Большая уборка - Вера Волховец Страница 58

выудят из мусора неучтенный мной бриллиант? Вряд ли, конечно, но после найденного подвенечного платья, расшитого жемчугом, я уже не сомневалась, что ценное в этом хламе можно найти. И доверять кому попало не хотела.  Но Триш и Прошка были в моем "белом списке". Да и Джулиан был силен — я лично видела, как он без особого напряга перенес с места на место тяжелейший дубовый сундук, а обговорив удачные условия для клятвы, можно как-то продумать, чтобы он и ценности мне нес. Желательно все и свои фамильные в придачу, но я его знаю — от него дождешься только найденных.

Короче, убрать бы заклятие старой Улии, и работа не то чтобы закипит, но хотя бы забулькает! И вот сейчас, без блокиратора на запястье это вроде как можно было делать свободно. Еще бы разобраться как… Может, у Питера найдется какой-нибудь подходящий талмуд?

Из здания магической инспекции я выходила как будто зэк после десятилетнего заключения. Я не ощущала этого эти несколько дней, но блокиратор будто лишал меня чистой части воздуха вокруг, заставляя дышать безвкусным и застоявшимся. Так вот ты какая, магия! Вкусненькая, сладкая!

Вышла я такая, умная, красивая, с Вафлей в сумке за плечом, да так и встала прямо на верхней ступеньке.

Я была уверена, что Питер уже купил свой морковный кекс или что он там хотел, и сейчас, страдая и мучаясь, как любой мужик перед примерочной в магазине, дожидается меня и ордена за мужество.

А не было его.

Ни на улице, ни в булочной. Я даже испытала желание заглянуть под каждую длинную клетчатую скатерть на тех маленьких четырех столикоах разной высоты, за которыми дорогим гостям разрешалось попить чаю с продуктами из булочной.

— Госпожа кого-то ищет? — из-за невысокого прилавка поинтересовалась у меня мышь. Гигантская мышь, ростом чуть пониже Триша. Или это тоже крыса? Ну, нет, наверное, все-таки мышь. Мордочка у неё была довольно приятная, мягкая.

— Соседа, — печально вздохнула я, еще раз оглядывая небольшой зал булочной и понимая, что тут не спрячешься, даже если очень сильно захочешь.

Что за нормы красоты в Велоре, кто мне скажет? В нашем мире я обычно все-таки только через пару недель успевала достать своего кавалера до побега. Сплавить ухажера так быстро — это прям мой новый рекорд!

— Господина Кравица? — заинтересованно шевельнула усиками мышка. — Госпожа случайно не новая хозяйка дома ди Бухе?

— Марьяна, — чисто автоматически представилась я, а потом сообразила, что смотрят на меня с куда большим интересом, чем на обычного рядового клиента, — а вы собственно почему интересуетесь?

— О, — мышка смущенно опустила мордочку, — у вас сейчас служит мой супруг. Сар’артриш Кориандров. Он покупает у меня по утрам хлеб, много о вас рассказывал. Я, признаться, не очень верила, что вы и вправду есть, и не спятили. Столько лет дом стоял без хозяина, а тут…

— Кар’риша! — вспомнила я имя, однажды упоминаемое моим крысюком. — Вы были кухаркой во время работы гостевого дома.

— Было дело, — моя собеседница улыбнулась, — пока леди Матильда была жива — многие мои братья и сестры служили в её доме. Вот только после её смерти гостевого дома не стало. Леди Улия сошла с ума… Мы ушли, в доме остался только мой супруг. Увы, его жалованья после закрытия гостевого дома не хватало на нас двоих. Поэтому я нашла другую работу, продолжая держать нашу с Тришем брачную клятву даже в разлуке…

— Вижу, сейчас дела ваши хороши, — я окинула взглядом пекарню, — свое дело — это замечательно.

— Ох, куда там, свое, — мышка печально вздохнула, — пусть мое имя на вывеске вас не обманывает, госпожа, хозяин пекарни — гном, им просто нет доверия, об их хлеба люди ломают зубы. Потому и назвали в мою честь, мои булочки в Завихграде знают со времен работы гостевого дома. На свое дело нужно столько, сколько сложно накопить простой мышке. Да и хозяин у меня жадный, как все гномы. То у него штраф, то недоимка, то выйди из кухни и встань за прилавок, если хочешь получить премию. Не те времена, что при доме ди Бухе, конечно.

— Мне кухарка не помешает, — задумчиво заметила я, — правда, пока платить нечем, но когда я разберусь с проклятием вампиров, и гостевой дом заработает — буду рада вас видеть. Да и Триш, я думаю, тоже…

Мышка снова вздохнула. На этот раз тихонько. Уводя взгляд в сторону. Кажется, ей было немножко стыдно.

— Так что насчет господина Кравица, — спохватилась я, — давно он ушел?

— Да быстро, — откликнулась Кар’риша, — он никогда не задерживался, брал кусок морковного торта и уходил. Говорил, у нас слишком вкусно пахнет, чтобы он проводил тут хоть одну лишнюю минутку. Так и сегодня было.

Нет, ну…

Ну куда это вообще годится?

Я что, настолько великая и ужасная, чтоб от меня все мужики сбегали, только отвернись? Что Джулиан — полдня в моей компании еле вынес, бедолага, теперь и Питер — двадцать минут всего провела в инспекции и на тебе — усвистал, и хвоста его кроличьего не видать.

— До свидания, Кар’риша, — печально попрощалась я с супругой Триша, поправила на плече ремешок сумки с Вафлей и вышла на прохладную улицу, затопленную алым светом закатывающегося за горизонт солнца.

Надо шуровать домой поскорее. Джулиан ведь просил меня вечером не выходить из дома. Пока на улице бродит упырь-убийца — я имела твердое намеренье слушать этот полезный совет.

— Надо же, какая приятная встреча, магесса, — вдруг раздался за моим плечом мягкий и обходительный, очень знакомый мне голос.

— Макс? — я радостно крутанулась на пятках, чтобы лично убедиться, что мои уши меня не обманывают. — Вот это да, какими судьбами?

28. Глава об упырях и методах прикладного волшебного мордобоя

Светловолосый вампир сидел под яблонькой, в тени здания магической инспекции, непринужденно откинувшись на спинку резной скамейки.

— Макс, уточните мне один вопрос, вампирам неотразимость при рождении в первую бутылочку с кровью разливают? — насмешливо поинтересовалась я, оценивая предложенное мне зрелище. Нет, правда хорош…

Весь такой из себя взъерошенный, готичный прикид, черная рубашечка с черными кружавчиками…

Глазки я покормила с удовольствием. До тех самых пор, пока Вафля за моим плечом не издала странный, недовольный бульк, значение которого меня