Людмила Бояджиева - Семь цветов страсти Страница 11

— Сделай мне, пожалуйста, бутерброд с мясом. Я бы сейчас съела даже кишащие микробами местные лакомства. Втихаря от Старика, конечно. — Дикси вытянулась, закинув за голову руки, ее тело казалось в голубом лунном свете отлитым из серебра, а глаза — черным омутом, прячущем чудовище страсти. Она знала, что хороша, впервые изведав это ощущение по-настоящему — через наслаждение быть желанной, возбуждающей, приводящей в экстаз. И она очень нравилась себе такой — жаждущей ласк, естественной, сбросившей вместе с одеждой, комплексы стыдливости и фальшивых приличий.

— Сегодня родилась новая Дикси, — тихо сказала она себе. Но Ал услышал и протянул ей бутерброд и стаканчик с вином. — Выпьем за это волшебное событие и за славного ковбоя Алана Герта — повивальную бабку нашей секс-звезды.

— Боюсь, что звезды уже не будет… Я ничего не хочу — ни этих съемок, ни славы, ни людей вокруг, косо поглядывающих на нас… Я хочу только тебя.

— Ты беспокоишься за Виту? Страстная цыганка сразу попыталась залезть мне в штаны, а как только убедилась, что ее обошли, вспомнила про добродетельность. Ну, а парни, естественно, жестоко переживают потерю в твоем лице. Как некстати появился я!

— Им бы все равно ничего не перепало, Ал. Я ведь жила как монашка — ждала тебя. Ты — лучше всех.

…Алан остался в вагончике на всю ночь. Он умел спать совсем понемногу, глубоко проваливаясь в сон, словно умирал. И также резко просыпался, тут же переходя к делу. Дикси думала, что не сможет утром подняться, утомленная бессонной ночью. Но когда первые лучи солнца заглянули в окно и часы показали шесть, она вскочила, переполненная радостью и опасениями.

— Ал, сумасшедший! С нами разорвут контракт! — тормошила она впавшего наконец в глубокий сон ковбоя. — Все уже собрались на площадке, Умберто что-то объясняет, наверное планы на день… Господи, и теперь на виду у всех мы вывалимся отсюда в обнимочку, с бледными лицами и блудливыми глазами.

— А так же — с обкусанными губами. — Добавил Ал и коснулся пальцами вспухших губ Дикси. — Это я про тебя, детка — ты упустила этот момент. — Заметь, что никаких телесных повреждений опытный Герт героине не нанес. Ни одного синяка — мастерская работа для «секс — машины». Ведь тебе сегодня, кажется, предстоит мелькать перед оком Сола в натуральном великолепии. — Ал живо натянул джинсы и футболку.

— Давай, выходи первый, я чуть погодя. Как представлю все эти хаханьки… — замялась Дикси.

— Ничего такого не будет! А ну пошли. — Ал подхватил Дикси на руки и толкнул ногой дверь. — И если будут поздравлять, не отпирайся. Дело в том, что я вчера признался Старику, что мы решили пожениться.

6

Новость потрясла коллектив. Отношение к жениху и невесте, действительно резко переменилось. Похоже все умилялись их раскованности и необузданному влечению. Через неделю никого не удивляло, что где-нибудь в «кадре» окружающего ландшафта, виднелась ненасытная пара, занимавшаяся любовью. Алану — таки удалось приобщить к своему жизненному кредо окружающих. Его естественное отношение к сексу, как части извечных природных явлений, его животное простодушие в удовлетворении телесных нужд и постоянная веселая вдохновленность страстью заражали Дикси.

Они искали лишь разнообразия в удовольствиях тела, находя для любви самые невероятные места. Уютные, пронизанные солнцем недра лесов, манящих к слиянию, оказались не самым лучшим местом для двуногих. В то время, как разнообразные зверюшки, птицы и насекомые, казалось, только и были заняты проблемами размножения, обнаженному человеку здесь приходилось туго. Однажды, рухнувший под напором Дикси в шелковистую траву Ал был укушен в ягодицу каким — то жучком и два дня провалялся с высокой температурой. А потом не повезло Дикси — на развалинах храма, куда они забрались, чтобы совершить ритуальный акт совокупления, пришлось опасаться многочисленных ящериц и обезьян, облюбовавших каменные лабиринты. О змеях любовники не думали, как и о том, что переплетенные корнями растений выщербленные обломки стен, не слишком надежная сцена для «театра эротических действий». Разогретый солнцем камень с остатком неведомой надписи распалял воображение. Присев на него, Дикси задрала юбку, под которой ничего не было. Ее ноги в разбитых спортивных тапочках поднялись, опираясь на плечи Ала, он ринулся в атаку — и чудом успел подхватить девушку.

Упав в обнимку рядом, они с возбуждающим ужасом наблюдали, как предательский валун скатывался вниз.

— Баста: нагулялись. Объявляю пост. — Заявил Умберто. — Алан будет моим секретарем ровно два дня. Это значит — не отлучаться от моей персоны ни на минуту. Ночевать в моей комнате. К девочке приставлена Вита — она опытная дуэнья. Послезавтра снимаем эпизод вашей встречи. Мне нужны голодные глаза.

Понятно? Жажда, требующая утоления. Возбуждение долгой разлуки, а не пресыщение. — Старик грозно насупил седые брови.

— Ну, до пресыщения, положим, далеко, — Алан с тоской глянул на Дикси, но подчинился. Старик впервые вмешался в их отношения и только для того, чтобы еще подогреть страсть разлукой. Он был доволен романом героев. Дикси невероятно преобразилась — нежный бутон превратился в роскошный цветок. От ее тела исходили осязаемые импульсы притяжения. Так, вероятно, заманивают партнеров самки животных. Редкость, конечно редкость — девятнадцатилетнее, цветущее, полное сил существо находилось как бы в спячке, в зимнем ледяном сне. Пробуждение оказалось бурным и прекрасным. Умберто на ходу изменял сценарий, усиливая тему всепобеждающей чувственности.

Подготовка к эпизоду под водопадом заняла много времени. Сол искал нужное место для съемок, рабочие из ближайшего селения вырубали на берегу кусты, строили платформу для камеры, перемещали в озерце валуны, так, чтобы образовалось нечто вроде природного бассейна.

Дикси отдыхала, играя с шестью щенками овчарки, должными исполнить роли волчат, и наблюдала за тем, как вдалеке Ал соревнуется с Солом в стрельбе из лука местного туземного производства. Они не встречались уже два дня — сорок часов, казавшихся вечностью.

Немудрено, что коронный эпизод сняли почти сразу — между Дикси, плещущейся под струями водопада и следующим за ней из зарослей парнем пробегали электрические разряды. Даже смешки и хихиканье, сопровождавшие подготовку пикантных сцен прекратились. Все приумолкли, словно опасаясь, что сгустившаяся атмосфера разразиться грозой и всех присутствующих здесь сразит любовная горячка.

— Боюсь, третьего дубля они не выдержат. Этот жеребец готов ринуться в атаку прямо под моей камерой. — Предупредил Старика Сол.