Там, где нас нет - Альвин Де Лорени Страница 67

— Писай!

Звук струи, ударившей в палые листья, достиг моего слуха. Н-да… а ведь это ерунда по сравнению с другой проблемой. Ему, ведь, и задницу подтирать надо будет. Эльфи закончил мочиться, я расправил крохотную тряпочку, заменявшую ему трусы, и натянул штаны, затянув завязки. Оправил куртку омеги и запахнув плащ снова усадил рядом с собой.

— А кто это у нас проснулся? — начал говорить я с Веником. В его голове тут же голубые огонёчки вспыхнули в висках. Ага, слышит.

— А ну-ка, посмотрим, что у нас случилось? — продолжал я общение, наблюдая работу мозга ребёнка уже всего светившегося в энергетическом зрении.

В дополнение к словам, решил подпитать новорождённого энергией и направил её из своего солнечного сплетения в район его диафрагмы.

Голубоватая струя дотянулась до ребёнка и начала впитываться в его пока ещё основной энергетический центр, постепенно разгоняя и заставляя его светиться ярче. Ярко-синее сияние удовольствия охватило головку Веника и он удовлетворённо закряхтел.

Откинув капюшон и сняв подвес с ребёнком с шеи, осторожно уместил покрывало с Веником на коленях. Чуть развернул, пошевелил ткань в которую его завернул Листерин, принюхиваясь к ребёнку. Нет, ничего. А чего кряхтел? Есть, что ли хочет? А кормить-то его у нас нечем. Ни я, ни Эльфи не доимся. Быстро запаковав новорождённого обратно, я закинул петлю подвеса на шею и, кое как расправив свои длинные волосы, натянул капюшон.

Осенний лес оставался недружелюбным — моросил дождь и постепенно холодало. Встав, я решил попробовать ещё один способ хоть как-нибудь сориентироваться в окружающих меня деревьях.

Подтянув Эльфи к себе телекинезом (работает!), я поставил его спиной к себе, так чтобы он не давил на висящего у меня на груди Веника и, прижался лбом к голове более низкорослого омеги. Запах волос Эльфи отдавал пылью (от разрушенных зданий замка) и чем-то таким, своим, родным. Выдохнув в волосы омеги, я собрался:

— Эльфи, туда смотри, — указал я пальцем ему направление, куда надо смотреть.

Быстро пробежав по нашей связи, вихрем ворвался в голову Эльфи и начал двигаться к его зрительным нервам. Накинув петельку связи на нерв, я попробовал увидеть хоть что-нибудь — ведь в своё время Ульке удавалось видеть по нашей связи.

Эльфи застонал, зашатался, схватился руками за лицо и прикрыл глаза. Видимо, моё прикосновение к нервным окончаниям вызвало боль.

— Тише, тише, мой хороший, всё пройдёт, всё, всё успокойся, я рядом, — начал я уговаривать омежку, — открой глазки.

Эльфи убрал наконец-то руки от лица и открыл глаза. Всё переливалось и было размытым от слёз, застилавших его глаза.

— Поморгай, Эльфичка, нам с тобой плохо видно, — попросил я его.

Эльфи, до сих пор не осознающий себя, послушно поморгал. О, вижу лучше. Эльфи хлюпнул потёкшим от слёз носом и вздохнул. Ничего, мы ещё вытянем тебя, дай срок.

Так, что тут у нас? Темнеет. Лес, деревья крупные, в основном лиственные. Листья почти опали — сучья голые. Через них видно низкое, затянутое тучами небо. Никаких просветов или полян между деревьями нет. Насколько хватает глаз — деревья, деревья, деревья. Кое-где видны упавшие стволы. Надо идти к какому-нибудь из упавших великанов — хотя бы у него пристроиться. Ночевать придётся в лесу.

— Туда пойдём, — указал я рукой, оглядевшись и заметив толстенный ствол дерева упавшего довольно давно, вплотную лежавшего на земле и от того успевшего покрыться зелёным мхом.

Когда мы добрались до дерева и я привалился спиной, отягчённой вещмешком, к влажному стволу, а Эльфи пристроился рядом, мне подумалось: а почему я общаюсь с Эльфи голосом? Ведь мог общаться с Янкой телепатически, что мне мешает делать это с Эльфи? Тем более, что вот он, рядом и между нами есть связь. Положив руку на голову омеги для облегчения первого контакта, я его позвал:

— «Эльфи!» — он вздрогнул и вдруг его снова, как в портальном зале, затрясло, заколотило, воздух вырвался из его груди сквозь плотно сжатые зубы.

— Эльфи, что с тобой, не бойся, маленький, это я с тобой так разговариваю, — начал уговаривать я его голосом, поглаживая по голове, покрытой влажным капюшоном, и прижимая её к себе.

— Ну всё, всё. Успокоился? — спросил чисто для проформы, так как эмпатия показывала мне возникшую панику, а потом, по мере моего общения с омегой, его постепенное успокоение.

— «Мы с тобой будем разговаривать теперь так», — снова протелепатировал я, опять задёргавшемуся Эльфи, не отпуская его прижатой ко мне головы. Паника омеги во второй раз была меньше и у меня возникла надежда, что со временем он будет воспринимать такой способ общения как должное.

Глава XXIV

Шёл дождь. Мокрый, холодный, заядлый. Осенний. Идущий не сильно, но так, словно всегда шёл и вечно будет. Дорога раскисла и мы с Эльфи проваливались в грязь до середины голени. Грязь чавкала и неохотно отпускала ноги. Следы конских копыт и тележных колёс, наполненные грязной водой, дрожали и морщились от капель дождя. Время от времени я прогонял волну телекинеза по отсыревающим и напитывающимся влагой своему и Эльфи плащам. Брызги слетали на землю и на некоторое время становилось легче.

После трёх дней в лесу эта дорога, обнаруженная мной с помощью Силы, вела нас к жилью. Там, где позволяла густая растительность, мы шли по обочине, а там, где это было невозможно, прямо по дороге.

Дождь продолжался. И шёл все три дня, что мы были в лесу. Дорога, окружённая непролазной чащобой, тонула в мутной пелене.

* * *

Как мы выжили в осеннем лесу в эти три дня? Только благодаря телекинезу, и только ему. Телекинез помогал нам укрыться от льющего дождя — сначала пара покрывал из спальни Шиарре были растянуты над местом нашей стоянки и плотная ткань периодически освобождалась мной от воды. Огонь, добытый мной из раскрученных до немыслимой скорости деревянных чурочек, не столько горел, сколько душил нас дымом — мокрые дрова тлели и давали мало тепла. С трудом отысканная в лиственном лесу ель, поделилась с нами сырым лапником, пошедшим на подстилку.

Усыплённый Веник был оставлен мной с безучастным Эльфи, а сам я, не переставая подпитывать энергией голодного младенца отправился на охоту.

Буквально в десятке метров от того места, где нас выбросил портал — оно до сих пор светилось в энергетическом зрении неясным размытым пятном, я услышал журчание ручейка и только чудом,