Ловушка для сердцееда - Натали Карамель Страница 9

Глава 8. Завтрак с Тайнами и Кузен

Сон графа Леонарда Виллара был беспокойным, полным обрывков кошмаров: взрывы машин, шепоты в темноте, холодный взгляд незнакомой женщины на балу, и сквозь все это — тупая, неумолимая боль в груди. Он проснулся от нее же, когда первые лучи солнца пробились сквозь щели в тяжелых занавесях.

В комнате пахло воском, травами и… чем-то аппетитным? Леонард осторожно повернул голову. На столике у кровати стоял поднос: тонкая фарфоровая чашка с дымящимся бульоном, кусочек белого хлеба и несколько ломтиков запеченного яблока. Рядом — серебряный кувшин с водой.

Перед подносом стояла та же служанка, что и вчера — юная, с большими испуганными глазами. Увидев, что он проснулся, она вздрогнула и сделала почтительный реверанс, такой глубокий, что ее чепец чуть не коснулся пола.

«Доброе утро, ваша светлость,» — прошептала она, не поднимая глаз. «Доктор велел дать вам легкий бульон и печеные фрукты, когда проснетесь.»

«Спасибо…» — хрипло ответил Леонард, приподнимаясь на локтях. Боль в груди заурчала недовольно, но была терпимой. Он наблюдал, как девушка, не поднимая на него взгляда, осторожно поставила поднос ему на колени, поправила складки одеяла. Ее движения были ловкими, но дрожали от напряжения. Когда она случайно коснулась его руки, отодвигая кувшин, то отдернула пальцы, как от раскаленного железа, и щеки ее залил яркий румянец.

«Интересно», — подумал Леонард, отхлебывая горячий, наваристый бульон. Страх? Да, есть. Трепет перед господином? Безусловно. Но под этим… Он поймал на себе ее быстрый, украдкой брошенный взгляд, когда она думала, что он не видит. Взгляд не влюбленный, не жадный, как у тех, кто мечтал о его внимании в будущем. Скорее… восхищенный. Как будто она смотрела на недосягаемое произведение искусства или героя из баллады. И этот румянец… Она тайно влюблена? Но граф Леонард, похоже, не опускался до совращения собственной прислуги. Леонард мысленно отметил этот факт. Хорошая новость: значит, здесь не будет обиженных горничных с историями о невыполненных обещаниях. Плохая новость — ее восхищение может сделать её слишком наблюдательной.

Вскоре после завтрака явился доктор Бушар — сухопарый, седой мужчина с внимательными глазами и руками, пахнущими лекарственными травами и спиртом. Он терпеливо выслушал жалобы на боль, осмотрел повязку (Леонард сжал зубы, когда старые пальцы осторожно, но настойчиво прощупали края раны), выслушал пульс, посмотрел на язык.

«Рана заживает, граф,» — заключил он, не без удовлетворения. «Воспаление спало. Но вы еще очень слабы. Никаких резких движений, никаких волнений. И главное — никакого вина, женщин и дуэлей, как минимум месяц!»

Он бросил многозначительный взгляд, явно намекая на причину нынешнего состояния.

«Женщин?» — Леонард сделал вид глубочайшего непонимания. «Доктор, я… я едва помню свое имя. Какие женщины?»

Доктор хмыкнул, но смягчился.

«Амнезия, амнезия… Ну что ж, возможно, это и к лучшему. С чистого листа, ваша светлость.»

Он повернулся к Пьеру, который как тень стоял у двери.

«Смените повязку после обеда, мазь та же. Бульон, печеные яблоки, позже — легкая рыба на пару. Ничего острого, соленого, жирного. И покой! Если граф захочет встать — только с твоей поддержкой и ненадолго, не раньше завтра!»

«Будет исполнено, месье Бушар,» — почтительно поклонился Пьер, запоминая каждое слово.

Доктор собрал свои инструменты и удалился, оставив после себя запах лаванды и настойки. Леонард откинулся на подушки, чувствуя, как пот проступил на лбу после осмотра. Чистый лист… Если бы он знал, насколько он чист.

Не успел он перевести дух, как дверь снова открылась. На пороге стоял Арман де Люсьен. Он был одет безупречно, в камзол глубокого бордового цвета, но тени под глазами выдавали бессонные ночи. Его взгляд сразу нашел Леонарда, оценивающий, напряженный.

«Месье Бушар,» — де Люсьен обратился к доктору, который еще не успел уйти по коридору. «Каковы ваши впечатления?»

«Чудо, господин де Люсьен, чистое чудо и крепкая натура графа,» — ответил доктор, понизив голос, но Леонард все равно слышал. «Рана затягивается. Слабость велика, но это поправимо. Амнезия… остается. Пока глубокая. Но разум ясен.»

«Благодарю вас, доктор,» — кивнул Арман и вошел в комнату. Его шаги по каменному полу были твердыми, уверенными.

Пьер незаметно растворился, оставив кузенов наедине. Арман подошел к кровати, его взгляд скользнул по бледному лицу Леонарда, по повязке, по почти нетронутому завтраку.

«Леонард,» — произнес он, и в его голосе прозвучало облегчение, смешанное с усталостью. «Ты выглядишь… живее, чем вчера.»

«Спасибо, Арман,» — ответил Леонард, стараясь вложить в голос слабость и искренность. «Доктор говорит, я… чудом выжил. Благодаря тебе.» Он внимательно наблюдал за реакцией. Искренняя забота? Или разочарование, что я выкарабкался?

Арман тяжело вздохнул и опустился в кресло у кровати. Его движения были лишены театральности.

«Не благодари. Я просто делал то, что должен был. Для семьи. Для… тебя.»

Он помолчал, его пальцы сжали ручку трости, которую он принес с собой. «Этот идиот Марвиль… Он мог убить тебя. Из-за чего? Из-за каприза, Леонард!» В голосе Армана прорвалось раздражение, быстро подавленное. «Ты должен был быть умнее. Знаешь, что говорят при дворе? Что граф Виллар готов драться на дуэли из-за любой юбки, лишь бы добавить перышко в свою шляпу. Эта репутация…» Он не договорил, махнув рукой. «Она привлекает не тех людей и отталкивает тех, кого стоило бы держать близко.»

Забота? Или упрек? Леонард анализировал каждое слово, каждую интонацию. Арман явно не одобрял поведение кузена. Но был ли он врагом? Или просто уставшим родственником, который убирает за ним бесконечные проблемы? Его беспокойство казалось настоящим. Но Леонард помнил правило: доверять нельзя никому.

«Я… не помню, Арман,» — тихо сказал Леонард, опуская глаза. «Ни Марвиля, ни дуэли, ни… тех юбок.» Он позволил себе горькую усмешку. «Доктор говорит, чистый лист. Может, это шанс… стать умнее?»

Арман изучающе посмотрел на него. В его глазах мелькнуло что-то — надежда? Недоверие?

«Чистый лист…» — он повторил задумчиво. «Возможно. Но мир вокруг тебя, кузен, не изменился. У тебя есть враги. Амнезия не сотрет их память.»

«Враги?» — Леонард сделал удивленные глаза. «Кроме Марвиля?»

Арман покачал головой, вставая.

«Это долгий разговор, Леонард. И не для сегодня. Сегодня ты должен отдыхать. Выздоравливать.» Он положил руку на его плечо — жест тяжелый, но не лишенный теплоты. «Я рядом. Если что