Если целишься – стреляй - Ванэсса Авакова Страница 10

Глава 16

— Денис Валерьевич, Вас к себе вызывает Вахтанг Георгиевич. — обратился один из охранников к, сидящему за обеднённым столом, Денису. Он влил в себя уже несколько литров кофе, а лучше ему не становилось. К то же, к страшному похмелью, добавлялись ещё, то и дело всплывающие в голове, обрывки воспоминаний прошлой ночи.

— Ну всё, Холод. Началась. — пробубнил сидевший на против него Череп. Холодов поднялся из-за стола и направился в кабинет отца. Он чётко понимал, что живым оттуда может уж не выйти, в этом доме соблюдаются железные правила, здесь на женщин и детей руку не поднимают. Если случившееся в Киргизии списаои на состояние эффекта, за то, что он совершил вчера, пощады не будет.

Без стука открыв дверь, Холод вошел в кабинет и остановился напротив сидевшего в кресе Вахтанга.

— Отец, — кивнул он головой в знак приветствия, — ты хотел видеть меня? — задал вопрос отрешенным голосом.

— Денис. — притворно ласково начил Ваха. Это не к добру, понимал Холод. — Как спалось прошлой ночью? — холодным, как утрений мороз, голосом задал вопрос Ваха. У Дениса внутри все похолодело. "Я прошу, отпусти меня" раздался теперь уже чужой голос в голове.

— Я могу объяснить, отец. — попытался оправдаться он. — Я знаю, мне нет прощения. Просто выслушай меня, ладно.

— О, нет! Мне не надо ничего объяснять, мне и так все ясно. — заговорил ледяным голосом Ваха. — Ты брату своему объяснять будешь. Девчонке той, что ночью твою похоть удовлетворяла, объяснишь! — слушая это, Денис менялся в лице. Нет, ему не было страшно, он потерял чувство страха ещё в детстве, лежа на окровавленном теле матери. Просто парню было невыносимо думать, что он причинил боль, и без того несчастному, брату. А эта сиделка, в чем её вина? Но назад уже не повернуть. Повисло молчание, которое было хуже любого крика, как вдруг Вахтанг подскочил с кресла и, схватив парня за грудки, перевалился через стол и заорал:

— Я этому тебя учил?! Я тебе говорил, режь людей, как скот и насилуй ни в чем не повинных девушек?! — Холод знал, отец прав. Однако как исправить уже совершенное? Как вырвать из сердца того зверя, что, много лет тому назад, взрастил в нём его биологический скотина-отец?

— Я тебя спрашиваю! Так я тебя воспитывал?! — продолжал орать отец, отпихивая от себя непутювого сына.

— Нет. — тихо ответил Холод. — Не так. Ты учил меня тому, что даже если судьба не дала нам выбора и мы вне закона, мы все равно должны оставаться людьми, что честь привыше всего. — говорил парень, устало потирая рукою лицо.

— А ты что сделал, Хунуки? — с болью в голосе, спросил старик. — Как в глаза людям смотреть теперь сможешь?

— Я готов ответить по всем нашим законам, отец. Но я тебе клянусь, я не хотел чтоб такое случилось. — поднимая на Вахтанга глаза, произнёс Денис.

— По закону, так по закону. Как только девчонка оклемаеться, сиграем свадьбу. — лицо Дениса перекосило от шока.

— Как свадьбу? Я не могу! Отправь меня лучше назад на восток или, я не знаю, всади пулю в лоб! Но я на ней не женюсь, это бред. — начал закипать Холодов.

— Бред — то, что произошло сегодня ночью! На восток захотел? Пулю в лоб? Нет, сын, ты женишься и каждый день, смотря на неё, ты будешь вспоминать ту ночь! Может наконец поймёшь, за все в жизни приходится платить?

Денис вылетел из кабинета как ужаленный, больше спорить с отцом смысла он не видел. Гнев полыхал в груди, рассползаясь по венам как яд. Только этого ему не хватало! Он сорвал со стены картину и пару раз, с силой, бахнул ею по маленькому кофейному столику.

— Рад видеть тебя. — услышал он голос Черепа.

— Послушай, парень, ты уверен в том, что психически здоров? — со злостью в голосе, спросил Холод у него. Денис и так был на взводе, ему только издевок над собой не хватало сейчас.

— Обижаешь, брат. Я просто рад видеть тебя живым после беседы с боссом. — засмеялся Череп.

— Клянусь, лучше бы он меня пристрелил на месте. — помотав головой и отбросив от себя остатки картины, Денис, опираясь спиною о стену, сполз по ней и сел на пол. — Я не могу на ней жениться, я не видел никогда её даже. Понимаешь, Олег? Я как он, я ничего хорошего в её жизнь не принесу. — Боже, что случилось с Холодом? Он впервые в жизни обратился к другу по имени, впервые, за шесть лет их знакомства, Денис находился в таком состоянии. Ваха наказывает его по полной программе, а ведь старый хрычь знает, как парень относится к такому роду вещей.

— Мы придумаем что-нибудь, братан. — присаживаясь возле него, поддержал Череп. — Незнаю, девку шуганем там. Я не знаю, но мы обязательно придумаем...

— Если я правильно понял, Череп, я ее достаточно нашугал уже. — горько усмехнусля он, беря емоции под контроль. — Спасибо, брат. — и, похлопав Черепа по плечу, поднялся и пошел на выход из дома.

Никто из парней не заметил скрывавшегося в тени коридора, сжимающего до боли кулаки Влада. "Отец не может так с нею поступить. Не может поступить так со мною!" — подумал парень и направил коляску в сторону отцовского кабинета.

Глава 17

Вахтанг сидел в кресле и обдумывал правильность своего решения. Сначала он просто хотел его отправить назад в Таджикистан, чтоб больше никогда не видеть. Но когда Денис поднял на него глаза, в них было столько боли, столько покаяния. Парень действительно сожалел. Впервые за тринадцать лет его глаза ожили. Значит ли это то, что его душу можно еще спасти? Ваха крутанулся в кресле и усталыми глазами посмотрел в окно, ныряя в воспоминания своей, как ему кажется, прошлой жизни...

Тринадцать лет тому назад. Подмосковье.

На закинутой территории металургического завода, лицом к лицу стояли двое мужчин. Два брата сверлили друг друга ненавидящим взглядом.

— Ты убил их, а потом, все то время, что искал виновного, спокойно смотрел мне в глаза. — с болью и обречонностью в голосе говорил Вахтанг.

— У меня не было выбора, брат. — без тени сожаления, ответил ему Генадий. — Она мешала тебе приступить к делам, отцу это не понравилось бы. Тебе, Ваха, выпала такая честь — принять дела отца и деда, а ты что сделал? бросил все ради юбки и щенят. — слова его были пропитаны ядом. Каждое больно било, проникая прямо в сердце, и без того, вот уже полгода как убитого горем,