Миара. Рождение Тени - Эва Линн Страница 8

Она повторяла одни и те же слова каждый раз, просыпаясь. Каждый день, проведенный здесь, чтобы иметь силы жить дальше. Повторяла свое имя, имена своих детей, потому что все прочее ей пришлось забыть, спрятать в самых глубинах себя. Иногда слова приходили к ней голосом матери. Так было и сейчас.

Видение, собранное из воспоминаний и кошмарного сна вернулось, и теперь мозг так участливо подбрасывал события того дня, когда было разрушено все, трепетно выстраивавшееся годами.

Прошел почти месяц с того дня, как на них надели кандалы. Миара просто очнулась с ними на запястьях. Последнее, что она помнила до того момента, были пронзительные черные глаза. Сглупила, использовала силу, попытавшись дать детям шанс сбежать. Одно радовало, что, очнувшись, она нашла обоих прямо рядом с собой. Как и еще сорок семь других человек совершенно разного возраста. Кроме Бриса и Эвисы еще семеро были детьми. И вот уже почти месяц все они содержались в одном доме.

Хотя домом сложно было назвать огромное помещение лишь с несколькими окнами под потолком и множеством кроватей. Одна единственная входная дверь, две отдельных ванных комнаты и что- то вроде кухни в углу. Продукты и еду им приносили, но и готовить самим позволялось. Что даже странно, ведь возможность готовить подразумевала использование острых предметов в качестве оружия. Завоевателей, казалось, возможность мятежа или побега совершено не волновала и не беспокоила. А пленные не решались рисковать, после того как одного отчаянного безумца разрезали пополам прямо на глазах у всех остальных.

О том, что здесь в доме было лишь пятьдесят человек и ни одного из них хоть малость знакомого, в то время как только в ее небольшом поселении проживало около сотни, Миара старалась не думать. И о судьбе всего прочего населения Диштрана тоже. Выходцев из иных стран, помимо своей семьи, она не видела. Ей сейчас надо было заботиться о себе и детях. Но горечь против воли скапливалась во рту, особенно такими ночами.

Их ежедневно отпускали гулять по группам. Женщины, особенно кто постарше и опытней, собрали какие смогли найти травы и сделали подобие мази. Эгоистично, ужасно, но Миара от этого устранилась, справились и без нее. Все, лишь бы лишний раз не выдавать себя. Она лишь смотрела вокруг, не видя больше прекрасной природы, только разрушения и уже начавшие высыхать следы чужой крови, которую Миара по- прежнему слышала. Старая ничем не отличалась от только что пролитой, ощущалась для нее одинаково.

За каждым шагом пленников следили завоеватели. С ног до головы в черных одеждах, вооруженные, не показывающие своих лиц. Люди про себя окрестили их прислужниками. На вид все они были обычными людьми, правда весьма странными, будто не здоровыми. Сейчас же все пленные спали. Захватчики не нуждались во сне, это она узнала за три недели наблюдений за ними. Ночью они хотя бы оставляли их одних в этом помещении.

Миара слегка пошевелила рукой. Кандалы на запястьях протяжно звякнули. Сейчас в ночи казалось, что звук отдавался от стен и был оглушающе громким. Она попыталась пригладить влажные разметавшиеся от беспокойного сна волосы. Такие же красные, как ее глаза, точно кровь. Настоящей крови сейчас на руках не было, но она отчетливо ее чувствовала. Слишком много ее пролилось до этого дня, в том числе по ее вине.

Содранная кожа нещадно саднила от любого прикосновения. И с каждым разом, как железо кандалов проходилось по истерзанным участкам рук или ног боль усиливалась. Нескончаемая пытка длиной в недели, из которой можно было выбраться одним движением ладони. Но вряд ли завоеватели оценят, если она начнет применять свои силы. Умирать она сейчас не планировала, могла потерпеть, другие тоже. Поэтому не совещавшись и единогласно согласившись всю приготовленную мазь отдали детям.

Миара повернулась, аккуратно, чтобы не разбудить лежащих рядом Бриса и Эви. Она успокаивающее провела по голове дочери и по привычке повыше натянула одеяло на сына. Начинало холодать, а зимы всегда были суровыми. Что в Фатурии, что в Диштране. По ощущениям они находились гораздо ближе к границе, чем была их деревня. И ближе к морю, если вспомнить обжигающий легкие соленый воздух. Миара любила море. Раньше.

Их семье можно сказать повезло. Они были вместе. Миара и двое ее детей. Больше никого не было. Долгие годы они так и жили, защищая и полагаясь друг на друга. И она будет делать так всегда.

Женщина так и не поняла, почему их оставили вместе, но вознесла очередную благодарственную молитву всем тем богам, которых когда- либо знала. Она давно не верила в них, но это уже было сродни привычке.

Миара бросила взгляд на своего сына. Когда- то он казался ей подрастающим жизнерадостным мальчиком, бегающим с такими же ребятами по лесу около их дома. Беззаботному, насколько возможно с учетом всего, что пришлось им пережить. Того леса больше нет. И мальчика тоже. Теперь она видела юношу, за столь короткий срок насмотревшегося на слишком много ужасов. Он больше не улыбался, отказался смазывать раны, попросив отдать все сестре. Теперь он всегда вел себя так, словно готов был жизнью своей защитить родных. Так было и раньше, но сейчас хоть какие- то признаки детской наивности пропали окончательно. Материнское сердце одновременно болело и гордилось.

Дочь дернулась, когда во сне зацепила больной участок кожи. Из ее глаз тоже пропала детская радость. Многим позже, чем у Бриса. Миара еще раз огладила раны на руках дочери. Осторожно, стараясь не тревожить и не будить. Раньше она бы просто подула и все прошло, таков был особый фокус, но не здесь, вытворять подобное сейчас было бы сущей глупостью. Первое, что поняла Миара, как только их привезли сюда — обычная магия Фатурии здесь не работает. Сила самой Миары едва теплилась, но каждый раз предательски отзывалась на иную, чужеземную. Женщине не осталось ничего иного, кроме как прятать ее как можно дальше, не рискуя лишний раз показать. А дети все понимали. И молчали, и терпели, поступая точно также, как мать. Сообразительные, как и всегда.

Протяжный звук похожий на длинную плохо сыгранную ноту разрезал тишину ночи. Этот звук всегда появлялся ночью и только в ее голове. Миара прикрыла глаза вслушиваясь в него. Будто бы кто- то очень тихо играл музыку. Такую, что шла прямиком в сердце. Сегодня она успокаивала, будто баюкала. А в предыдущие дни бесновалась и кричала. Так похоже на оркестр в театре. Миара мотнула головой, прогоняя непрошеные воспоминания.

«Хватит. Нужно поспать.»

Женщина устроилась