Там, где нас нет - Альвин Де Лорени Страница 46

Нет, так дело не пойдёт. А ну-ка, спать. Применив гипнотическое воздействие, я усыпил Эльфи и Лило, прислушался к их эмоциональному фону — было спокойно, и погасив свет, вышел из комнаты.

* * *

На первом же обеде у коменданта я попросил Янку и Оле взять с собой побольше жареного с овощами мяса, бывшего в тот день второй переменой блюд. Янка и Оле, мотивируя свои действия тем, что их оме сильно проголодались, наложили целое блюдо аппетитно зажаренных отбивных с овощами и захватили несколько крупных ломтей хлеба. Всё это было доставлено в наше с Шиарре обиталище и водружено на стол в гостиной.

Шиарре опять нырнул в свои винные запасы, манерно оттопырив мизинец на руке, пил розовое вино с сильным ароматом клубники и смотрел на меня, каждый раз по кошачьи щуря глаза, как отпивал из бокала.

Я, распорядившись о том куда поставить блюдо с мясом и овощами, приступил к расспросам Янки и Оле: логично было бы предположить, что если Эльфи и Лило донедоедались до панических атак, то и с нашими слугами возможно что-то подобное.

В итоге выяснилось, что в результате введённого комендантом осадного положения (и вполне обоснованно!) всем слугам замка прекратили выдачу мяса в пищу.

Посмотрев на молчавшего Шиарре, который в ответ на мой пристальный взгляд только вздёрнул левую бровь, я поручил Янке как старшему разделить мясо, овощи и хлеб на 4 части, две из них отнести к Эльфи и Лило, а две оставшихся съесть самим Янке и Оле.

Янка и Оле было заартачились, выдвигая такие «серьёзные аргументы», как то, что эта пища со стола оме и её не годится есть слугам, но их возражения быстро пали под натиском моих доводов.

Я сказал, что если слуги решили меня расстроить, то я не могу им в этом препятствовать, но в этом случае они будут вынуждены ночевать в саду, я лично найду им там место для ночёвки под открытым небом и прослежу, чтобы они не сбежали в помещение. Аргумент был убойный и Янка с Оле, скрывая довольные мордашки, быстро заточили свои порции роскошной по военному времени еды.

Как Эльфи и Лило, закончив свою работу, вернулись к себе я не видел — был в библиотеке, но вечером перед сном они, поминутно переглядываясь, и переминаясь с ноги на ногу заявились в гостиную и робко попросили, по-прежнему говоря по очереди:

— Оме Ульрих…

— А можно

— Нам ту историю

— Которую вы

— Нам рассказывали

Сидевший недалеко Шиарре хмыкнул и, глядя на меня, вопросительно поднял бровь. Янка и Оле переглянулись.

— Я зайду, идите, — махнул я рукой маникюршам и они, одновременно улыбнувшись и подталкивая друг друга, удалились в свою комнату.

— Ну, и что это было? — спросил Шиарре.

— Да так, не бери в голову, — ответил я, шевельнув кистью, — я сейчас приду, иди ложись.

Когда я поднялся и вышел из гостиной, эмпатия донесла до меня какой-то смешанный набор чувств от Шиарре. Вроде и рад, что я спокоен, а вроде бы и недоволен, что я к маникюршам хожу. Ревнует что ли? Только этого ещё не хватало.

Эльфи и Лило в сумерках лежали крепко обнявшись и даже вцепившись друг в друга. Видимо по-прежнему боялись темноты. Я снова присел на кровать рядом с ними и, протянув руку как в прошлый раз, по очереди погладил обоих омег по голове.

— Продолжаем:

Братья сеяли пшеницу

Да возили в град-столицу:

Знать столица та была

Недалече от села.

Там пшеницу продавали

Деньги счётом принимали

И с набитою сумой

Возвращалися домой…

Лило, лежавший у стенки с закрытыми глазами, выдохнул в затылок Эльфи. Я опять протянул руку к омегам, успокаивая их. Спите «жители Багдада» — всё спокойно. Расслабившиеся омеги под моим воздействием, заснули тихо дыша. Я поднялся и вышел, осторожно прикрыв дверь.

Янка и Оле, неслышно двигаясь и изредка о чём-то переговариваясь тихими голосами, прибирались в гостиной. Телеметрия подсказала мне, что Шиарре уже был в спальне.

Я, пройдя мимо заметивших меня омег, зашёл в полумрак спальни и протелепатировал Янке, чтобы они с Оле пока не входили.

Шиарре лежал на кровати на спине полностью раздетый. Не спал. Ревнует всё-таки.

Я, как был, не раздеваясь запрыгнул на кровать и всем своим теперь уже немаленьким весом придавил худощавое тельце оме. Полностью распростёршись на нём, я приблизился к уху Шиарре и, накрыв нас обоих копной моих свалившихся волос, прошептал жарким шёпотом:

— Ты что же это? Ревнуешь?

Шиарре молчал подо мной, кусая губы. Да! Он ревновал! Ревновал, свирепо ненавидя Эльфи и Лило. Нет, нам такой хоккей не нужен. Я придушил Шиарре ошейником телекинеза, переключая его чувства с ненависти на возбуждение.

Встав с несмеющего вздохнуть оме, я нашарил на стене шарик освещения и зажёг его. Полумрак спальни развеялся. Стянув с себя рубашку, я телекинезом вздёрнул лежащего оме вверх. Сформировал телекинетический шест и как можно туже и больнее растянул на этом шесте руки Шиарре.

Запустив руку в волосы оме, дотянулся растопыренными пальцами до его затылка и, ухватив волосы у самого основания потянул, поднимая голову оме вверх лицом ко мне. Резко ослабив ошейник позволил Шиарре нормально дышать.

Значит так, да? — между нами снова начался молчаливый диалог. Слушать меня мы не хотим? С безмолвным вопросом я смотрел в глаза оме.

Нет! Чуть дёрнул уголком губ Шиарре. Его ресницы презрительно опустились. Зрачки глаз дёрнулись, указывая на место, где спали Янка и Оле. Они рядом и мне не жалко тратить тебя на них!

Да-а?! Вот как? А меня ты спросил? Снова безмолвно спрашиваю я. Чуть нахмурив брови также молча поясняю — те тоже рядом. И не тебе решать на кого мне себя тратить.

Как скажешь! Снова чуть улыбнувшись ответил оме. Всё для тебя!

— Сучонок! — ласково с угрозой протянул я вслух, привлекая распятое голое тело оме к себе.

— Да! — с вызовом и предвкушением боли и удовольствия ответил он.

Я увеличил диаметр видимого только мне энергетического шеста до полуметра и начал медленно проворачивать его, наматывая тело Шиарре на получившееся бревно и тем самым поднимая тело оме вверх. Эмпатия доносила до меня его нарастающее возбуждение. А зная Шиарре, секс без боли для него невозможен. Поворот бревна заставил его выгнуться грудью вверх, через гладкую кожу худощавого тела выступили косточки рёбер. Ноги оторвались от пола и Шиарре повис в воздухе. Он часто-часто