Месть за моего врага (ЛП) - Блейк Оливи Страница 9

— Ну, удивительно, но получение образования и владение магией не являются взаимоисключающими понятиями, — сообщила ему Саша, наполовину споткнувшись о трещину в тротуаре и налетев на него. Она сразу же оттолкнула его, когда он попытался удержать ее в вертикальном положении. — Ты не можешь что-нибудь с этим сделать? — потребовала она, делая неопределенный жест, имеющий в виду ее сомнительную устойчивость.

— Я мог бы, но мне показалось, что было бы забавно позволить тебе толкать меня по всему Манхэттену.

— Я нечасто сюда выбираюсь, — призналась Саша, на мгновение прижав руку к виску, надеясь хоть как-то себя успокоить. — Не любительница выпивки, — проворчала она.

— Определенно не в таком духе, — согласился Лев, удерживая её на месте, поскольку через перекресток пронеслось такси. — Осторожнее, — предостерег он, и на этот раз, взглянув на его пальцы, аккуратно лежащие на внутренней стороне её локтя, Саша его не оттолкнула. Она мягко — осторожно — кивнула, позволив ему себя поддержать.

Когда опасность миновала, Лев опустил руку, но теперь, вместо того чтобы ритмично постукивать большим пальцем по бедру, он держал её неподвижно, парящей в воздухе между ними. Это казалось предосторожностью, на случай если ему снова понадобится использовать её. На случай, если ему снова потребуется быть рядом с ней.

Саша громко кашлянула, возвращая себя к реальности.

— Дальше я справлюсь, — сообщила она Льву, когда они пересекли улицу, и неопределенно махнула рукой через плечо. — Метро всего в нескольких кварталах отсюда, и я в порядке, честно. Спасибо за твою, эм… помощь или что-то в этом роде…

— Моя помощь или что-то в этом роде? — повторил Лев, усмехаясь. — Мило, Саша. Очень мило.

— Слушай, — вздохнула она с раздражением, — как я уже, по-моему, упоминала, я в порядке…

— Да, конечно, в порядке, — пробормотал он, — что совершенно очевидно, учитывая, что тебя чуть не сбило такси, и ты совершенно не собиралась останавливаться…

— …я действительно думаю, что ты переоцениваешь свой вклад в этой ситуации. Я имею в виду, конечно, это мило и все такое, при условии, что ты не просто пытаешься ко мне приставать…

— …я искренне пытаюсь спасти твою жизнь, но если это не очевидно, то я действительно не знаю, что мне с этим делать…

— …и, послушай, в любом случае, моя сестра убьет меня, если увидит тебя со мной; или, не знаю, по крайней мере задаст восемь тысяч вопросов, так что…

— …на самом деле следовало бы просто позволить тебе упасть на улице, учитывая, как сильно ты, похоже, этого хочешь…

— …Просто слишком много вопросов, честно говоря, вряд ли оно того стоит…

— …Не знаю, почему я все еще здесь, наверное, мне действительно стоит просто…

— Тебе действительно стоит…

— уйти, — закончили они в унисон, и Саша совершила ошибку, подняв глаза и поймав взгляд Льва, который тоже на нее смотрел. Они оба резко вдохнули, а после синхронно задрожали от холода. Его волосы были припорошены хлопьями, а голова оставалась без защиты (может, он никогда не носил шапку? Судя по всему, нет; какой отважный идиот), несмотря на то, что она помнила его постоянные движения, подергивание плеч и смену выражения лица, — сейчас он стоял неподвижно.

Он все еще удерживал ее. Одна его рука осторожно легла ей на предплечье, когда он повернул ее к себе, и она моргнула, почувствовав, как его пальцы вцепились в ее зимнее пальто.

— Тебе холодно? — спросила она его, и он прочистил горло.

— Замерзаю, — заверил он, и она деловито кивнула, протянув руку, чтобы провести заколдованными пальцами по его губам. Она подождала немного, водя кончиком указательного пальца взад и вперед по линии его рта, пока, наконец, его губы не приоткрылись, а дыхание не стало теплым и слегка пропитанным дымным оттенком виски…

— Это, — произнес он, хотя её пальцы всё ещё парили над его губами, — это то, что называют неоднозначными сигналами, Саша.

