Тёмная судьба (ЛП) - Ньютон Ив Страница 19

Я внимательно изучаю камни, отмечая знакомые символы, вырезанные на их поверхности.

- Ты хочешь сказать, что убивал здесь?

Это не вопрос, но Уильям всё равно кивает.

- Я здесь учился. Я развился здесь, - его взгляд останавливается на Изольде. - И сегодня ночью я собираюсь переродиться здесь.

Жажда, звучащая в его голосе, встревожила бы меня, если бы я не понимал её до конца. Столетие полужизни, наблюдая, как жизнь продолжается без него, я бы тоже был в отчаянии.

- Как мы это сделаем? - спрашивает Изольда. Голос у неё сильный, но руки дрожат. Она сжимает их вместе, но я это заметил.

Уильям указывает на центральный камень, который больше остальных и на котором вырезан спиральный узор, который, кажется, движется, если смотреть на него слишком долго.

- Тебе нужно лечь здесь лицом вниз. Руны следует удалять в том же порядке, в каком они были нанесены.

Крылья Кассиэля беспокойно шелестят.

- И ты уверен, что это сработает?

- Насколько можно быть уверенным в том, что Магия крови никогда раньше не применялась, - отвечает Уильям, и его форма слегка мерцает. - Но я потратил всю свою жизнь на изучение теоретических программ, и в четыре раза дольше, когда мне не о чем было думать, кроме как обо всём, что я узнал и чего не сделал. Если что-то и сработает, то только это.

Я придвигаюсь ближе к Изольде и обхватываю её за шею. Это собственнический жест, но она, кажется, не возражает.

- Ты не обязана этого делать. Мы можем найти другой способ.

Её серебристо-голубые глаза встречаются с моими, и в её взгляде появляется решимость.

- Это правильный путь. Я хочу сделать это для него и для себя. Для всех нас.

Я киваю, понимая, но не обязательно соглашаясь. Шип в моём кармане ощущается тяжелее, настойчивее, как будто он знает, что сейчас произойдёт.

- Мне нужно, чтобы ты сняла рубашку, - говорит Уильям Изольде спокойным голосом, несмотря на голод в его глазах. - Руны должны быть полностью видны.

Она без колебаний подчиняется, расстёгивая рубашку и стягивая её с плеч. Её грудь обнажена, розовые соски торчат в холодке поздней осени. Я облизываю губы, мои клыки слегка выдвигаются вперёд. Я хочу укусить одну из них, пустить кровь, питаться от неё, пока она кончит на мой член. Загипнотизированный этой мыслью, я отвлекаюсь, когда она откашливается и оборачивается. Серебристый свет под её кожей пробегает по позвоночнику, высвечивая шесть точек, подсвечивая места рун Блэкриджа, внедрённых в её плоть. Но именно та, что у неё на макушке, заставляет меня содрогнуться. В ней запечатлён чёрный свет. В лучшем случае, он злой.

- Ложись, - приказывает Уильям, указывая на центральный камень.

Камень холодит её кожу, когда она принимает позу, поворачивая голову набок, чтобы наблюдать за нами. Я поднимаю её рубашку и, сложив её, прикладываю к её щеке.

Она улыбается мне, скорее бравадно, чем естественно.

- Спасибо.

- Кто из вас будет извлекать и вставлять? - спрашивает Уильям.

- Я, - тут же отвечаю я. Я не собираюсь оставлять это в руках падшего или кого-то ещё, кроме себя. Я свирепо смотрю на Уильяма. - Тебе нужно привести себя в телесную форму, и побыстрее. Я хочу делать это систематически. Из неё в тебя, и повторять.

Уильям кивает и придвигается ближе к Иззи. Она поворачивается, и он ложится рядом с ней. Она кладёт руку на середину камня. Он кладет свой поверх её, и слабое мерцание на мгновение освещает поляну.

- Тебе придётся постараться, - бормочу я, опускаясь на Иззи верхом, вставая на колени по обе стороны от неё, вытаскивая шип и с отвращением глядя на него.

- Пытаюсь, - рычит Уильям, его фигура колеблется, как тепло на асфальте. - Это не так просто, как щёлкнуть выключателем.

- Пытайся усерднее, - огрызаюсь я, помещая острие над самой нижней руной у основания позвоночника Изольды. Серебряный шип сверкает в лунном свете, жаждущий соединения.

