Беатрис - Анна Синнер Страница 9

– Пей уже, – Эннарион выжидательно на него уставился. – Станет совсем плохо, сбегаю за Лейвом.

– Умеешь ты приободрить, – Лиораэль зажмурился и осушил пузырек одним глотком. – Фу… Горько!

Это же надо умудриться сварить такую гадость.

– Как ощущения?

– Никак.

– Надо подождать.

– Тогда жди, а я пойду почищу зубы, – поднявшись на ноги, он с трудом удержал равновесие. – Бесы. Голова кружится.

Место, куда Иза вонзила свои клыки, зачесалось. Внезапно ему сделалось душно. Очень душно. Перед глазами замелькали цветные пятна, и в поисках опоры Лиор вцепился руками в край стола:

– Ты что туда намешал, демон? Я не чувствую дар!

Эннарион побледнел:

– Совсем?

– Совсем!

– Должно быть, побочный эффект цветов лиркариуса. Не переживай, это пройдет… Надеюсь.

Мог бы, придушил бы это дарование. Но Лиораэль, увы, не мог. Потерял сознание.

Ему виделась Авалькина. Дом, который он выбрал из сотен других. Ветхое дряхлое поместье досталось ему за сущие копейки, зато в ремонт он вложился по полной. Потраченные деньги того стоили. Окна жилых комнат и терраса на первом этаже смотрели прямо на бескрайнее озеро Олэллай, жемчужину столицы.

Без сомнения, его лихорадило. Иначе как объяснить, что в Авалькине рядом с ним была Кассея. Устроившись на краешке дивана, она гладила Лиораэля по голове и мурлыкала себе под нос старую кессарийскую песню о любви рыбака и ханской дочки.

– Как он? – голос Феанора вернул его в реальность, но принцесса не исчезла, только убрала у него со лба ладонь и притихла.

Осмотревшись, он понял, что лежит на кушетке у себя в кабинете:

– Долго я пробыл в отключке?

– Около часа, – Кассея протянула ему чашку с травяным отваром. – Глотни. Лейв оставил. Он тебя осмотрел, с даром все в порядке, резерв полный. Цветы лиркариуса дестабилизируют магические потоки, поэтому ты его не чувствуешь. Неделя – две и будешь как новенький.

– Две недели без дара? – Лиораэль дернулся, намереваясь найти Эннариона и оторвать ему уши, как взгляд его вдруг упал на собственную руку… Он и забыл за эти годы, каким смуглым оттенком кожи наградили его боги. – Это что?

Феанор равнодушно пожал плечами:

– Мой сын гений. Не находишь? Ваш целитель официально констатировал, что ты более не вампир.

Лиор поймал робкую, теплую улыбку принцессы и вскочил с кушетки, расплескав отвар себе на брюки. Расстояние до зеркала он преодолел за несколько секунд. Для вампира – непозволительно медленно. Скинул балахон на стол и повернулся спиной. Кожа его была девственно чиста. Шрамы от укуса исчезли. Прощупал пульс… Сердце его лихорадочно колотилось:

– Эннарион!

– Он на кухне, – подсказала Кассея, но племянник его услышал и вошел в кабинет, держа в руках тарелку с жареной картошкой.

– Можешь не благодарить. Держи, тебе надо поесть. Только без фанатизма. Я схожу в оранжерею, переговорю с деканом Райнфельдом на предмет того, сможем ли мы искусственно ускорить рост лиркариуса. На весь Сейгард три куста, но цветет пока только один. Мне едва хватило на пузырек.

Лиораэль не удержался и крепко обнял мальчишку, застывшего с тарелкой в руках:

– Спасибо.

Скупой благодарности Эннариону было достаточно. Эту черту характера он взял от Лиора. Эмоции, в отличие от Феанора, они оба выражать не умели.

– Ты отдыхай, – светило науки даже как – то растерялся и попятился к двери. – Вернусь, выпьем бренди. Кстати, Иза забегала, просила передать, что Стоун уехал за Деналем. Скоро будут. Надо его где – то устроить, чтобы глаза общественности не мозол… Кас, ты чего? Он тебе что, не сказал?

Не сказал. Забыл. Обещал Иллаю поговорить с принцессой. Объяснить, успокоить, как старший товарищ, чтобы по прибытию Гордона Деналя в Сейгард Кассея не прирезала того, кто своими руками лишил жизни ее мачеху и сестер. Развязал кровавую войну против Эльсинора.

– Оставьте нас, – ее голос не выражал ничего.

Верный признак того, что одно неверное слово – и все вокруг полыхнет синим пламенем. Не успела за его братом и племянником захлопнуться дверь, она перешла в наступление:

– Говори.

– Иллай помиловал Гордона. Деналь поведет войска Эльсинора на Килденгард и объявит сына узурпатором. Винсент не имеет прав на трон, пока его отец жив. Пленен, но жив. Есть надежда, что это поможет избежать полноценной войны. Иллай просил меня с тобой поговорить, но я забегался. Прости. Мне жаль.

Красивое лицо Кассеи приобрело оттенок крайнего бешенства:

– Забегался он? Не нашел минутки между визитами в бордель, чтобы сообщить мне эту маленькую новость? Ладно Иллай. Знал, что я буду против, и струсил. Но ты!

Огонь лизнул кончики девичьих пальцев. Вовремя же Эннарион напоил его своим чудодейственным зельем. Без дара успокоить ее было практически невозможно.

– Не злись на Иллая. Ему это решение далось нелегко.

– Решение? Серьезно? По – моему он просто сбрендил! Гордон убил Манделу и моих сестер, а его сын превратил меня в чудовище! И этот человек поведет наши войска?

План, если уж на чистоту, ему не нравился. Лиораэль отчаянно старался переубедить Иллая. Подключил всех, кого только мог, но Его Величество уперся, как осел, и пошел на сделку с врагом.

Дал Деналю выбор. Вечность в безмолвной башне или тихая размеренная жизнь в Эльсиноре под конвоем. Гордон за год в башне одурел и, естественно, выбрал второе. Взамен он поклялся положить к ногам Иллая Килденгард. Свергнуть некогда любимого сына и отказаться от трона в пользу дочери, рожденной от простой служанки. Фредерика Деналь в этой семейке была единственным адекватным звеном, не склонным к бессмысленной жестокости.

– Кассея, твой брат – король. Он не может думать только о себе и своем горе.

Ох и зря он это брякнул. Глаза принцессы угрожающе сузились, и в него полетел добротный огненный шар. Лиораэль чудом успел увернуться:

– С ума сошла? Хватит! Я не тебя имел в виду!

Сфера разбилась о мраморную стену и потухла.

– Плевать. Я просто разминаюсь. Надо же подготовиться к приезду Деналя. Организовать ему, так сказать, теплый прием.

– Ты его не тронешь. Я обещал Иллаю.

Говорил же, что не стоит везти Гордона в Сейгард. Но и здесь упрямый мальчишка поступил по – своему. Боялся, что если поселить Деналя в Эльсиноре сейчас, до того, как он очистит свое имя, народ разорвет его на части. А сидеть в башне, пока Иллай комплектует отряды наемников, этот бес отказался. Свободу ему подавай.