Огонь в его душе - Руби Диксон Страница 5

— Думаю, да , — говорит мне Андреа, встает с кровати и натягивает потрепанные джинсы. — Я имею в виду, что у этого плана нет недостатков, Гвен. Подумай об этом. Мне нужно с ним встретиться. Поздороваться и представиться. Если я смогу поговорить с ним, я смогу заставить его прекратить нападать. Я могу попросить его помочь защитить нас, как Раст защищает Эми. И… — она вздыхает и выпрямляется, выражение ее лица снова становится отстраненным. — Ты когда -нибудь видела , чтобы кто -нибудь смотрел на девушку так, как Раст смотрит на Эми?

— Нет, — мягко признаю я. Она была не единственной, кто заметил, как Раст наблюдает за своей светловолосой подругой. Он смотрит на нее так, словно хочет поглотить ее целиком и поклоняться ей одновременно. Это не только в его глазах, но и в том, как он покровительственно парит рядом с ней, касаясь ее руки или локтя, словно желая убедиться, что ей ничего не нужно. Он внимательный, нежный и любящий — три вещи, которые я бы никогда не связала с драконом.

Но нельзя отрицать, что Раст безумно влюблен в Эми и что это чувство взаимно.

— Это прозвучит банально и романтично , — говорит мне Андреа, надевая грязные кроссовки. — Но если кто -то будет любить меня хотя бы вполовину так сильно, как он любит ее, я хочу этого, Гвен. Я хочу знать, каково это. В этом нет никаких недостатков. На самом деле нет.

Я наблюдаю, как она натягивает вторую кроссовку.

— Ты действительно хочешь попробовать ?

— Я правда хочу.

— Я… Поэтому ты одеваешься посреди ночи? Пожалуйста, просто скажи мне, что тебе просто хочется подышать свежим воздухом.

Она тут же опускается рядом со мной на кровать, в ее глазах светится возбуждение.

— Это мой шанс, Гвен. Разве ты не видишь? Пока Раст и Эми здесь, он не собирается подходить ближе. Она сказала, что велит Расту держать его подальше. Это значит, что если я хочу встретиться с ним, я должна пойти к нему, а не наоборот. — Она хватает меня за руки. — Пожалуйста, пойдем со мной.

— Зачем ? Потому что я плохо разбираюсь в людях и не стану тебя останавливать ?

Андреа смеется и обвивает руками мою шею. Клянусь, у нее кружится голова от перспективы любви. Я никогда не видела ее такой чертовски взволнованной. Это немного удивительно, и я завидую. Каково это — идти по жизни с такой надеждой вместо того, чтобы задаваться вопросом, что ты испортил в этот день? Хотела бы я знать. Она крепко обнимает меня и покачивается взад -вперед.

— Ты неплохо разбираешься в людях. Тебе просто нравится думать, что все играют по тем же правилам, что и ты, а потом ты разочаровываешься, когда никто этого не делает.

— Что… делает меня плохим знатоком людей.

Она высвобождается из моих объятий, а затем пролетает через комнату, роясь в сундуке со своими вещами. Она находит фонарик, встряхивает его, и загорается свет.

— Ты неплохо разбираешься в людях. Перестань так говорить. Я знаю, ты не считаешь себя хорошим лидером, но не похоже, чтобы кто -то другой взялся решать проблемы, не так ли? Они с радостью позволяют тебе это делать, а потом ругаются на тебя , когда ничего не получается. Раньше я смотрела телешоу под названием «Выжившие». Они разделили всех этих людей на племена и заставили их голосовать друг за друга.

— Я помню , — говорю я ей. — Смутно. — На данный момент все, что было раньше, кажется далеким воспоминанием. Я встаю, чтобы надеть свои собственные ботинки, потому что, может быть, я и не разбираюсь в людях, но я ее подруга , и я не собираюсь отпускать ее на улицу без поддержки.

— Да, ну, я помню, в том шоу умные никогда не хотели быть лидерами. Они знали, что в тот момент, когда пришло время голосовать за кого -то , лидером был тот, на кого все указывали.

— Отлично. Так что теперь я еще и не умная, — поддразниваю я.

Она фыркает и натягивает толстовку поверх футболки, затем откидывает капюшон.

— Нет, дурочка. Я просто говорю, что ты единственная , кто вмешался, и никто другой не сделал этого, потому что боялся оказаться козлом отпущения. Ты знаешь, что это дерьмовая работа, но ты все равно сделала это, потому что кто -то должен был. Для этого нужно мужество. Если никто другой не отдает тебе должное за это, это сделаю я. Это неблагодарная работа, и будет невозможно угодить всем. Ты будешь совершать ошибки. Это не значит, что ты плохой человек. Ты делаешь все возможное с теми картами , которые тебе достались.

Я делаю паузу, натягивая спортивные штаны. Это, наверное, самое приятное, что кто -либо когда -либо говорил мне. Я взволнована и начинаю плакать, когда она подходит ко мне.

— Ты хороший человек, Андреа , — мягко говорю я ей. — И ты понятия не имеешь, как сильно я ценю, что ты пытаешься подбодрить меня.

Она хватает меня за щеки, щиплет их, как будто я пятилетний ребенок, а не почти на десять лет старше ее, и в процессе этого прижимает свой фонарик к моей щеке.

— Я просто пытаюсь заставить тебя осознать, что ты не плохой человек. По крайней мере, ты пыталась организовать все тут. Никто другой здесь не может этого сказать.

Я не знаю, точно ли «пыталась , но потерпела неудачу » — это то, что ты хочешь видеть в своем резюме, но я все равно улыбаюсь ей, потому что она очень старается подбодрить меня.

— Думаю, нет.

— А теперь пойдем со мной? Я буду чувствовать себя лучше, встречаясь со своим драконом, зная, что рядом со мной есть друг.

Встреча с «ее » драконом. Ох.

— Итак, какой у нас план, Андреа? Проскользнуть мимо ночной охраны ? Они захотят знать, куда мы пошли.

— Вот почему я беру с собой мэра. — Она сияет.

Как будто это прекратит вопросы?

— Мне все еще нужно отвечать перед людьми! Кто сегодня на страже ?

— Ева и Лу.

Я стону и качаю головой, отстраняясь от нее.

— У Евы самый большой рот в поселке. Если ты хочешь, чтобы все были в курсе твоих дел, тогда, во что