Демонская кровь Маргариты - Ольга Александровна Ильина Страница 39

— Как человек — да, но как…

— Не смей, Янка не смей!

— Если мы этого не сделаем, то преступление того подонка так и останется безнаказанным. Я чувствую в ней крупицы силы.

— Этого мало, чтобы стать одной из нас.

— Да, но если мы используем кровь ребенка… всего несколько капель. Уверена, тогда мы сможем пробудить ее силы. Ребенок часть ее, его кровь она не отторгнет.

Больше в моем страшном сне видений не было.

Я проснулась с паникой в душе и лихорадочно бьющимся сердцем. Внутри словно образовался колючий ледяной ком. И как же я хотела никогда не видеть того, что видела.

* * *

— Разбудила? — Роза сидела на кухне, подперев щеку рукой, и наблюдала за дядюшкой Михеем в странной пижаме, смутно напоминающей мою старую футболку с большим розовым слоном.

— Не ты, — вздохнула я, присаживаясь рядом.

— Эта связь — отстой, — пожаловалась она.

— И не говори, — согласилась я.

— Ты достаточно видела?

— Хватило на всю жизнь.

— Да уж, моя жизнь не была похожа на сказку.

— Кто он? Тот урод?

— Просто урод, — неохотно отозвалась девушка. — Но я этого урода любила. Конечно, когда нас познакомили, я и понятия не имела, что он такое.

— Инкуб?

— Да. Сильнее я не встречала. Он подсадил меня на себя с первого дня.

— Подсадил?

— Соблазнил в первый же день, использовал все свои… флюиды, что ли? Я не могла от него оторваться. Одно его прикосновение сносило крышу, а поцелуй заставлял чувствовать сильнейшую эйфорию. Инкубам запрещено использовать силу на людях, но, как ты видела, ему было глубоко наплевать на этот запрет. Нет, ты не думай, я не жалею. Хотя не так: я безумно жалею, что встретила его, жалею о том, что он со мной сделал, что была так слаба, что не могла больше жить без их силы, но… если бы всего этого не было, у меня не было бы Генри.

— Твой сын?

— Да, — сказала Роза и улыбнулась так, что у меня перехватило дух от ее красоты, от чувства, промелькнувшего в глазах, от понимания на уровне инстинктов, что сын для нее — все, что его она боготворит. Но я чувствовала и другое, притаившееся в самом темном уголке ее души — жажду мести, гнев и ярость такой силы, что, едва прикоснувшись к этим чувствам, мне захотелось сбежать.

— Сколько ему лет?

— Семь. Он уже почти мужчина.

— С кем он сейчас?

— С хорошими людьми, — заметно погрустнела Роза, а тьма в ее душе начала стремительно разрастаться, но не успела я заговорить об этом, как девушка метнулась в прихожую и через несколько секунд вернулась с фотографией в руках. На ней две женщины и светловолосый мальчик сидели на летней траве, и на лицах всех троих сияли счастливые улыбки, согревающие не хуже солнца, играющего в их волосах. — Это — Кара, а брюнетка — Мари. Они заботились обо мне, когда я восстанавливалась и училась быть той, кем я стала. А теперь они заботятся о Генри.

— Эта пара…

— Да, они лесбиянки, среди суккуб такое не редкость. Я очень люблю их и знаю, что они защитят Генри, что бы со мной ни случилось.

— А что с тобой может случиться?

Роза промолчала, впрочем, я и так знала ответ.

— Ты живешь местью?

— Не только. Я живу для того, чтобы больше ни одной женщине не пришлось пережить ничего подобного. И я буду добиваться этого всеми путями.

— Ты встречалась с ним после того…

— Нет. Отчасти из-за того, что боюсь снова ему поддаться, боюсь, что он превратит меня в желе одним лишь взглядом, боюсь, что узнает, боюсь, что не узнает, но главное — я боюсь за Генри. Этот подонок никогда не должен о нем узнать.

— Роза…

Мне было так жаль ее, так жаль…

— Перестань, я уже не та глупая, зависимая девочка. Я ведьма и отчасти суккуба. И он даже не догадывается, кого породил. Все они… Эти подонки, которые развлекались со мной тогда, все они заплатят, уже платят.

— Как?

— Рит, ты забыла, что я работаю в отделе лицензий, и я не последний там человек. Поверь, инкубы очень редко получают мое одобрение, а точнее никогда не получают, чего бы они ни хотели — семьи, брака, детей. И, конечно, я слежу за ними, собираю компроматы, сотрудничаю с Инквизицией.

— И скольким ты уже так отомстила?

— Думаешь, они не заслуживают?

— Нет, не то, я просто боюсь за тебя. Эти твари способны на что угодно.

— Да, ты права, и главная моя битва еще впереди.

— Поясни.

И опять же мне не нужны были слова, чтобы понять…

— Господи, он приезжает!

— Через две-три недели, вместе с женой. Я ждала этого восемь лет. И скоро придет моя очередь веселиться.

То, как она это сказала, не оставляло сомнений, что этому гаду, как бы его ни звали, лучше было бы сюда не возвращаться.

И все же я боялась за нее. Судя по тому, что я увидела, битва эта будет не из легких.

— Мне приятно, что ты волнуешься, но поверь — той слабой девчонки без кожи больше нет. Я — ведьма, темная ведьма, в моей крови течет кровь суккуб, за восемь лет я узнала и сделала столько… Я обросла связями, друзьями, информацией, а у него достаточно врагов. Да если на то пошло, мне даже делать ничего не нужно.

— Но тебе будет мало просто стоять в стороне.

— Да, я хочу сделать это сама, увидеть его падение. И я надеюсь, что ты меня останавливать не станешь.

«Боюсь, что я и не смогу» — мысленно сказала я, и она услышала.

Мы помолчали немного, выпили еще травяного чаю, и я отвлеклась на другие интересующие меня вопросы.

За семь дней я встретила хранителя, нола, домового, жутких шушер, светлых ведьм и темную, с кровью суккубы. Кстати…

— Роза, скажи, если ты суккуба, почему я не чувствую твоего притяжения? Или оно срабатывает только на мужчинах?

— Во-первых, я суккуба лишь частично…

— А во-вторых?

— А во-вторых… — коварненько так улыбнулась девушка, а меня внезапно заинтересовали ее губы, показавшиеся такими манящими, такими… мне просто нестерпимо захотелось попробовать их на