Клеймо Солнца (СИ) - Пауль Анна Страница 63

— Они сделают так, что ты переедешь в Эпицентр, но… — и голос делает паузу, — ты должен доставить им светлячка.

«Кто ты такой?» — рвётся из меня вопрос, но я молчу.

Это какая-то проверка?

Я едва не физически чувствую на себе взгляд Сьерры по ту сторону стекла.

— Долго они ждать не будут, — предупреждает голос. — Дашь ответ вечером. А теперь удачи со светлячком.

И в ухе звенит тишина.

В этот самый момент Габриэлла словно пробуждается ото сна. Её взгляд следует за каким-то движением, недоступным для моего зрения. Хочется кричать, чтобы она не выдавала себя, но вдруг землянка выпрямляется и произносит:

— Девушка. Она ушла, — а потом переводит взгляд на меня и добавляет неуверенно, как будто ей трудно выговорить имя: — Сьерра…

— Ты видишь всё, что происходит за стеклом? — шёпотом спрашиваю я, невольно приближаясь к Габриэлле.

Меня словно ударяет под дых, когда я вдруг понимаю, что она не двигается с места, не убегает от меня, как прежде.

— За преградой? — растерянно переспрашивает землянка, и я пытаюсь подобрать подходящее слово:

— Да, за… стеной.

— Я вижу… — отвечает она всё так же несмело.

— Не смотри, — шепчу я. — Никто не должен догадаться. Притворись, что не видишь.

— Притворись? — вновь повторяет Габриэлла, а я подхожу к ней и вдруг понимаю, что мы едва ли не на расстоянии вытянутой руки, смотрим друг на друга несколько долгих мгновений, а потом происходит невозможное.

— Помоги мне, — шепчет Габриэлла и делает шаг, сокращая последнее расстояние между нами.

В её глазах столько страха и одновременно доверия, что я поневоле чувствую себя спасителем.

«Ты совсем с ума сошёл?! Возомнил себя героем — снова?!»

— Пожалуйста, помоги, — повторяет она, как молитву.

«Даже не лги мне, что это не так, что ты не задумывался о том, чтобы ей помочь»…

Я не могу произнести ни слова. Просто смотрю в эти необычайно зелёные глаза. В детстве сестра так смотрела на меня, когда Рэй отнимал у неё любимую игрушку, а я должен был восстановить справедливость.

— Сделаю, что ты попросишь, — с чувством шепчет землянка. — Я могу попытаться исцелить твоё тело. Я чувствую клетки. Они не могут восстановиться. Я сделаю всё, что смогу. Сколько бы энергии не потребовалось.

Не верю самому себе, когда чувствую, как её пальцы касаются моих. Бестолково перевожу взгляд. Она берёт меня за руку без страха и сомнений. Просто прячет мои ладони в своих. Непривычно тёплых.

И в этот момент мне кажется, что в комнате распылили какое-то вещество, потому что я точно сошёл с ума.

Она не могла сделать шаг навстречу врагу.

Она не могла попросить о помощи.

Она не могла коснуться меня.

Я поднимаю голову. Глаза девушки сияют ещё ярче от выступивших слез.

Если я не ошибся в исследованиях, то не должен допустить, чтобы она испытывала сильные эмоции, особенно если они не совсем светлые…

— Так ты поможешь? — спрашивает она со слабой надеждой, а я совершенно не вовремя замечаю, что в зелени её глаз проступают оранжевые крапинки.

Не знаю, какая эмоция прослеживается в моём взгляде, но внезапно выражение её лица меняется. Габриэлла отталкивает мои руки, будто что-то почувствовала. Такое ощущение, будто она читает меня, как книгу. А вот я вообще не понимаю, что происходит.

— Ты можешь мне доверять, — с трудом произношу я и вдруг понимаю, что ещё никогда не был так уверен в своих словах. — Я не брошу тебя на произвол судьбы. Но ты будешь слушаться меня во всём. Иначе нам обоим не спастись. Ты понимаешь? — я легонько встряхиваю девушку за плечи, но она даже не сопротивляется.

— Хорошо, — соглашается девушка, повергая меня в настоящий шок. — Я буду…

Внезапно её лицо искажается от ужаса. Едва слышно она шепчет:

— Он идёт сюда. Мучитель.

И Габриэлла забивается в угол.

Недолго думая, я выбегаю из комнаты.

Коди замер возле пульта управления и заметно дрожит, словно на него вылили ведро ледяной воды.

— Ей пришло какое-то сообщение, и она просто убежала! — восклицает Коди, и в его голосе звенит напряжение.

Я нахожу на пульте нужную кнопку. Засовываю первый попавшийся чип, и кнопка залипает.

— Что ты делаешь? — в ужасе шепчет Коди, но мы одновременно переводим взгляд на комнату землянки.

