Леди и медведь - Анна Григорьевна Владимирова Страница 8

***

С утра мама была воодушевлена больше обычного. Чувствовала вину за то, что организовала мне Богдана, и теперь пыталась сгладить мою капитуляцию. Она еле дождалась, когда я выйду из ванной и сяду завтракать.

— Панкейки испекла, твои любимые, — вздохнула она и потянулась к вазочке со сгущенкой.

— Мам, все нормально. Я не обижена, чтобы ты сейчас так старалась меня ублажить, — вяло заметила я.

После вчерашнего чувствовала себя так, будто по мне мотоцикл проехал. Вдоль и поперек. А ещё мне, кажется, снились кошмары. Ну точно! Будто я пришла с подругами на мужской стриптиз, а там — Богдан…

Я застыла с ложкой во рту, вспоминая, как он снова пуговица за пуговицей расстегивает рубашку, стягивает ее с себя и вдруг замечает меня за столиком. Я пытаюсь встать, вжаться между подругами, но он оказывается рядом и накидывает мне рубашку, свернутую жгутом, на шею…

— Аль?

— А? — моргнула я, пытаясь это все «развидеть». — Спать хочу…

— Ты не заболела?

— Устала.

— Как там дела в офисе?

— Хочешь перевести разговор?

— Ну, мы же вчера обсудили все, — растерялась она, округляя глаза.

— Ну а чего ты тогда такая нервная? — укоризненно глянула я на нее. — Уже бы сказала, что собиралась.

Мама вздохнула, судорожно кивая, и набрала воздуха, решаясь:

— Я отдам Богдану папину машину. Она надежная.

— Ладно, — пожала я плечами. Все, что было связано с моим телохранителем, замораживало мне мышцы лица, и я просто кивала, стараясь забыть ночной кошмар. — А ты на чем будешь ездить?

— Можно на твоей? Пока придет новая для меня…

Я только покачала головой на эту витиеватую рокировку. Но мы — люди не гордые — метро нам не чуждо.

— Хорошо.

— Правда? — опасливо переспросила она.

— Да.

— Аль, я не перегибаю?

— Не знаю, — снизила я градус покладистости. — Давай попробуем? Если мне будет некомфортно, я тебе сообщу.

— Хорошо, — просияла мама. — Ещё сгущёночки?

— Да.

— Так что там Вадик?

— Ничего, — соврала я. — Все как обычно.

Уже тупо пялясь в шкаф, я все думала об этой вечеринке, на которую меня звал сводный брат. С одной стороны, мне нужно быть к нему поближе, и это шанс. С чего он вдруг так заинтересован в моем расположении? Лучше это выяснить, будучи рядом, а не вдруг, когда что-то уже случится. Со смерти отца прошло не так много времени. А я была уверена, что Вадим не примет так просто то, что по завещанию все перешло моей маме. Я все ждала какого-то подвоха с его стороны — разбирательств и оспаривания завещания, к примеру, или каких-то пакостей, типа, клеветы в прессе. Мама активно занимается благотворительностью, и репутация для нее значит многое.

Но, с другой стороны, слишком неприятно было погружаться в болезненные эмоции, которые вызывал Вадим одним своим присутствием рядом. Как же не хотелось с ним связываться! Я просто хочу дождаться, когда его проект отклонят, а потом и самого турнут из компании. Он получит по заслугам, а я перестану его лицезреть. Вот и все…

— Чёрт! — прошипела я, случайно глянув на часы в зеркале.

Без пяти восемь! Фиг знает что, но я не рискнула нарушить условие Богдана и вылетела из лифта на парковку аккурат в восемь с развязанными шнурками.

Богдан уже ждал. Он стоял у мотоцикла, изящно на него оперевшись и сложа руки на груди. Снова в костюме и блестящих туфлях, а ещё вздохнул в тишине парковки так, будто бы и правда полночи танцевал стриптиз в моем сне.

— Доброе утро, — поприветствовал хрипло и осмотрел меня сверху донизу с таким видом, будто собирался грузить в багажник и прикидывал, влезу ли я целиком или придется складывать.

— Доброе. — Я протянула ему ключи от машины. — Только я бы хотела обозначить, что впредь не обязана стоять тут как штык в восемь. И не надо мне угрожать автобусом…

— Я понял, — перебил он меня и оттолкнулся от мотоцикла. — Только меня ваш свободный график не устраивает. У меня тоже есть какие-то дела. Я не буду приезжать сюда с запасом и торчать до вашего появления. Поэтому, опаздывать запрещено.

И он направился к папиному джипу.

— Вы точно имеете опыт работы в этой области? — Кровь ударила в виски, и я тяжело задышала, направляясь следом за ним.

И едва не навернулась, когда наступила на шнурок.

— Имею опыт. Полезайте. И сумочку лучше отдать мне на хранение. А то мало ли…

Джип мигнул, и Богдан непринужденно открыл мне двери.

— Остроумно,— фыркнула я, сложив руки на груди. — Нет, так не пойдет. Вы на меня работаете.

Он окинул меня скучающим взглядом:

— В договоре, который подписал мой работодатель, есть не только мои обязанности, — заметил презрительно. — Почитайте на досуге. А потом можем обсудить, кто куда пойдет.

— Вы со всеми так работу начинаете?

— Твердые и понятные правила лишь облегчают взаимоотношения. Я вам не водятел. Я несу ответственность за вашу безопасность. А это принципиальное отличие от того, за кого вы меня продолжаете принимать. Садитесь.

Я сжала губы, но решила не начинать ещё один день так, как закончила вчерашний.

Никаких сумок не напасешься на всех этих мужиков.

7

— Простите, а называть мне вас как? — спохватилась я. — Мы как-то своеобразно познакомились…

— Богдан, — даже не глянул он на меня, занятый изучением датчиков папиной машины. — Вас я буду называть Алина Марковна.

— Может, мне тоже нравится просто Алина…

— Вы мне не подружка.

— Вы мне тоже не дружок.

— Что не может не радовать…

— Вы — ужасный «водятел», Богдан. И ещё худший собеседник.

— На каком основании вы делаете этот вывод, Алина Марковна?

— Не понимаю, как вы поместились в этом огромном джипе с вашим высокомерием. Кажется, меня сейчас выдавит из салона.

— А вы пристегнитесь.

— Тогда раздавит.

Он вдруг усмехнулся и бросил на меня какой-то почти заинтересованный взгляд.

Усмешка у этого гада оказалась обаятельной. Мне даже подумалось, что в нормальном состоянии без вздыбленной шерсти он просто