Она вздрогнула, удивленно моргнула и убрала руку.

— Верно, — выдохнула она. — Да, конечно, прости, я просто не…

— Чёрт, — тихо пробормотал Лев, и прежде чем Саша успела ответить, он притянул её к себе, обняв одной рукой за талию, а свободной рукой взял ее за подбородок, заставив повернуть лицо. Он наклонился ближе, остановившись на расстоянии несколько вдохов от её губ, а его нос осторожно соприкасался с её. Она почувствовала его судорожный вдох, словно ветерок, касающийся её щеки, и уловила ритм его пульса на шее.

Намек был ясен: он подошёл так близко, как только мог. Близко настолько, чтобы чувствовать её, ощущать её присутствие в воздухе между ними, но не ближе; остальное оставалось за ней. Она на мгновение замерла, на грани между тем, что уже произошло, и тем, что могло бы случиться. Несколько секунд она просто наслаждалась этим — теплом его дыхания на своих губах, с удивлением отмечая, что могла бы довольствоваться этим сладким ожиданием. Но затем ощутила уверенность так ясно, как пульс его сердца под своей рукой: она больше не сможет выдержать это расстояние.

Она нерешительно коснулась губами уголка его рта, а затем приподнялась на цыпочки, столкнувшись с ним лицом к лицу. Он удержал ее на мгновение, прежде чем неловко отступить. Притянув ее ближе, он уперся спиной в стену здания позади и остался доволен тем, что кирпичи сделали свою работу — не позволили им двоим упасть. Это было похоже на драму величайших масштабов, его поцелуй казался увертюрой всех величайших опер, вершиной каждого пейзажа, натиском приливов, судеб и фурий, — и она растаяла в его объятиях, согреваемая не только заклинанием на кончиках пальцев.

Почти сразу (её пальцы запутались в его волосах, его руки обвили её талию, а затем вверх-вверх-вверх к линии ее шеи, под пальто, и о-о-о) — это было слишком, слишком, слишком. Саша не была совсем неопытной; она знала достаточно (и, конечно, её старшие сёстры предупреждали её об этом не раз), чтобы понимать: если поцелуй ощущается как нечто подобное — как опьянение, как безумие, что-то непристойное и в то же время чистое, почти божественное — его лучше прекратить, и как можно скорее, иначе он воспламенит все ее мысли.

— Мне нужно идти, — прошептала она и почувствовала, как Лев протестующе зарычал. На мгновение его пальцы сжались, но затем он отпустил ее, позволяя отойти. Вздохнув, он все еще протягивал к ней одну руку, а другую поднес ко рту, желая выдать аргументы, которые, как он ясно понимал, она не хотела слышать.

— Ты уверена, что сможешь самостоятельно добраться домой? — спросил он через мгновение с такой серьезностью, что ей захотелось рассмеяться. Он казался очень серьезным, когда хотел, даже когда его подергивало от желания быть ближе к ней; что на самом деле казалось уместным, учитывая, что она тоже страдала от желания быть ближе к нему.

— Да, я смогу, честно. Но я могу, гм. Я могу дать тебе свой номер? — предложила она и сразу же поморщилась, смущенная энтузиазмом в собственном голосе. — Если ты хочешь, я имею в виду. Ну, или нет…

— Да, пожалуйста, — невероятно серьезно произнес Лев. Он полез в карман, вытащил телефон и положил его ей в руку, не отрывая взгляда от её лица, пока она неловко вводила своё имя и номер.

— Может, ещё увидимся, — сказала она, блокируя экран и возвращая телефон, после чего слегка отступила, не желая снова упасть к нему в объятия. — Или, я не знаю, может быть…

— Саша, — он притянул ее к себе и поцеловал еще раз, обеими руками обхватив ее лицо и слепо проводя линии по его контурам: нос, щеки, губы, так тщательно, как будто собирался позже ее нарисовать и ему нужно было запомнить расположение того, что он видел. — До встречи, — выдохнул он, заставив себя сделать шаг назад.

Она почувствовала, что всё, что она скажет в ответ, будет глупой и бессвязной ерундой. Поэтому просто спрятала улыбку в ладонь, чтобы позже наслаждаться ею наедине, и исчезла за углом, убеждая себя не оборачиваться.

I. 9

(Бриллианты)