Свет в камере гаснет.

— Не ошибся, — облегчённо выдыхаю я.

— Что за чёрт… — но Коди недоговаривает.

В лабораторию забегает Бронсон, а за ним, подобно телохранителям, врываются Алан и Сьерра. Волосы генерала взъерошены, огромные руки, обычно сложенные за спиной, сейчас беспорядочно болтаются. Глубокий шрам на щеке и мочка левого уха, оторванная много лет назад, производят впечатление, что генерал только что вырвался с поля боя.

Останавливая на мне обезумевший взгляд, он произносит:

— В Третье крыло едут динаты.

ГЛАВА 21 (ГАБРИЭЛЛА). ШИРОКАЯ УЛЫБКА

Он смотрит на меня, но находится как будто где-то очень далеко. Его взгляд напряжён, в нём отражается решимость вперемешку со скрытым страхом. Из-за преграды на нас таким же взглядом смотрит Сьерра. Она склоняет голову, присматриваясь к тому, как Дэннис разворачивает в руках тальповскую одежду, а я исследую её отсутствующим взглядом. Вдруг Сьерра произносит несколько слов, которые я не успеваю разобрать, резко разворачивается и исчезает вдалеке…

Я выпрямляюсь и тихо произношу:

— Девушка. Она ушла… Сьерра.

— Ты видишь всё, что происходит за стеклом? — шёпотом спрашивает Дэннис, приближаясь ко мне.

Я не двигаюсь с места, и замечаю, как взгляд парня меняется, но не представляю, почему, и не могу разобрать, что он выражает.

— За преградой? — растерянно переспрашиваю я, а Дэннис явно пытается подобрать подходящее слово:

— Да, за… стеной.

— Я вижу…

— Не смотри, — вдруг шепчет он. — Никто не должен догадаться. Притворись, что не видишь.

Я удивлённо распахиваю глаза.

— Притворись? — повторяю растерянно.

Дэннис подходит ещё ближе, и мы оказываемся едва ли не на расстоянии вытянутой руки, смотрим друг на друга несколько долгих мгновений, а в моём сознании мелькают обрывки фраз, которые Дэннис произнёс раньше: «Ты в порядке?» «Выпей, станет легче, а потом продолжим». «Если у тебя какие-то проблемы с законом, меня это не касается. Я не обижу». «Кто ты такая?» А затем в голове вновь возникает мысль, которая уже приходила ко мне прежде. И не один раз. «Даже Фортунат, даже моя бабушка не смогут меня спасти. Никто не придёт и не заберёт меня домой. Я здесь одна».

— Помоги мне, — шепчу я неожиданно для самой себя и делаю шаг, сокращая последнее расстояние между нами.

Впервые я не стараюсь скрыть страх и одновременно каплю доверия к единственному из тальпов, который, возможно, сам того не ведая, подарил мне надежду на спасение.

— Пожалуйста, помоги, — повторяю я, как молитву.

В чёрных бездонных глазах отражается такое же смятение, какое, должно быть, и в моих собственных. Дэннис открывает рот, но так ничего и не произносит. Просто смотрит в мои глаза прямо, и в его вдруг мелькает откровенная боль.

— Сделаю, что ты попросишь, — шепчу я. — Могу попытаться исцелить твоё тело. Я чувствую клетки. Они не могут восстановиться. Я сделаю всё, что смогу. Сколько бы энергии не потребовалось.

Он должен мне поверить, потому что, если он мне поможет, то я буду молиться и дарить ему энергию до изнеможения, лишь бы исцелить старые раны Дэнниса.

Я касаюсь его большой ладони и прячу её в своей. Дэннис переводит взгляд на наши руки, а потом вновь смотрит на меня широко распахнутыми глазами. Так, как будто не верит не только мне, но и себе самому. В следующее мгновение кажется, что он отыскивает в моих глазах какой-то ответ, потому что его собственные темнеют, хотя, казалось бы, это невозможно…

Внезапно тот мрак, который я уже чувствовала однажды, вновь завораживает меня. Свет, что льётся из груди Дэнниса, будто оживает от моей близости. Раньше я думала, что причиной служил кулон, источающий тепло. Как и в прошлый раз, свет подчёркивает густоту темноты, и лоснящиеся нити снова переплетаются с ослепительными лучами. Ничего этого нет в реальности — только в наших тонких телах, невидимых глазу, но таких, что мы ощущаем их каждой частичкой души, однако темнота и свет танцуют вокруг меня, перетекая друг в друга, как части одного целого. В прошлый раз я слышала чужой голос в моём сознании. «Не бойся, — шептал он. — Не впускай», — требовал отчётливо. Сейчас я не слышу ничего. Только чувствую. И меня это пугает.