Жена колдуна — сама ведьма - Карина Иноземцева Страница 54

Еще раз я убедилась что в Кондрашовке свои порядки, отличные от всего мира. Староста здесь голова, но народ шея. Все вместе решают, никого в беде не бросают. На новое смотрят с недоверием, но готовы выслушать.

Так и сейчас: посудачили, покричали, квасу попили, с мыслью переспали, а на утро уже все готовы были за дело браться и распоряжений от брата ждали.

Яр был готов к столпотворению и быстро все взял в свои руки.

— Надобно ваше искуство сделать великим, народным. Научится делать так, чтобы 10 обычных отрезов ткани стоили как ваш один расписной рулон. Дайте мне такую работу, от которой я глаз отвести не смогу и станете известными.

И с тех пор засели женщины в клубе, старательно выбеливая ткани и вышивая рисунок без единого узелка. То что было жалко выкидывать, а переделать не получалось — оставили. Печати краской на ткань ставили и на просушку отправляли, а затем восковой водой пропитывали. Выходила очень плотная непромокаемая и красивая ткань. Ее на кусочки разрезали и из лучших делали плащи на пример городским. А затем опушкой подбивали, как брат велел.

Кружево — отдельный вид искуства. Его Ярослав побольше попросил. И даже бусинок стеклянных и жемчужных насыпал из своего кармана, чтобы украсить работу.

У мужиков тоже кипела работа.

Торговец потребовал "гарнитур" из одного дерева и с одним оформлением. Иностранное слово означало кухонную утварь: стол, шесть стульев и шкафчики. Когда эта работа была окончена никто из женщин не верил, что на этом можно сидеть. Настолько тонко было плетение, что казалось из ниток связано. Но мужчины удивили. Они сделали два гарнитура: один тонкий — девичий, второй мощный — мужской. Еще множество дверей для уже имеющихся шкафов наделали. И так это красиво было, что мы со своими полотнами застыдились.

Ярослав был доволен нашей работой. Он все чаще посматривал на небо и начинающиеся ручейки. Ждал, когда можно будет на большую дорогу выехать. Он бы и рад нас раньше покинуть, но следил за нашей работой и Ульяну стерег.

За время наших клубных посиделок сельские стали ближе. Казалось, что все здесь сестры да братья.

Сморняна мне принесла золотые височные кольца с жетонами.

— Витор спасибо говорит, — сообщила девица. — Он хотел сам. Лично. Но ты после того, как рубцы зажили — не идешь в гости.

— Спасибо, — приняла дар. — Слышала, ты замуж по христианским обычаям собралась.

— Так по нашим, я уже замужем, — она засмеялась и махнула рукой. — Мужика в дом привела, считай мужа притащила.

От этого и мне смешно стало.

— Говорят, ты ритуал древний собралась проводить, — вспомнила девица. — Готовишься. Веники новые из леса таскаешь.

— Да, хочу ненастье прошлого года из избы вымести, а этот год новые обережные силы поставить.

— Я тоже хочу, — Взяла она меня за руку. — Научи. Да и многие девки захотят семье хоть как-то помочь. В прошлом году столько худого было, что эту чертовщину метлой выгнать надобно.

Посмеялась над ее словами, ведь она сейчас всю идею моего ритуала в двух словах описала. Ладно, поведаю ей и другим, коли захотят, как надобно дом от черноты очищать.

— Через неделю луна полная будет. В этот день весь дом надо вымести, выскрести и вымыть. Ни в печке золу, ни в углу пыль нельзя пропустить. И все это делать надо вениками и тряпками старыми. Воду использовать надо из ручья. Вечером, в углах новые веники и тряпки оставить, а сор из избы с собой забрать вместе со старыми. Не забудьте прихватить с собой новую рубаху. На окраине леса соберемся и там все что связано с прошлым годом сожжем.

Вскорости, ко мне прибежала Желанна. Она попросила этот обряд в клубе рассказать. Старики были воодушевлены пуще молодежи. Они довольно кивали головами и вспоминали время, когда все Роду поклонялись.

В назначенный срок в моем тереме кроме Ульяны и Лели никого не было. Все мужики и старшие в церковь ушли и к Витору. Тот умело сказы сказывал и обучал ребят мечом — палкой махать. Моя Марьяна вместе с Ладом почти всегда стали у золотника пропадать.

Вместе с девицами, мы занялись уборкой. Перебирали, перетряхивали, перемывали. Даже стены стороной не обошли.

Ночью, уставшие, груженные всеми старыми тряпками и вениками мы вышли во двор, а там... Дорожка к лесу освещена, снег расчищен, на полянке в лесу место под костер готово. Наши мужчины тоже решили нас поддержать. Предоставили все удобства своим женам, дочерям, сестрам и матерям.

Тонкой струйкой женщины шли к нашему месту. Несли все свое старье, негатив впитавшее. На полянке нас встретил Демьян — Сморнянин приемыш.

— А мужчинам смотреть можно или нам по домам лучше сидеть? — тихо спросил парень, с интересом наблюдая как мы веники друг с другом скручиваем и тряпками обвешиваем.

— Можно, — ласково улыбнулась я.

Нравились мне эта сплоченность и понимание Кондрашовских. Удивляла их ненавязчивость и понимание.

Под светом огромной луны взметнулись искры. Объял огонь ветки старые и сухие, тронул влажные тряпки. Повалил густой дым. Зашипел огонь, зарычал и с новой силой бросился на жертву.

— Забери огонь пыль да сор, огради горюч от бед и ссор, — зашептала над костром и бросила туда мешочек с мусором.

Повалил дым густой, черный. Жаром мне в лицо пыхнуло.

Прочь отошла и огляделась. Женщины села повторяли за мной.

На полянке было уже много людей. Каждый подходил посмотреть на огонь или руки погреть. Дети выбегали вперед и кружились в искрах. Неровный свет то выхватывал людей, то прятал их от высокой луны. Девки запели песни, составили хоровод и закружили ночное празднование. Кто-то хлеб и блины принес, другие квашенку достали. Темная ночь светлой стала. Морозец от празднования отошел. Все невзгоды на время позабылись.

— Ты им праздник сотворила, сестра, — подошел ко мне Ярослав и улыбнулся. — Надо больше улыбаться. Это хорошо придумано.

После этих слов, он по молодецки ухнул и вперед побежал к Ульянке. Хоровод расцепил и... Все девицы в сторону рассыпались. Запищали, завизжали и побежали. Тут уж добро молодцы не подвели: стали невест ловить, стариков пугать. Дети веселились, а костер все освещал.