Леди Кру и дракон на миллион - Наталья Варварова Страница 9

— Я поражена, — решительным жестом она подтянула легкое одеяло почти к подбородку. — Вы прождали целое утро, чтобы это сказать. Не разбудили, дали проснуться самой. Принесли коробочку. В ней, что, яд?

— Хуже, Кру. В ней кольцо. Это знак моей благодарности, что ты не позволила сорваться важнейшей сделке. Мы с Великолепным подписали на рассвете все документы — он весьма торопился, улетал к семье. Там возникли проблемы. Передавал тебе привет.

Мари рассеянно кивнула. Ни в какой внезапный отъезд Гордона она, разумеется не верила. Что же такого сообщил ему Арчибальд, что молодой и наглый дракон ретировался? Он же был настроен серьезно. Ее внутренне передернуло, когда еще раз прокрутила вчерашнюю сцену в лифте.

— Кроме того, это полезная цацка. Еще точнее будет измерять длительность сна, степень усталости по основным метрикам и даже — кстати, это экспериментальный вариант — вероятность наступления депрессии, эмоционального упадка. Адель отметила, что на тех тренировках, которые ты успеваешь посещать, у тебя снизилась продуктивность. Вы не можете выйти на результаты двухмесячной давности.

Кру чуть не взвыла.

«Ты помнишь, что случилось два месяца назад? Конечно, мне хотелось умереть. Просыпаться, снова и снова читать твои сообщения, выполнять приказы вплоть до запятой — где взять на это силы? Если бы я была нормальной, как раньше, то я бы мечтала тебя уничтожить, но даже это естественное стремление ты умудрился во мне придушить» — эти слова так и не прозвучали, хотя она все ближе к тому, чтобы однажды выкрикнуть их ему в лицо.

Вместо этого она взяла футляр, так и не определившись, запустит ли им в стену или засунет под подушку. Открывать, примерять, что-то блеять под напором этого хищника… Пускай этим займется другая из его подружек. Но Арчибальд словно считал ее мысли и перехватил запястье.

Какие-то бесконечные несколько секунд он контролировал ее руку, и снова ничего больше не происходило.

Когда Мари почти поверила, что сейчас отпустит, сочтя угрозу достаточной, магнат резко наклонился над ней и опалил шею горячим дыханием. Снова потекли секунды. Кровь в ней шумела и бурлила, время остановилось. В последни дни таких ситуаций все больше. Он использовал любой предлог для короткого физического контакта. Не надо быть Марси Тодд, чтобы определить, что дракон не в порядке.

И об этом с ним тоже бесполезно разговаривать, она уже пробовала. Единственный вариант, замереть и перестать дышать — до этого срабатывал почти всегда. Тем не менее, черт ее дернул продолжать спор.

— Мне полагается ценить вашу заботу, Голдмайер. Однако я не припомню… — тут голос ее дрогнул. И «железная Марианна», как окрестили ее на процессе журналисты, всхлипнула. — Как же я тебя ненавижу. Откуда берутся такие ублюдки…

Золотой осторожно отпустил ее. Мари закрыла глаза, кляня себя за несдержанность. Надо объяснить свою позицию по Бруксу, прикрыть остальных коллег… Но она едва сдерживала слезы.

— Что опять не так? — процедил Арчибальд, будто не он минуту назад угрожал ей. — Успокаивайся, одевайся. Я жду тебя внизу в ресторане. Позавтракаем. Точнее, пообедаем.

Глава 7

С драконом просто не бывает

Кру собиралась тщательно и быстро одновременно. Если надеть не то, — например, удобные брюки с кроссовками, — вероятно, это вызовет его недовольство. Тогда они будут долго спорить и ни к чему не придут. Если появиться в одном из обожаемых им платьев, то он в течение всего обеда не спустит с нее голодных глаз. И сам ничего не съест. Этому пора положить конец. Только как?

Кру расчесала волосы. Дракон столько времени убил, то угрожая, то убеждая довести до конца ее мучения у парикмахера. До это ее все уверяли, что последствия паров от тех химикатов, которыми она пользовалась, чтобы добиться от искусственного меха полнейшей идентичности с редкими шкурками, необратимы. Мол, она больше не сможет легко менять цвет глаз, цвет волос и кожи. Поэтому она еще до попадания в тюрьму была готова проститься с привычной внешностью под скальпелем хирурга. Несмотря на род занятий, к услугам этих специалистов прибегать не доводилось.

Однако Арчибальд и миссис Мю, парихмахер-виртуоз, совершили невозможное. Половину ее головы, когда-то выкрашенную в цвет воронова крыла, удалось осветлить до шоколадного оттенка. Причем, как и в случае с черным цветом, на постоянной основе. Менялся сам пигмент ее волос. Новые отрастали такими же, и Кру по-прежнему не могла перекраситься.

Из зеркала на нее смотрела элегантная, чрезвычайно ухоженная двуцветная дама. Голдмайер не выносил прежний черно-белый колор, утверждая, что он делал ее похожей на водевильную злодейку или адептку одного из божков хаоса. Теперь же Кру внешне мало чем отличалась от жены или любовницы любого из воротил Перекрестка. Остепенившаяся особа с бурным прошлым, которая сохранила экстравагантность. Видимо, на память.

Она еще раз придирчиво осмотрела платья на вешалках. Голдмайер не равнодушен к провокационным разрезам. То от бедра, то через спину почти до ягодиц — то узкое декольте, доходящие до пупка. Обязательно правило — не больше одного разреза на наряд.

«Ты не должна быть похожа на шалаву», — комментировал он, когда она мерила очередное из отобранных им платьев, каждое из которых стоило, как средней руки мобиль. Почему-то чувствовала себя она в такие минуты как раз проституткой. Все женщины, находившиеся в бутике, завистливо вздыхали. Какой мужчина, какая роскошная тряпочка, какая любовь…

Кру не выдержала и, сознавая, что ее ждет новый скандал, сгребла в охапку двенадцать платьев вместе с вешалками и запихнула их в пакет для мусора. Затем выставила его за дверь, чтобы горничная не перепутала, что надо сделать.

Соглашаясь на эту вынужденную работу, она предполагала, что будет тяжело. Марианна привыкла к риску, к необходимости быть на чеку, к адреналину, который сопровождал каждую успешную, да и провальную, аферу. Она продолжала просчитывать комбинации даже во сне, а это упоительное чувство, когда богатенькие простофили соображают, что денег на их счету поубавилось… Все эти драконы и драконьи подпевалы жили с ощущением, что такие, как Кру, — лишь мусор. Поэтому то, что случилось с ее семьей, так легко сошло им с рук.

На секунду она вернулась в один день из своего дества, увидела застывших на полу, остывающих, маму и младшую сестренку. В сером вонючем дыму. И тут же впрыснула небольшую порцию болючего яда себе в губу. Успокоить Голдмайера таким образом ей