Иззи отводит руку назад и вонзает в ладонь клыки, а затем проводит рукой по телу Уильяма. Он шипит и мгновенно становится сильнее. Он срывает с себя одежду, обнажая спину, когда я прижимаю кончик шипа к нижней части позвоночника Иззи.

- Будет больно.

- Чёрт подери. Просто сделай это, - говорит она сквозь стиснутые зубы, её пальцы сжимаются вокруг полутелесной руки Уильяма.

Я делаю глубокий вдох и совмещаю острие с первой руной. Нетрудно увидеть, где они расположены. Они светятся, как маяки. В тот момент, когда металл касается кожи, спина Изольды выгибается дугой, и она кричит - грубый, первобытный звук эхом разносится по поляне. Я колеблюсь долю секунды, но стискиваю зубы и продолжаю. Острие вонзается в её плоть, как будто возвращается домой, с тошнотворным щелчком зацепляясь за встроенную руну.

- Держи её, - приказываю я Кассиэлю.

Он кивает и опускается перед ней на колени, чтобы положить руки ей на плечи.

Из раны от прокола вырывается серебристый свет, когда я поворачиваю шип против часовой стрелки. Изольда бьётся подо мной, её крики оглашают ночной воздух. Из-под шипа сочится кровь, но она не красная. Это жидкое серебро, светящееся силой.

- Почти получилось, - бормочу я, обращаясь скорее к себе, чем к кому-либо ещё. С последним поворотом руна отделяется от её позвоночника с влажным чавкающим звуком. Я медленно вытаскиваю наконечник, и крошечный рунический имплантат прикрепляется.

- Моя очередь, - говорит Уильям.

Его фигура теперь более плотная, он дрожит от ожидания, его взгляд прикован к светящемуся шипу в моей руке. Руна пульсирует украденной силой, силой Изольды, как живое существо.

Полностью развернувшись, я прижимаю кончик шипа к пояснице Уильяма, направляя его точно в то место, где он был у Изольды. Его призрачная плоть поддаётся с неожиданным сопротивлением, более ощутимым, чем я ожидал. Он шипит, но не кричит, когда шип погружается в него.

Эффект мгновенный и поразительный. Фигура Уильяма застывает вокруг точки входа, прозрачность уступает место живой плоти, которая расплывается, как чернила в воде. Я поворачиваю острие по часовой стрелке, в направлении, противоположном направлению извлечения, и руна с тихим щелчком отделяется от иглы.

- Работает, - бормочет Кассиэль, его серебристые глаза расширяются от удивления.

Уильям выгибает спину, когда руна проникает в его организм. Его кожа заливается румянцем, вены вздуваются под бледной кожей. Он издаёт гортанный стон, в котором в равной степени слышны боль и экстаз.

- Ещё раз, - выдыхает он, хватая Изольду за руку. - Давай следующий.

Я провожу острием по второй руне на позвоночнике Изольды. Теперь она дрожит, на лбу у неё выступили капельки пота, несмотря на холодный ночной воздух.

- Ты готова?

Она кивает, стиснув челюсти так сильно, что я слышу, как скрипят её зубы. Вторая руна нанесена глубже, ближе к позвонкам. Когда я ввожу шип, её крик становится резче, отчаяннее. Лес вокруг нас откликается, деревья скрипят и раскачиваются, словно сочувствуя её боли.

На этот раз серебряная кровь течёт свободнее, ручейками стекая по её бокам на камень под ней. Если бы я не знал её лучше, то мог бы поклясться, что слышу, как она удовлетворённо вздыхает. Руна сопротивляется мне, цепляясь за позвоночник цепкой магией, которая заставляет шип вибрировать в моей хватке.

- Блэкридж внедрил их, чтобы они оставались заблокированными, - рычу я, выкручивая сильнее. - Они не хотят отпускать.

Пальцы Изольды впиваются в камень, растрескивая древнюю поверхность, когда её сила вспыхивает в ответ на боль. Наконец, со звуком, похожим на звон бьющегося стекла, отделяется вторая руна. Я осторожно вынимаю острие, и крошечный символ начинает зловеще мерцать.

Не колеблясь, я вгоняю его в позвоночник Уильяма в соответствующей точке. Его твёрдость увеличивается, прозрачность отступает вверх по спине и вниз по ногам. Плоть, кровь и кости проявляются в реальном времени, это уже не призрачные отголоски, а осязаемая реальность.

- Ещё, - требует он, и его голос становится твёрже, в нём больше нет того пустого, призрачного звучания. - Продолжай.