшно, ― и, если уж и отвечать что―то на его слова, то только не упреком.

— Спасибо, ― слегка неуверенно произнесла, вспоминая, как недавно дрожала от страха перед волком. ― Ты снова спас меня.

— А ты снова умудрилась попасть в беду, ― тихо отозвался Дарен. ― Стоит ли мне пытаться узнать, что ты вообще здесь делаешь? ― не успела ответить, потому что его губы вновь растянулись в болезненной усмешке. ― Предполагаю, что не я ― причина по которой ты уехала за много тысяч миль от дома, да ещё и так очаровательно подвергла себя опасности. Хотела поведать мою мать? ― он кивнул на собственный вопрос. ― Я понимаю. Отношения между нами не должны повлиять на твою привязанность к этому месту. Но мне трудно понять, как ты оказалась так далеко от племени?

— Мне пришлось, ― быстро ответила, пользуясь возникшей паузой, а затем, немного погодя, ответила уже чуть тише. ― Выбора не было.

— Потрудись объяснить, ― Дарен сложил на груди руки.

О, нет, этот мужчина не просил ― он требовал.

Я могла бы послать его, но знала, что если этот Гордец захочет, то всё равно обо всём узнает. А если его «осведомитель» неосознанно или нарочно перевернет всё с ног на голову? Лучше уж пусть услышит от меня. И правду.

— Элейн и Пол приехали ко мне. Попросили помочь.

— Помочь в чем?

— Найти тебя, ― просто ответила. Уже не в первый раз заметила этот его таинственно―задумчивый