Аромаведьма. Кусать и нюхать воспрещается - Жанна Бочманова Страница 4

Вскоре Дину облачили в голубое платье с корсажем и пышной юбкой. Вдобавок Малиса (так звали портниху) оставила ей пару юбок попроще на каждый день, несколько блузок и суконный жакет.

— Вот тут в коробе еще чепец для сна и ночная сорочка. Я запишу товар на ваш счет, отдадите в конце месяца, когда лавка начнет работать.

Малиса еще раз одобрительно осмотрела Дину и скрылась.

— Вы красавица! — воскликнули старушки. — Идемте, мы отведем вас к бургомистру.

— Зачем?

— Как же! Вам надо представиться, получить от него разрешение открыть лавку. О, не беспокойтесь, это простая формальность.

Дина вздохнула. Что ж, назвался груздем… Она покачала бедрами, посмотрела, как колышется подол юбки у щиколоток.

— Да, обувь у вас не совсем подходящая, в такой по лесу долго не походишь.

На ногах у девушки красовались офисные лодочки, надетые для собеседования.

— Зачем в лесу? — переспросила она.

— Как зачем? Вам же придется собирать цветы и всякие травы, смолу… У Старой Ежи было много клиентов, и для каждого она подбирала свой уникальный аромат.

Дина, конечно, знала теорию изготовления эфирных масел, но именно что теорию. Ей придется заниматься переработкой цветов в масло? Ох!

Старушки подбежали с двух сторон — видимо, решили, что она сейчас грохнется в обморок, но нет, они просто заглянули ей в глаза.

— Дорогая, не волнуйтесь, у госпожи Ежины была специальная книга, куда она записывала свои рецепты и состав духов. Она обещала оставить ее новой хозяйке. К тому же, как вы могли заметить, на полках еще много непроданного товара. Это поможет вам встать на ноги.

— Кстати, — вклинилась вторая, — вы не посмотрите, нет ли среди остатков духов «Ночной полет»? Наших любимых…

— Мы заплатим.

Дина подошла к полкам. Там действительно стояли флакончики темного стекла, изредка синего или темно-зеленого.

— О, вот они! — одна из старушек ткнула пальцем в длинный флакон с серебряной крышечкой.

Дина сняла его с полки, но не спешила отдавать старушкам.

— И все же, скажите: это вы все затеяли, да? Вы подавали ту заявку на вакансию администратора парфюмерной лавки? Признавайтесь, иначе не получите флакон.

Старушки скорбно кивнули.

— О, дорогая, но мы все объясним!

— Да и так все понятно. Эта ваша Ежа сбежала от вас, и вы решили найти ей замену. Только ничего у вас не вышло — никакая я не ведьма. Ясно?

— Хорошо, хорошо, не ведьма, так не ведьма, — покорно согласились они. — А сейчас давайте сходим к бургомистру?

***

Дом бургомистра, большой, с колоннами, стоял на городской площади. Встретили их вполне радушно. Невысокий, не худой и не толстый, не лысый, но и не волосатый — такой, в принципе, средний на вид мужчина, если бы не маленькие глазки-буравчики, которые так и скользили по Дине все время их разговора. Звали его Сидран, и он полчаса расточал комплименты. Потом открыл сейф, вытащил оттуда мешочек, в котором что-то позвякивало.

— Госпожа Ежина дала мне это на хранение, — пояснил он, протягивая Дине мешочек. — Тут двадцать мильтов, пересчитайте, пожалуйста.

Он развязал шнурок и высыпал на стол кучку блестящих монет.

— Это что, золото? — поразилась Дина.

— Конечно! Двадцать мильтов.

Дина взяла в руки монету. На одной стороне было изображено раскидистое дерево, на другой — профиль какого-то человека с орлиным носом и волнистыми волосами до плеч. Голову его украшала корона.

— Король Мильтон, — Сидран даже прижал руку к сердцу. — Самый лучший король в мире!

Говорил он явно на публику, и Дина даже обернулась — нет ли здесь еще кого, перед кем Сидран так рьяно показывает свой патриотизм. Бургомистр увидел ее недоумение и быстро приложил палец к губам.

— Никогда не знаешь, куда улетит сказанное не вовремя слово, — шепнул он с улыбкой. — Держите ваше богатство. Надеюсь, вам понравится в нашем уютном городе. Единственно, дам вам совет, — он снова понизил голос, — не стоит называть себя ведьмой, дорогая.

Дина вздрогнула и оглянулась на старушек. Те стояли, как солдатики, по стойке смирно, лишь шляпки на их головах качали перьями — одна слева направо, другая справа налево.

— Слышите, госпожа Сусанна и госпожа Мусильда? Это больше относится к вам, не стоит разносить сплетни.

Дина не смогла сдержать смешка, услышав, какие на самом деле у старушек имена. Сусанна, значит, Шуша, а Мусильда — Муша, ох…

Бургомистр проводил их до двери и устало утер пот со лба. Развернул свиток и перечитал его еще раз. Приказ герцога доставили сегодня утром.

«…запрещается колдовство в любом его виде, как то: творение заговоров, наведение сглаза, порчи, наведение мороков, проклятий, зельеварение…»

Далее шла дата, подпись и синяя печать герцога Черноозерского. Бургомистр свел брови почти в одну прямую линию. Как не вовремя появилась эта ведьма (тьфу-тьфу!), и как удачно, что именно сегодня, а не завтра. Потому что он всегда может сказать, что приказ о запрете на колдовство получил уже после того, как разрешил открыть лавку парфюма. Ну, это же духи, Ваша светлость! Никакого колдовства, только духи!

Сидран Преможский, уже пятый год носящий цепь бургомистерской власти, выглянул в окно. Там стояли эта новая ведьма (тьфу-тьфу!) и старушенции и о чем-то бурно спорили. Потом девица развернулась и пошла в одну сторону, а старушки потрясли ей вслед шляпками и пошли в другую.

Глава 4. Пошто, гражданин, животину мучаете?

В одном старушки оказались правы: офисные лодочки не предназначались для хождения по дорогам этого мира. Если по мостовым еще можно было худо-бедно передвигаться, то там, где дорога кончалась, начинались буераки. Она уже несколько раз останавливалась, чтобы вытряхнуть из туфелек песок и мелкие камешки.

Старушек она отправила восвояси сразу, как только вышла от бургомистра, хоть они и настаивали отвести ее на городской базар. Она лишь спросила направление, но теперь, кажется, забрела не туда. Впереди показался человек. Дина обрадовалась возможности спросить дорогу.

Человек приближался, но как-то странно, рывками. Чуть позже стало видно, что он тащит за собой что-то тяжелое. Нет, не тяжелое, но упирающееся. Сперва Дина услышала скулеж, а потом разглядела, что на веревке мужчина тащит небольшого серого щенка. Тот скулил, повизгивал, пытался мотать головой, отчего вся шея у