Чужая мама для родной дочери 2 (СИ) - Крынов Страница 59

Он при каждой встрече пытается затащить меня в храм Великого, словно боится, что меня украдут. Ну или передумаю…

— Но они ведь не совсем твои родители…

— Мои. Очень даже мои, Дэй. Я же рассказывала, что своих потеряла рано. И не хочу, чтобы родители Райтании рано потеряли дочь… Да и чувствую я, что они родные. Вот здесь… — я положила ладонь любимого на грудь, туда где сердце стучит взволнованно. Впрочем оно всегда так стучит, стоит приблизиться… жениху? Хм… Душа дракона…

Оказывается это древний обряд, проводимый парой драконов, которые искренне любят и готовы разделить судьбу на двоих. В такой паре не бывает измен и предательств, ведь если привязка происходит, значит пара истинная, и их чувства лишь крепнут. Только есть у этого обряда один минус — если один уходит из жизни, то второй погибает следом. Ведь дракон не может жить без души! А то, что я человечка, никто так и не смог объяснить. Именно поэтому док растерялся. Испугался, что связь может сработать неправильно, и если я проживу лишь человеческую жизнь, то Дэй… В общем, я попросила целителя не думать об этом пока, не тратить остаток моей человеческой жизни на споры, ведь обратного хода все равно нет. Поэтому нужно жить и наслаждаться тем, что нам отпущено! Тем более, что Дэймирион ни о чем не жалеет!

А он кстати, за это время разобрался с пленными, узнав, что они в общем-то простые пешки. Но зато выяснил "адреса и явки", и они слетали туда. Удалось поймать брата и дядю Ройвенны, но вот сам зачинщик заговора сбежал. В нем оказалась очень сильная ментальная магия, и думается, что как раз он-то и говорил с моим отцом. От его сына мало что узнали, а вот брат оказался трусливым, и сам выложил все, что знал:

На окраине Сахийских пустынь, они однажды встретили сумасшедшую старуху, которая утверждала, что ей всего тридцать три года. Сначала ее восприняли как обычную попрошайку, но потом один из драконов приметил, что слова той старухи сбываются. Тогда, они недолго думая, забрали ее с собой — видно ли дело, бросать возможность — наперед что-то узнать. В общем записывали все, что она говорила, и периодически перечитывали. Однажды притащили раненого крильсами мужика, а та, увидев его, начала говорить о живительной слюне убийцы. Через некоторое время, мужик тот умер, а драконы наконец сообразили, что нужно проверить слюну крильс. С тех пор на них шла охота.

Ещё старуха говорила о смерти рода предателей, не чтящих чужую жизнь, при этом плюя в самого главу ми Гардена. Обещала, что придут в мир драконицы жизни, принесут на крыльях смерть обманщикам. А так как магов жизни давно нет, но старые записи указывают на то, что в роду защитников рождаются именно такие магички, то и вывод очевиден.

Я, услышав этот рассказ немного зависла… ведь пришла драконица-то одна, а я человек… А ещё, не понимаю, зачем верить всему? Ну ведь не слушай они старуху — которая кстати вполне могла оказаться такой же попаданкой как я, но из другого мира — не трогай они Май… да Дэй бы и не посмотрел в их сторону. А так выходит, сами себе ямку и выкопали… Вот даже то, что она ошиблась в количестве пришедших дракониц, уже говорит о ее… так сказать — некомпетентности.

Эпилог 2

Лучи закатного солнца пробивались сквозь стрельчатые витражные окна храма, наполняя помещение цветными солнечными бликами, и тем самым создавая волшебную атмосферу, этого волнующего вечера. На витражах же, изображались лишь драконьи пары. На это наблюдение Дэй тихонечко пояснил, что Великий дракон чтил ценность семейных уз, и потому, в его храмах нет ни одного изображения войн и битв. Для них храмы вообще не нужны, ведь если ты воин, то вознести молитву, и попросить благословения, можешь непосредственно там, где находишься, перед боем. А вот создание новой семьи — это очень важное таинство.

Церемония единения происходит у алтарной арки. Гости же, провожают пару до нее, и присутствуют на торжественной части, как впрочем и у нас в ЗАГСах, позади брачующихся.

Мы встали рядом держась за руки, перед испещренной резными узорами аркой. Служитель — старый, добродушный на вид дракон, уже с серебристой чешуей на висках — держал перед собой кинжал, на вид, сделанный из кости. Я немного напряглась, но Дэй крепче сжал мою ладонь, безмолвно поддерживая, а служитель Великого улыбнулся, и начал произносить глубоким пробирающим до мурашек голосом торжественную речь, после которой задал вопрос о согласии.

— Готовы ли вы, Дэймирион де Крэйсгард, стать защитой и опорой, разделить жизнь и стать мужем Тании Ларсин? — Мы заранее спросили разрешения, поменять мне имя. Я решила для новой жизни выбрать новое имя.

— Готов! — Твердо ответил любимый.

— Готовы ли вы, Тания Ларсин, окружить поддержкой и заботой, разделить жизнь и стать супругой Дэймириона де Крэйсгард?

— Готова! — я постаралась, чтобы голос звучал твердо, но от всей этой ситуации, он в волнении подрагивал.

— Обещайте Великому: слушать и слышать друг друга. Доверять и уважать друг друга. Любить и не предавать!

— Обещаем! — ответили мы в голос, и от этого мне стало легче, но в тоже время, на глаза начали наворачиваться слезы.

А служитель протянул нам кинжал, и со словами "так разделите самое сокровенное поровну…", а сам, взял в руки чашу.

Дэй сделал надрез на своей ладони, и в чашу начала капать кровь. Потом протянул кинжал мне. Я сглотнула… не привыкла резать себя специально, и до жути боюсь. Но на миг прикрыв глаза собралась с силами, и сделала лёгкое движение. Кажется, не рассчитала, думая что раз лезвие костяное, то не такое острое. А оказалось… Кровь потекла струйкой. А я сделала вид, что так и надо, и улыбнулась встревоженному… почти мужу, который перехватил мою дрожащую ладонь и поцеловал в ранку.

Служитель взял чашу и что-то прошептал над ней. Кровь вспыхнула. А через несколько секунд, в чаше оказалось два парных браслета, украшенных несколькими алыми камешками.

Дэймирион взял маленький и изящный ободок из золотистого мелалла, и застегнул на моей руке, а я, более широкий на его. Служитель объявил нас мужем и женой, пожелал благополучия и процветания. Кажется, на этом церемония закончилась.

Взявшись за руки мы развернулись к гостям, и замерли. Все смотрели за наши спины с таким трепетом и в