Летящий ястреб, рыжая лиса (СИ) - "Мурзель / Murrrzilka_fic" Страница 41

— Мне все это жутко не нравится! — пробормотала Кэтрин, в порыве отчаяния хватая его за плечи. — Пожалуйста, не надо этого делать! Я боюсь!

— Не бойся, Лисичка, — мягко ответил он. — Ну, любят та́куя пострадать, что поделать. Но если их всех перебьют, то я буду до конца жизни мучиться от того, что даже не попытался это предотвратить… Ничего страшного. Не я первый, не я последний.

Он притянул ее к себе и обнял. Кэтрин словно птичка прижалась к нему, чувствуя, как на глаза набегают слезы. Она знала, что любит его. Знала уже давно, но лишь сейчас осмелилась признаться в этом самой себе.

Она шмыгнула носом. Брайан обхватил ладонями ее лицо и прислонился лбом к ее голове.

— Кэт… — хрипло выдохнул он и осекся.

По ее щекам покатились слезы. Брайан бережно вытер их большими пальцами и снова прижал Кэтрин к себе. Она спрятала лицо у него на груди и затаила дыхание, чтобы не спугнуть мимолетное, хрупкое, как крылья бабочки, счастье.

Наконец Брайан выпустил ее из объятий.

— Пойду, разыщу шамана, — сказал он и направился к стойбищу.

Кэтрин утерев мокрые щеки, снова уселась на траву. В плане Брайана определенно имелся здравый смысл. Индейцы — гордый народ, и было глупо надеяться, что они просто так отдадут свою землю. Наверняка, большинство предпочтет погибнуть в бою, чем оказаться в бесплодной резервации, где придется жить на подачки правительства. Но совсем другое дело — если уйти им прикажут духи. Грех не воспользоваться суеверностью этих людей, если это поможет их спасти.

Погрузившись в раздумья, Кэтрин утратила счет времени и очнулась, когда солнце уже перевалило зенит. Жизнь в деревне текла своим чередом. Мальчишки-табунщики пригнали лошадей на водопой. Одни животные пили, стоя на берегу, другие зашли по брюхо в реку и били копытами по воде, поднимая брызги.

Среди низкорослых индейских пони Кэтрин заметила Каво́ку и Лорда, которые держались вместе. Она встала, подошла поближе и позвала их. Лошади с охотой вышли навстречу, и она принялась по очереди гладить их бархатистые шеи и почесывать подбородки.

— Кажется, они вполне здесь освоились, — донесся до нее голос Брайана.

Кэтрин оглянулась, но, не успев ничего сказать, увидела, что к нему приближается миссис Смит.

— Чета́н, — взволнованно заговорила «свекровь», — это правда, что ты дал клятву?

— Да, мама. Мне было видение, — ответил Брайан.

— Видение?

— Мы с Кэтрин сидели на берегу, и тут в небе показался пятнистый орел. Он сделал над нами четыре круга и улетел в сторону Громовой Горы.

— Но я не видела никакого орла, — растерянно пробормотала миссис Смит.

— Я и говорю: это было видение. Кэтрин тоже ничего не видела. Правда, Кэт?

Кэтрин ошарашено кивнула. Неужели миссис Смит поверит в эту чушь?

— Ванбли́ глешка́… — подняв глаза к небу, пробормотала «свекровь», — посланец Вака́н Та́нки…

— Да, он явился мне, и я понял, что должен участвовать в Пляске.

— Ну что ж, это большая честь, — без особой уверенности в голосе промолвила миссис Смит.

Брайан потрепал Каво́ку по шелковистой гриве и повернулся к Кэтрин.

— Я пришел попрощаться, — сказал он.

— Попрощаться? — ужаснулась она.

— Ну да. Обычно к Пляске готовятся заранее, иногда чуть ли не за год, поэтому я должен начать прямо сейчас. Увидимся через четыре дня на Громовой Горе.

Кэтрин облизала пересохшие губы.

— Удачи тебе, — севшим голосом проговорила она.

========== Часть 17 ==========

В течение следующих дней Кэтрин не видела Брайана и не знала, что с ним происходит. Она пыталась расспрашивать миссис Смит, за которой ходила по пятам, но та предпочитала отмалчиваться.

Между тем, племя готовилось к обряду. В лесу у ручья отыскали высокий тополь с раздвоенной верхушкой. Индейцы собрались вокруг него и затянули торжественную песню. Четыре девушки, среди которых была и Кими́мела, приблизились к дереву и, положив ладони на его ствол, несколько раз обошли его по кругу.

