Александр Бромов - Начало пути Страница 55

В самый разгар баталии в дверь постучали, и частично мокрый Лас, вывернувшись из рук брата, бессовестно использовавшего его в качестве щита, поспешил покинуть поле боя. Вслед ему полетело полотенце, мягко, но ощутимо шлепнув по голове. Принц, не глядя, подхватил его, и, вытираясь, открыл дверь. У порога стояли два коротко остриженных мальчика в ярких нарядных рубахах и штанах с большими подносами в руках. Они низко поклонились, и Ласайента посторонился, пропуская их.

Слуги бесшумно и быстро расставили на столе большие глубокие блюда с рисом, овощами и мясом, маленькие кувшинчики с соусами и чеканные высокие бокалы. В центре стола появилась оплетенная бутыль из толстого темного стекла. Пока Шон, подошедший вслед за Ласайентой, разглядывал содержимое блюд, мальчики поклонились и выскользнули из комнаты, аккуратно притворив за собой дверь.

— Герцог, — крикнул старший принц, — тебе ужин оставлять или ты на диете?

— На диете, — тут же последовал ответ. Оба брата удивленно переглянулись, — мясной.

— В смысле? — не понял Лас.

— Отбивные из мяса йёвалли меня очень даже устроят. Только попробуйте сожрать без меня! — пригрозил он. — Я сейчас.

Он появился минут через пять, на ходу суша полотенцем кончики волос, босиком, в расстегнутой рубашке навыпуск, и сразу взялся за ревизию стола, по ходу дела выхватывая на пробу куски с разных блюд.

Ласайента не узнавал друга. Тот стал расслабленным, постоянно шутил и смеялся, точно, уйдя из родного мира, оставил там неподъемную ношу, пригибающую его к земле своей тяжестью. Сантилли действительно наслаждался неожиданной свободой. Он вообще до самого конца не верил, что их авантюра с порталом увенчается успехом, и сейчас отрывался по полной программе. Не было низших, не было ночных тревог, косых взглядов, тихих шепотков за спиной, да многого не было, а, главное, не было Таамира. Зато был Лас и целый незнакомый и яркий интересный мир, который предстояло облазить вдоль и поперек. Герцог дышал полной грудью и не мог надышаться. Санти поймал изучающий взгляд друга и беззаботно подмигнул ему.

Они ужинали в сумерках при светильниках, похожих на соусники, сидя на полу среди подушек и перешучиваясь. Его Светлость посвящал друзей в тонкости местного языка. И когда он столько слов успел узнать? Лас осторожно пробовал местную пищу, обильно сдобренную ядреными специями. Есть надо было руками, что было тоже непривычно. Но демоны приноровились заворачивать еду в тонкие лепешки. Получалось вкусно.

— Я скоро огнем плеваться начну, как дракон, — пожаловался Ласайента брату.

— Привыкай, пища настоящих мужчин должна вышибать слезу, — отшутился тот.

Принц хмыкнул и покачал головой.

Неожиданно с улицы донеслось протяжное мужское пение, доносившееся, казалось, с неба. Заинтересованные демоны вышли на галерею и завертели головами, стараясь найти источник звуков. Сантилли указал вниз: во дворе караван-сарая на небольших ковриках стояли коленопреклоненные мужчины. Они, то ложились на землю, то поднимались на коленях, воздевая руки к небу. Молились.

— С башни поет, — наконец разобрался Сантилли, — Красиво выводит, заслушаешься.

— Присоединяйся, — Шон толкнул его в бок, но ашурт только фыркнул и ушел в комнату, потеряв в происходящему всякий интерес.

Вот вам и ответ на вопрос, зачем нужны башни? Так местные жители разговаривают со своими богами. Чтобы лучше слышали? Разве их боги живут на небе?

Уже ночью, наплескавшись в бассейне и лежа на чистых простынях, Лас задал давно мучавший его вопрос:

— Санти, а ты любил когда-нибудь, ну, по-настоящему?

Ашурт, уже засыпавший, никак не ожидал такого вопроса. Он открыл глаза и с трудом подавил тяжелый вздох, потом перебрался к йёвалли на постель, и, пощекотав его волосами по лицу, устроился рядом.

— Я и сейчас люблю, спи уже, чудо неугомонное, — Сантилли широко со вкусом зевнул и затих, положив тяжелую руку Ласайенте на грудь, — Устал, как собака, — пожаловался он.

— Спи, уставший демон, — в тон ему ответил принц и закрыл глаза. Сон незаметно сморил обоих.

Утром герцога пинком разбудил злой, как черт, Шонсаньери. Они забыли закрыть дверь! Его Светлость спросонья подорвался и сел, скинув одеяло. Лас скатился с его плеча и, непонимающе и сонно хлопая глазами, приподнялся на локтях.

— Охренел? Я чуть разрыв сердца не заработал! — раздраженно рявкнул Санти.

— Я тебе сейчас устрою разрыв сердца, гаденыш! — Шон вздернул его за грудки на ноги и только сейчас понял, что ашурт спал в легких домашних штанах и рубахе. Ласайента, тоже одетый, растер лицо руками, прогоняя остатки сна, и снизу вверх хмуро посмотрел на брата. Но Шонсаньери еще не остыл, поэтому жестко встряхнул герцога и с угрозой выдохнул:

— Если ты, тварь, хоть раз…

Сантилли не стал дослушивать, снизу ударил его по рукам, сбрасывая их, и процедил холодно, глядя прямо в бешеные глаза йёвалли:

— Следи за словами, Ваше Высочество, — и резким движением одернул рубаху.

— Ты сейчас как никогда похож на своего отца, — неожиданно спокойно заметил Лас, глядя исподлобья на брата. Как пощечину отвесил. Еле заметное презрение искривило его губы.

Ничего больше не говоря, Шон развернулся и выскочил за дверь, на прощание хлопнув ею.

— И тебе солнечного утра, — угрюмо сказал Его Светлость и начал одеваться.

Теперь иди, разбирайся с другом, который не хочет понимать, что командовать парадом он не будет. Время уже ушло. Раньше надо было думать. Головой. Ласайента дернулся было следом, но герцог отрицательно покачал головой. Не надо.

Стучать Сантилли не стал. Вряд ли он дождется ответа.

Шонсаньери сидел на узком подоконнике и зло смотрел на ковер. Надо же, обиделись мы. Нежные какие! Ашурт подошел и встал рядом, стараясь успокоиться.

— Если я узнаю, что ты… — тихо с угрозой начал Шон, не глядя на друга, помолчал, подыскивая слова, — если ты сделал с ним что-нибудь…. Если ты… — он повернулся к герцогу и ткнул его указательным пальцем в грудь.

Тот ладонью отодвинул палец в сторону, криво усмехнулся и так же негромко, но ядовито сказал:

— Видишь ли, я немного опоздал, — он приподнял бровь, глядя на Шонсаньери с налетом насмешливого сожаления.

— Это, в каком смысле? — не понял тот.

Заглянул встревоженный принц.

— Лас, выйди, пожалуйста, — попросил Санти.

Ласайента недовольно поджал губы, но послушался. Герцог дождался, когда закроется дверь.

— А в таком, — злость все-таки выплеснулась наружу, заставив йёвалли широко открыть глаза, ашурт редко выходил из себя, — что я у него не первый, и даже не второй.