Правило Шестьдесят на Сорок (ЛП) - Уайлд Элли К. Страница 8

Нога снова начинает дрожать. В памяти всплывают сцены тридцатиминутной встречи в «Сансет Лэндинг». Я отгоняю их, прежде чем меня накроет волна унижения.

Я не выдерживаю и полчаса, превращаясь в невнятного идиота. Я не могу позволить себе снова потерять контроль — до завершения проекта осталось всего два месяца. Я должен сдержаться. Сделать все на высшем уровне, ради каждого, кто зависит от этого проекта, ради мамы и Пен.

Я встаю и начинаю ходить вокруг журнального столика, делаю большой круг по гостиной и кухне. Расширяю маршрут, включая обеденный стол. На четвертом круге я отклоняюсь от траектории, прохожу мимо лестницы и спускаюсь в третью спальню, которую превратил в спортзал, думая о том, что неплохо было бы сжечь лишнюю энергию на беговой дорожке. Но тут я вспоминаю, что на мне джинсы, и отказываюсь от этой затеи.

Я достаю телефон и, глубоко вздохнув, набираю номер.

Гудки режут слух, сомнения накатывают волнами. Я прошу себя не колебаться, не тянуть время. Позволяю себе несколько долгих секунд на раздумья. Убедить себя, что ее присутствие не так уж страшно, что я смогу сконцентрироваться, игнорируя желание провести пальцами по волосам или хотя бы попросить о встрече.

На пятом гудке я уже готов сдаться, отказаться от этого импульса. Но вдруг звук прерывается, и в трубке раздается голос Дианы:

— Вы дозвонились в «Дайм Дизайн». Пожалуйста, оставьте сообщение, и я перезвоню Вам как можно скорее.

Я колеблюсь. Действительно ли собираюсь это сделать? Но я обдумываю слова и… все же произношу их.

Глава 4

Джуди

Черт. Просто черт.

Диана снова проигрывает сообщение на автоответчике, и офис заполняется сухим, бесцветным голосом Тео.

«Привет, Диана, это Тео Джордан. Понимаю, что ситуация с уходом Валерии непростая, но думаю, лучше, если вы найдете другого руководителя проекта. Не уверен, что смогу работать с ее заменой. Перезвоните, если хотите обсудить это подробнее».

Щелчок.

Он отвратителен. Он чудовище. Ужасный, ужасный монстр.

Даже переслушав запись, я не понимаю, что происходит. Я мысленно перебираю каждую секунду встречи в «Закатной Гавани», от резкого появления из кухни до момента, когда я исчезла из обеденного зала по приглашению Валерии. В голову не приходит, чем я могла его обидеть. Как? Мы обменялись всего парой ничего не значащих фраз. Нет, я пришла с четкой целью: извиниться за ту роковую ночь и дать понять, как сильно хочу возглавить его новый проект. Ничто из того, что я делала, не противоречило этой цели.

— Ну? — брови Дианы взлетают так высоко, что почти исчезают под челкой. Единственное, что меня немного успокаивает, — это спокойный тон ее голоса. — Объяснишь?

Мои руки дрожат. Какое объяснение я могу придумать?

Простите, Диана, Тео Джордан — это просто самодовольный, отвратительный, несчастный человек, который, вероятно, никогда не испытывал радости в жизни. Его в детстве бросили в лесу, где воспитали дикие волки, вот почему он такой.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Но это не помогает. Внутри бушует шторм страха и ярости. Если меня уволят из-за этого…

Диана снимает очки и прижимает пальцы к переносице.

— Джуди, разве я была недостаточно ясна в тот день? Нужно объяснять, насколько важен этот проект для будущего компании? Насколько серьезно я отношусь к этому контракту?

Я вытираю влажные ладони о брюки.

— Обещаю, я воспринимаю это очень серьезно…

— Мне пятьдесят шесть лет, Джуди. Пятьдесят шесть. Скоро я хочу выйти на пенсию и наконец-то проводить время со своим мужем, прежде чем он сбежит к какой-нибудь юной ослепительной блондинке с силиконовыми сиськами и без карьеры. Новый контракт Тео Джордана — это пенсионный план. Если я проснусь и увижу записку от мужа о том, что он уехал на остров с какой-то охотницей за деньгами, я сделаю тебя лично за это ответственной. Мы поняли друг друга?

Я выдавливаю из себя нервный смешок.

— Что ж, если вас так беспокоит, я сама его приручу.

Ее взгляд прожигает меня насквозь, и смех застревает в горле.

