Укушенная - Джордан Стефани Грей Страница 8

— Я тебя не боюсь.

— Нет? — девушка наклоняет голову, волосы каскадом падают ей на плечи и скрывают позолоченный герб, свисающий с шеи. — А следовало бы. Думаешь, ободранное колено — худшее, что мы можем сделать?

— Думаю, ты можешь извиниться, — говорит Макс, стоя рядом со мной. Я чувствую его тепло, как якорь, пока он не говорит: — Ты хочешь, чтобы копы пришли и испортили мою вечеринку?

Девушка смеётся, когда замечает, что у меня вытягивается лицо, а по коже снова бегут мурашки, острые, как ножи. Страх пронзает мой позвоночник. Мне удается отодвинуть Селесту и себя подальше, но этого всё равно недостаточно, чтобы убрать её из поля их зрения. Я просто хочу, чтобы меня перестали замечать. Я хочу домой.

Однако эта девушка ещё не закончила со мной. Она нашла моё слабое место и атакует.

— Ты действительно думала, что понравишься ему? Может, он и придурок, но, по крайней мере, он сексуальный. Посмотри на себя… — она небрежно машет рукой в сторону моего колена. — Ты жалкая.

В этот момент Селеста делает выпад, вырывается из моей хватки и валит девушку на землю. Толпа расступается. Давая им пространство для борьбы на песке. Я едва успеваю понять, что происходит. Я вижу кулаки и ногти, похожие на когти, царапающие щеки, и слышу вдалеке вой, который с таким же успехом мог быть выстрелом из ружья, с которого началась их драка. Селеста кричит изо всех сил, вцепившись девушке в волосы. Бруклин спешит на помощь, подхватывает её за талию, чтобы унести прочь.

Однако девушка с Селестой ещё не закончила. Она шлёпает Селесту по щеке, прежде чем Бруклин успевает её спасти, оставляя после себя сморщенный красный след. Шрам неровный и неестественно большой для размера идеально наманикюренных ногтей девушки, и достаточно глубокий, чтобы по щеке Селесты потекла струйка крови. Взгляды других ребят прикованы к ране. Их глаза, кажется, темнеют. Возможно, они ждут, что Селеста сдастся, но травма только заставляет её брыкаться сильнее. Царапаться сильнее.

— Селеста, прекрати…

— Пошла ты! — кричит Селеста. Обращаясь не ко мне, а к девушке. Её голос звучит грубее, чем обычно. Бруклин поднимает её в воздух, используя свою грудь в качестве опоры для ее веса, но этого почти недостаточно, чтобы остановить её. — Вы тупые, невменяемые, высокомерные засранцы!

— Это бесполезно, — говорит первый парень, равнодушно пожимая плечами, хотя его красно-карие глаза не отрываются от щеки Селесты. — Это даже трудно назвать дракой.

Девушка проводит изящными пальцами по волосам, поправляя шёлковую блузку, будто она просто запорошена песком после быстрой пробежки по пляжу, а не в драке. Тем временем Бруклин опускает Селесту на землю, бросив на меня взгляд, выражающий мольбу о помощи, и я присоединяюсь к нему, удерживая свою лучшую подругу, которая яростно вырывается из наших рук.

Я не понимаю, почему она всё ещё ходит. Селеста никогда не дерётся. Она ни разу не вступала в физическую перепалку. Этого не должно было случиться. Что-то не так.

— Селеста, — говорю я, собираясь с силами, чтобы заговорить ещё раз.

Её взгляд встречается с моим, и на долю секунды я смотрю на незнакомку. Я не узнаю девушку по её глазам. Невнятные слова слетают с её языка.

— Тебе больно, — говорит она, будто это так просто… она требует возмездия за мою боль, и они должны заплатить. Её грудь вздымается. На лице остался отпечаток ладони, тянущийся от уголка глаза до подбородка, а в ямке между ключицами запеклась кровь. Её волосы торчат во все стороны, покрытые песком, потом и морской водой. В её глазах горит нечеловеческая жажда мести.

В то время как другая девушка спокойно стоит, с лёгкой усмешкой разглядывая свои окровавленные ногти. Будто ей приятно.

Я могла бы убить её за это. Ярость закипает в моих венах, медленно, но не менее смертоносно, чем у Селесты, и я ненавижу это. Я ненавижу себя ещё больше за то, что не могу это остановить.

— Кем ты себя возомнила? — спрашиваю я, отстраняясь от Селесты, прежде чем шагнуть вперёд. — Ты не ходишь в нашу школу. Ты никого здесь не знаешь. Уходи.

— Кем я себя возомнила? — мурлычет девушка. — Твоим самым страшным грёбаным кошмаром, — она отшвыривает меня, и большинство её друзей воют от смеха. Ненависть пронизывает меня насквозь, пока я сама не начинаю задумываться о физическом насилии.

Но тут Селеста вырывается из объятий Бруклина, и я оборачиваюсь, чтобы убедиться, что она не наделает глупостей. По крайней мере, ничего настолько глупого, как я предполагаю.

Однако она больше не двигается с места. Она дёргает себя за рубашку, оттягивая воротник от шеи. Я вижу и там капельки пота. На её покрасневшей груди. Подмышки промокли насквозь. Она прижимает другую руку к животу, щеки её вспыхивают так ярко, что кажется, будто её голова вот-вот взорвется. Даже её засос выглядит раздражённым и воспалённым, он больше, чем раньше, опускается под рубашку и распространяется дальше, чем я могу видеть. Как паутина фиолетовых чернил и чёрной боли. Как сыпь, образовавшаяся из синяков.

— Я… мне нужно идти, — она бросается прочь, сквозь толпу, к маяку. Богатые детки насмехаются и хихикают у неё за спиной, но наши одноклассники возводят стену между ней и ними. Защищая её. Слава богу. Бруклин и Макс стоят впереди всех, скрестив руки на груди и подняв подбородки. Богатые детки все выше ростом. Шире. Более мускулистые и грациозные. Они выглядят лучше нас во всех отношениях.

Злая девчонка, которая стоит ко мне ближе всех, с длинными чёрными волосами и густыми ресницами, проводит языком по зубам.

— Будь хорошей маленькой сучкой и отправляйся искать свою Альфу.

Другой парень — блондин — протягивает руку и хлопает её по плечу.

— Хватит, — говорит он. Она тут же отступает за него. Он открывает рот, будто собирается сказать что-то ещё, но я не хочу больше слушать. Мне нет дела ни до кого из них.

Только до Селесты.

Макс и Бруклин — остальные ученики нашей школы — могут постоять за себя. Я бегу за своей лучшей подругой, прислушиваясь к жутким звукам рвоты, пока не нахожу её.

Селеста наклоняется, пряча голову в кустах через дорогу от маяка. Её Жук стоит в нескольких ярдах от нас на парковке, среди машин других завсегдатаев вечеринок, и в темноте больше похож на тень от валуна. Отсюда не слышно музыки. Мы не видим никаких огней, кроме уличных фонарей над нами. Я поглаживаю