Эмма Аллан - Грубая торговля Страница 34

– Ты не забыл, что пригласил на ужин Бриджет? – попыталась сменить тему разговора Клер.

– Нет, конечно, не забыл! Я знаю, как для тебя это важно. Но после ужина… Ты не представляешь, какой тебя ждет удивительный сюрприз!

– Послушай, Дэвид! Я не смогу сегодня! У меня столько неотложных дел после парижской поездки. Ты должен понимать, каково мне сейчас, когда под боком торчит эта Бриджет!

– О-о! – разочарованно протянул Дэвид.

Тут Клер окончательно поняла, что ее несчастный любовник придумал для них обоих совершенно сногсшибательный эротический спектакль на грядущую ночь. Спектакль, в котором сама Клер решительно не хотела участвовать. Никогда больше!

– Вчера вечером я пытался до тебя дозвониться, но так и не смог, – упавшим голосом сказал Дэвид.

– Я работала до поздней ночи.

– Звонил и в офис. Там сказали, что ты уже ушла домой.

– Я приказала им так отвечать на каждый звонок. Не хотела, чтобы меня отрывали от столь важных дел.

– Что ж, очень жаль… У тебя ничего не случилось?

– Нет, – солгала Клер. – Видишь ли, Дэвид, Бриджет попросила меня подыскать ей приличное платье для твоего ужина. Мне кажется, у нее создается впечатление, будто все английские аристократки непременно должны носить горностаев и тиары.

– Ну, это не совсем так. На званые рауты мужчины, как правило, надевают черные костюмы. А женщины – длинные платья. Цвет не так уж важен.

– Я ей это передам.

– А ты в чем намерена прийти?

– Что лучше, по-твоему?

– Что-нибудь красное. Ты ведь знаешь, я люблю этот цвет на тебе.

– Но у меня нет длинного красного платья.

– Я не говорю о верхней одежде.

– Дэвид! – воскликнула Клер, несколько шокированная.

– Ты помнишь то обтягивающее тело красное нижнее белье, которое я тебе купил? Атласное, отороченное кружевами и с подвязками? Ты можешь надеть его. А если будешь в длинной юбке, то можешь надеть чулки или колготки.

В голосе Дэвида зазвучали сладострастные нотки.

– Когда ты сидишь за столом, чопорная и неприступная, я люблю думать о том, что у тебя под платьем. Какое белье и какого цвета. Ты ведь такая красивая и неотразимая!

Клер хорошо помнила то красное нижнее белье. Атласное, с красивыми розовыми кружевами и шелковыми подвязками, до того обтягивавшее все ее тело, что казалось второй кожей.

– Подумаю, – пообещала она.

– Но я все же никак не могу понять, почему бы нам не встретиться сегодня?

– Дэвид, умоляю!

– Неужели ты не можешь сделать мне такой подарок?

– Дэвид, я же объяснила тебе, что сверх головы загружена срочной работой.

– А во что ты сейчас одета?

Это был следующий этап эротической игры. Они всегда проходили через него перед тем, как увидеться. Клер тяжело вздохнула. Из всего происшедшего за день ее больше всего волновало, насколько жестким станет решение Бриджет о европейском проекте и его рекламной кампании. Аргументы Клода и Бриджет были настолько похожими, что Клер посчитала для себя необходимым изучить все самые мельчайшие детали, чтобы решить, как ей в дальнейшем себя вести. В этом смысле ужин у Дэвида был очень кстати. Там кое-что могло проясниться. А если ужин не состоится, то очень многое останется невыясненным.

– С чего же мне начать на этот раз? – устало спросила она, потягивая из бокала шампанское. – Хорошо. Туфли будут черными, на кожаной подошве, очень яркие, лакированные и на высоких каблуках. Согласен?

– Очень яркие?

– Да.

– Ты наденешь чулки или колготки?

– Чулки. Прозрачные, блестящие, голубого цвета.

– Юбка или брюки?

– Юбка… Короткая. Даже очень короткая.

– Цвет?

– Красный.

– Блузка?

– Белая. Атласная. Плотно облегающая бюст.

– Белая блузка? – озадаченно переспросил Дэвид.

– Да.

– Бюстгальтер? – спросил он дрогнувшим голосом.

– Черный. Я знаю, что не следует носить черное белье под белой блузкой. Но тогда бюстгальтер будет виден!

– Какого рода бюстгальтер?

– С отороченными кружевами чашечками.

– Из какого материала?

– Из плотного.

– Панталончики?

– Обязательно!

– Какого цвета? Наверное, черного?

– Естественно.

Допрос подходил к концу. Но все же для Клер было легче говорить с Дэвидом на подобного рода интимные темы, нежели проводить с ним ночь.

– Какая ткань и размер?

– Белый атлас с кружевами. А размер – как у тех женских трусиков, которые ты натянул на себя в прошлый раз.

– Тьфу! Да пошла ты…

И Дэвид повесил трубку.

– Я же предупреждал тебя, что приеду грязным!

Гэри стоял посреди холла. Волосы его были до того грязны, что чуть ли не стояли дыбом. А лицо покрывал слой копоти, на фоне которого выделялись белые круги под глазами. Джинсы и футболка были настолько пропитаны грязью и потом, что, казалось, остались бы стоять вертикально, если бы поставить их на пол.

– К счастью, у меня теперь есть новая ванная с душем и всеми прочими полагающимися причиндалами, – улыбаясь сказала Клер, с трудом преодолевая желание повалить Гэри на пол и стащить с него брюки вместе с трусами.

– Они уже все закончили? – спросил он, обводя взглядом новую пристройку. – И даже высушили?

– Все было готово уже в среду.

– Вот и прекрасно!

– А теперь тебе предлагается освятить свои телом ванну. Я пока пользовалась только душем.

– Это замечательно!

Как и всегда, в первые минуты встречи оба чувствовали себя неловко. Или это просто казалось Клер, которую сразу же начинало сжигать непреодолимое желание.

– Иди наверх. Путь ко мне в спальню тебе известен. Там на столе стоит открытая бутылка шампанского.

– Может быть, ты мне для начала предложишь пива, пока я не смыл с себя всю грязь?

– Пей что хочешь. Пиво? Сейчас достану из холодильника.

Клер повернулась, чтобы пойти на кухню, но Гэри крепко схватил ее за руку.

– Ты нормально себя чувствуешь? – спросил он, с тревогой глядя в глаза Клер.

– Вполне.

– Вот и хорошо!

Гэри отпустил ее руку и, шагая через две ступеньки, взлетел по лестнице на второй этаж.

Все время, пока открывала бутылку пива и доставала из буфета бокалы, Клер слышала у себя над головой шум льющейся воды. Именно там располагалась новая ванная.

Клер была довольна, что проработала весь день. Ибо у нее не было времени задуматься о событиях предыдущего вечера и разобраться в собственной реакции на них. Хотя, по правде говоря, она вовсе не чувствовала никакого сожаления по поводу того, что произошло. Угрызений совести Клер также не испытывала, почитая таковые за фальшь и лицемерие. Конечно, все это выходило за рамки уже имевшегося у нее жизненного опыта. И уж конечно, ей и в голову не приходило превращать все происшедшее в привычку. Но в то же время Клер ни разу в жизни еще не испытывала такого потрясающего чувственного наслаждения…