Потом на их место вышли молодые мужчины. В одном из них Кэтрин узнала Храброго Оленя. Юноши дотронулись до коры и разразились боевыми кличами, как будто победили врага, а затем Храбрый Олень принялся рубить ствол.

Все это время не смолкали молитвы, песни и ритмичный бой барабана. Через несколько минут тополь дрогнул и накренился. Храбрый Олень продолжал стучать топором, и когда дерево со скрипом начало падать, парни тотчас подхватили его, не давая коснуться земли.

Пока Храбрый Олень обрубал на стволе сучья, индейцы держали дерево на руках. Наконец, тополь превратился в гладкий раздвоенный наверху столб. Мужчины взгромоздили его на плечи и понесли к месту проведения ритуала.

Все племя сопровождало их с песнями. Пройдя через рощу и поднявшись в гору, они оказались на усыпанном песком и гравием просторном плато, где посреди площадки уже была вырыта яма. Индейцы поставили столб, хорошо утрамбовали землю и снова отправились в лес, где принялись рубить и обтесывать молодые деревья. Из полученных шестов и стропил они возвели вокруг центрального стояка каркас огромного шатра, и ажурно заплели его тополиными ветками.

Столб украсили лентами сыромятной кожи, закрепили на нем череп бизона с торчащими из глазниц пучками травы, а на одном из стропил повесили чучело орла. Миссис Смит неохотно посвящала «бледнолицую» в тонкости ритуала, но Кэтрин все же узнала, что череп бизона символизирует землю, а орел — воздух. Центральный столб называется Древом Мира, а его расщепленная верхушка отображает раздвоенность Млечного Пути.

Все это ничего не говорило ей о самом обряде, но, присутствуя при подготовке и даже немного помогая — ей разрешили оплетать ветками стенки шатра — Кэтрин слегка успокоилась. Все вокруг казались радостными и воодушевленными. Женщины напевали и беззаботно болтали, то и дело заливаясь звонким смехом. Тут и там шныряли голопузые детишки, устраивая мелкие шалости и получая нагоняй от сердитых старух.

Строительство ритуальной палатки, или Дома Солнца, как его называла «свекровь», продолжалось четыре дня. Кэтрин пыталась разузнать, где Брайан, но в ответ слышала лишь неизменное «ини́пи». Потельня действительно была все время закрыта, перед ней горел костер, в котором накалялись камни, а на краях покрывающих палатку одеял сидело четверо индейцев, охраняя тех, кто находился внутри.

Шамана и вождя тоже не было видно, и Кэтрин догадалась, что они, должно быть, потеют вместе с остальными участниками. Четыре дня в адской жаре без еды и воды — сердце кровью обливалось, когда она пыталась представить, каково сейчас Брайану.

Кэтрин вспоминала прощальные объятия на берегу, и ее снова охватывал сладкий трепет. Вспыхнувшие между ними чувства одновременно и пугали ее до чертиков, и заставляли ощущать, что за спиной распахнулись крылья.

***

Кэтрин разбудили громкие вопли. Отогнув полог, она увидела, что снаружи еще темно, а по стойбищу бродит человек с факелом и кричит, ударяя прутом по шатрам.

— Что происходит? — испуганно спросила она у проснувшейся миссис Смит.

Все эти дни «свекровь» ночевала в ее ти́пи. Это устраивало обеих — Кэтрин чувствовала себя не так одиноко, а миссис Смит отдыхала от шумного семейства своей подруги, у которой она жила.

— Глашатай зовет всех на Пляску, — пояснила «свекровь».

Они оделись и вышли наружу. Из других ти́пи тоже начали выбираться люди, и вскоре поляну заполонила нарядная толпа. Даже в сумраке было заметно, что женщины надели свои лучшие платья, а мужчины разрисовали лица и тела яркими красками.

Растянувшись длинной вереницей, индейцы направились к Громовой Горе. Кэтрин семенила за миссис Смит, стараясь не отставать. Все молчали, и прохладный воздух будто звенел в предутренней тишине. Сердце колотилось в груди, плечи сводило от напряжения, но на душе было радостно, ведь томительному ожиданию скоро придет конец.

Поднявшись на плато, несколько человек расселись на земле вокруг барабана, а остальные выстроились вдоль задней стенки Дома Солнца. У центрального столба стоял шаман в красочном облачении с перьями и пышной бахромой. Приставив ладонь к глазам, он неотрывно глядел на восток, где перламутровым румянцем занималась заря. Все затаили дыхание, и Кэтрин казалось, будто она слышит биение десятков сердец.