— Простите, Диана. Клянусь, я не знаю, почему он оставил такое сообщение. Наверняка, ошибка. Уверяю, я справлюсь с Тео Джорданом.

— Кажется, вы уже неплохо справляетесь. Поверьте, я знала, что ставлю перед вами непростую задачу. Я не настолько наивна, чтобы считать его легким клиентом. Но предложила эту работу, потому что уверена в ваших силах.

Она сжимает губы, пристально изучая меня через стол. Голова слегка покачивается.

— Джуди…

Сердце колотится, готовое вырваться из груди. Нет. Только не это. Снова.

— Диана, пожалуйста, — быстро говорю я, пряча дрожащие руки под стол и натянув на лицо самую убедительную улыбку. — Доверьтесь мне, я справлюсь. Перезвоните ему и скажите, что никто другой не подойдет. Я смогу с ним работать. Я профессионал.

* * *

Но о каком профессионализме может идти речь, когда я сижу напротив Дженны в кафе напротив офиса? Уютное местечко, которое, к моему облегчению, начинает подавать алкоголь ровно в пять. Словно подзывает нас, уставших работников, готовых утопить горе в рюмке.

Дженна узнала об этом раньше меня, отправив торопливое сообщение о встрече после работы. Лучше избежать встречи в офисе, где Карли могла бы подслушать мои неудачи.

Когда я села за столик, официантка взглянула на меня с легким шоком. Я тут же заказала самую дешевую бутылку белого вина к пяти часам. Сейчас я уже выпила три бокала мерло.

— По крайней мере, Диана дает еще один шанс, — говорит Дженна успокаивающим тоном, поглаживая мою руку.

— Едва ли. Она вышвырнула меня из кабинета, заявив, что я должна предоставлять ежедневные отчеты. Ни один другой дизайнер не отчитывается ежедневно, — бурчу я между глотками. — А как ты узнала? Все в курсе?

Дженна всегда была самой осведомленной в «Дайм». Люди делятся всем с секретарями, как с парикмахерами, как она сказала однажды, когда я с удивлением спрашивала, как она узнала об интрижке, которую кто-то из отдела бизнес-развития затевает каждую среду. Она призналась, что услышала это от кого-то из бухгалтерии, кто, в свою очередь, узнал это от кого-то из IT-отдела, заметившего встречу на парковке напротив.

Дженна сочувственно поджимает губы.

— Карли проходила мимо кабинета Дианы. Ты же знаешь, слухи разносятся мгновенно.

— Очевидно, — говорю я, резко ставя бокал на каменный столик. Вино опасно плещется через край. — Не понимаю, какой толк от этого «еще одного шанса». Он даже не сказал ни слова, когда мы были там. Едва взглянул на меня. Не понимаю, почему.

Дженна проводит пальцем по конденсату на столе, погружаясь в раздумья.

— Может, это просто демонстрация власти? Или… подожди. У меня есть новая теория, — она быстро что-то печатает на телефоне. Внезапно плечи опускаются, а выражение лица меняется. — Неважно.

— Что? — наклоняюсь я, чтобы посмотреть на экран, и она кладет телефон на стол между нами.

Я откидываюсь на спинку стула. На экране — безразличное лицо Тео Джордана, фотография, которую я видела прошлой осенью в статье о новом ресторане. Он наклонился вперед, волосы небрежно падают на лоб, рукава клетчатой рубашки закатаны до локтей.

— Я подумала, что, возможно, он пытается компенсировать что-то, — говорит Дженна, изучая снимок. — Жаль, что Тео такой мерзавец.

Я с трудом проглатываю следующий глоток вина, который застревает в горле. Прижимаю пальцы к губам, будто это поможет. Я понимаю, о чем она думает. То же самое приходило и мне в голову, когда впервые увидела его много лет назад. Ты задаешься вопросом, какие психоделики принимал создатель, когда его рисовал, потому что так выглядеть просто невозможно. Кудри, в которые так и хочется запустить пальцы, идеально очерченная челюсть… я гадала, не хмурится ли он так сильно, потому что осознает, насколько соблазнительно выглядит.

Я немного терялась, когда мы впервые встретились, и проводила больше времени, чем хотелось бы признать, пытаясь не пялиться на него во время работы над проектом «Ниволи». Это оказалось непростым упражнением, которое, как я заметила, давалось нелегко и многим другим. Да, он мог быть сложным начальником. Но, по крайней мере, на него было приятно смотреть.