Эпоха героев - Нира Страусс Страница 4

Огнём. Пеплом. Лавой. Залить всё красным, пока не останется ничего.

Защити.

Защити.

Гвен ждала, становясь всё более тревожной.

Сердце бухало в груди, как проклятый барабан, когда я подошёл ближе.

Эпона, как всегда тонко чувствующая, шагнула мне навстречу. Я дрожащими пальцами коснулся её морды, гладя влажную шею. В другое время она бы от души лягнула меня за то, что прикасаюсь грязными руками. Но сама была в пятнах сажи и крови.

Рог я обошёл стороной — он был священен.

— Спасибо, что нашла её и привела… мо пейнх, — прошептал я.

Она ткнулась мне в грудь мягким лбом.

— Обещаю — достану тебе карамелизированную морковку.

Я краем глаза взглянул на Аланну. Расплетённая коса. Тёмные влажные пряди, прилипшие к лицу. Бледные щеки. Приоткрытые губы.

У меня снова перехватило дыхание.

— Всё в порядке? — тихо спросила Гвен, наблюдая за каждым моим движением. Она выглядела так же, как и все вокруг: растрёпанная, в грязи, с видимыми ранами… Но глаза — ясные. Настороженные.

Скорее всего, она следила, не начинает ли проявляться рьястрад. Не берёт ли верх дракон.

Поцелуй её.

Возьми её.

Скрепи связь.

Я глубоко вдохнул, так, как делал это уже миллионы раз.

— Я не знаю. Я…

Я поднял руку, чтобы коснуться её щеки. Или мне показалось, или на коже выступил синяк. Мир начал пульсировать. Края зрения расплылись.

Я опустил руку, не дотянувшись.

— Я не могу.

Гвен цокнула языком и сделала шаг ко мне.

— Мэддокс…

— Я не могу! — взревел я.

И это был не только мой голос. В нём звучало что-то чужое. Что-то, от чего все вокруг замерли, глядя на меня, будто впервые видели.

Кроме Гвен. Как всегда, чуткая, тёплая, она лишь сжала губы и сделала вид, что я не орал на неё, как одержимый.

— Может, сосредоточимся на фактах? — предложила она. Я кивнул — поспешно.

— Я всё думаю, где может быть Каэли. Они же вместе покинули замок, но Аланна пришла одна. Может, оставила её где-то в безопасности?

Факты. Настоящее. Нужно было собраться. Я направил мысли на то, что нужно было сделать, и задвинул дракона вглубь — туда, где он мог топтаться, злобный и уязвлённый.

— Если она всё ещё в облике медвежонка — возможно. Но мне трудно поверить, что они разошлись, особенно после всего, через что прошли.

— Как бы то ни было, нам пора двигаться. И я имею в виду… — Гвен сглотнула. — Всем пора. На Сиог больше не убежище. Двор знает о нём, Бран сбежал… Да и даже если бы нет — от него почти ничего не осталось. Возвращаться попросту некуда.

Я зажмурился, вспоминая, как мы пересекали Спорайн, и с перевала Хелтер увидели, что король Нессия и его воины сделали с тем местом. С местом, которое я поклялся никогда не запятнать. С местом, что я поклялся защищать.

Всё из-за Брана и его безумной жестокости. Он сразу помчался рассказывать всё, что узнал, нашему…

Нет.

Не нашему.

Его отцу.

Королю.

Человеку, которого я был вынужден двадцать пять лет притворно обожать и копировать.

Человеку, который умер совсем недавно — его кровь всё ещё покрывала землю Долины Смерти… и мои пальцы.

Я сжал кулаки.

Чья-то рука мягко накрыла мою.

— Я знаю, — прошептала Гвен. — Мне очень жаль, чар’айд.

Мой дорогой друг. Только она называла меня так. И только тогда, когда нас никто не слышал.

Похоже, теперь было всё равно. Никого уже не волновали притворства. Не осталось ни прикрытий, ни прошлой жизни.

Я всегда думал, что день, когда я освобожусь от лжи, будет связан со смертью. До недавнего времени я и представить не мог другого исхода. Так что даже не пытался придумать, что будет потом.

А теперь… Теперь этот «потом» наступил, и в голове — пусто. Словно ты читаешь книгу, а на последних страницах — белые листы.

Мне не хотелось в этом признаваться, но ощущение было… пугающим.

«Ах, мой любимый сын. Свет моего сердца».

Я резко отмахнулся от воспоминания.

От его голоса, пропитанного болью и яростью.

— Лучше, что он мёртв, — прохрипел я.

— Знаю, — снова ответила она — всё так же терпеливо, с той же теплотой и сочувствием, что всегда жили в её голосе. — Но я рада, что тебе не пришлось делать это самому.

Я тоже, — подумал я.

— Где он?

Ответ пришёл не от Гвен. К нам подошла Веледа.

— Там, где и пал, — ответила она.

Но выглядела… иначе.

Взгляд — отрешённый, с каким-то новым, жёстким светом. Каштановые волосы растрёпаны, пальцы сжаты в кулаки у бёдер.

Может, всё дело было в том, что я никогда раньше не видел её вне стен замка Сутарлан. Тем более — не на поле боя.

Будто её высокая, изящная фигура не вписывалась в разрушенный, выжженный пейзаж.

— Собирают гематитовые клинки и всё, что может пригодиться.

— Пусть захоронят гематит. Чтобы больше никто не смог его использовать, — сказал я почти машинально. — А его…Сжечь вместе с солдатами.

Обе кивнули.

Никто не стал бы перечить моим решениям, когда дело касалось короля.

— Звучит разумно.

Веледа бросила тёмный взгляд на неподвижную фигуру Аланны.

Что-то в её глазах померкло.

— Похоже, я была не единственной, кто чувствовал себя в ловушке, — тихо пробормотала она.

Глава 2

Мэддокс

Как лучше всего заманить лепрекона?

Закопайте в землю кувшин, набитый сокровищами.

Жадное чутьё приведёт его прямо к вам.

Из запрещённой книги «Двор Паральды»

Когда занялась заря, выжившие из На Сиог собрались у кипарисовой рощи. Их было немного. И все — разбиты.

Некоторые всё ещё исподтишка бросали на меня взгляды, полные растерянности. На мои крылья. На рога. Никто и представить не мог, что я — дракон. Все верили в мою легенду: сидх из Братства, внедрённый в Охоту.

Плач Секваны эхом отзывался снова и снова. Старая мерроу, что успела привязаться к Аланне за то короткое время, что мы провели в На Сиог, видела слишком много смертей, слишком много войн. Танте и Мэй, владельцы таверны и постоялого двора, молча держались за руки.

Они потеряли единственного сына. Единственную нить, что связывала их.

Что тут скажешь?

С теми немногими пожитками, повозками и лошадьми, которые удалось спасти, они были готовы к отбытию.

Проблема была в том, что мы не знали — куда.

Пвил, Абердин, Гвен, Веледа и я стояли возле Эпоны и Аланны.

— Мы не можем вернуться в замок Сутарлан, — начал Пвил. Несмотря на засохшую кровь у виска, он был